Страница 7 из 18
– Вообще-то я не собиралась приезжать в Фервуд, – в этом-то я могу признаться. Медленно закрываю блокнот и продолжаю: – Но потом оказалась рядом и… – я пожимаю плечами.
Почему-то я рассчитываю, что он снова начнет расспрашивать о том, откуда мы с Джаспером знаем друг друга, но он меня удивляет.
Робкая улыбка появляется на его губах. Только сейчас замечаю появившуюся при этом на щеке ямочку.
– Если бы я знал об этом, то представил бы тебя остальным. Ты не единственная, кто приехал в город в его день рождения.
Не единственная? Наверное, я не должна удивляться, но мы с Джаспером почти год переписывались чуть ли не каждый день, и он редко упоминал о ком-то еще. Мы практически не говорили о его родителях, и он вовсе не упоминал о том, что занимается творчеством с кем-то еще. Если он и заговаривал о своих друзьях, то, как правило, в прошедшем времени, будто по какой-то причине сжег за собой все мосты. А может, так и было на самом деле. Я помню истории, которые сочинил Джаспер, но, по сути, не знаю ничего о нем самом. Только то, чем он поделился со мной в прошлом году. И я понятия не имею, что с ним случилось – ведь мы хотели встретиться здесь и выпить кофе.
Незнакомец втягивает воздух, будто хочет что-то сказать, но громкий детский крик прерывает его, прежде чем он успевает издать хоть какой-нибудь звук. Через несколько секунд ему на шею прыгает мальчик лет шести-семи, и к нашему столику подходит женщина средних лет.
– Эй, прости, что я долго, – приветствует она его, одарив меня легкой улыбкой. – Знаю, ты давно хотел уехать с Филом, но завтрак длился целую вечность. Да и он успел побывать у твоего дяди в фирме. У меня назначена встреча с парикмахером, а после нужно по магазинам.
Она выпаливает это все так быстро, что я едва поспеваю за ее мыслью. Зато мне сразу бросается в глаза сходство между ними тремя. У них одинаковый цвет волос, только у женщины, скорее всего, это мама или тетя, тон отливает рыжиной. И когда она улыбается, у нее на щеке появляется такая же ямочка, как и у парня напротив меня.
Как и у маленького мальчика, который прыгает рядом со столом, вися на руке своего брата, или все-таки кузена?
– Пойдем! Пойдем! – он немного шепелявит, потому что у него не хватает переднего зуба, но это делает его очаровательным.
– Все в порядке. Спасибо, мам, – парень встает и целует ее в щеку.
Она похлопывает его по плечу и слегка поворачивается ко мне.
– Извините, что прервала вас, милая.
Я качаю головой и не могу не улыбнуться в ответ. Это было так искренне с ее стороны. Она машет нам и покидает кафе очень быстро.
Незнакомец неловко поднимает руки.
– Прости, я должен…
– Ну пооооошлиииии, – и снова мальчик – Фил, если я правильно поняла, – дергает его за руку, которая, должна заметить, весьма мускулистая.
Я отрываю взгляд от нее и заставляю себя посмотреть ему в лицо:
– Все нормально. Спасибо еще раз.
Он улыбается:
– До скорого.
Затем возвращается к своему столу и собирает вещи, тихо разговаривая с братом. У него мало что было с собой: две ручки, целая куча салфеток и рюкзак, который он перекидывает через плечо, положив рядом со своей чашкой несколько купюр. Последний раз он смотрит в мою сторону и исчезает – я прилагаю все усилия, чтобы побороть разочарование.
Потому что, несмотря на неловкое появление, мне было хорошо – с ним было легко. Господи, если бы Кэти знала, что я обратилась к незнакомому парню. К тому же к горячему красавчику! Я прижимаю руки к лицу, с трудом подавляя писк. Я не только разговаривала, но и флиртовала с ним. Флиртовала! Я! Пальцы тянутся к мобильнику в кармане, чтобы рассказать Кэти об этом, но вдруг незнакомец вновь появляется передо мной, обеими руками опираясь на столешницу.
В его зелено-карих глазах сверкает огонек.
– Ты скажешь, как тебя зовут?
Я смеюсь от удивления:
– Хейли. Меня зовут Хейли.
Он улыбается:
– Очень приятно, Хейли. А меня… – он что-то говорит, но фразу заглушает рев младшего брата, который скачет у двери с одной ноги на другую.
– Прости, – парень, имени которого я теперь никогда не узнаю, корчит рожицу и выпрямляется, прежде чем я успеваю возмутиться.
Внутри меня расползается паника. Я же не могу еще раз спросить его имя? Не тогда, когда он торопится. И уж точно не тогда, когда все посетители смотрят в нашу сторону. Насколько это стыдно и неловко?
– Я должен идти. Ты надолго в городе?
Автоматически качаю головой.
– Я уезжаю вечером.
– Я слышал это и раньше.
Я сердито щурюсь.
– Что, прости?
– Выражение, – повторяет он, бросив испытующий взгляд в сторону выхода, прежде чем снова посмотреть на меня. – Так все туристы утверждают. Но стоит только поддаться очарованию Фервуда и его обитателей, и захочется остаться. Или хотя бы вернуться сюда вновь. – И вот она, эта его обезоруживающая улыбка. – Надеюсь, мы снова увидимся.
Он поднимает на прощание руку, подбегает к Филу, подхватывает на руки и играючи перебрасывает через плечо.
Задумчиво смотрю вслед этим двоим, пока за ними не захлопывается дверь.
– Твой заказ, – вдруг передо мной появляется латте макиато.
Я вздрагиваю. Совсем о нем забыла.
– Ох… спасибо.
Шарлотта дружелюбно кивает и уходит с подносом в руке, чтобы принести напитки другим гостям.
До сих пор мне было довольно комфортно, но теперь я чувствую внутри странную пустоту. В принципе, кофе – единственная вещь, которая удерживает меня в «Кексиках Лиззи». Я не могу даже думать о том, чтобы продолжить писать. Мои мысли кружат вокруг других вещей. Вокруг людей. Вполне конкретного человека – и странного обещания, прозвучавшего в его словах.
Глава 3
Я ехала почти без всякого плана. Просто села в старую «хонду», которую мы делили с сестрой с тех пор, как нам исполнилось шестнадцать, и сбежала. Но если бы я составляла список мест, которые собираюсь посетить, кладбища Фервуда, штат Вирджиния, определенно в нем бы не оказалось. Мне никогда не хотелось страдать у могилы лучшего друга. И мне никогда не хотелось стоять перед домом, где он вырос, и стучать в дверь из темного дерева. Вовсе нет, разве что он бы ждал меня там, внутри. Тем не менее я здесь в этот субботний день и делаю именно то, о чем и подумать не могла.
Погрузившись в свои мысли, я потираю шею, ожидая, когда мне откроют дверь. Одну руку я прижимаю к ноге. Второй кофе был не лучшей идеей.
Стук по дереву звучит очень странно. Может быть, это потому, что на улице тихо. Ни играющих детей, ни людей на верандах. Только стрекот сверчков нарушает тишину, как и тихий шелест ветра в листве деревьев. Хотя на дворе август, я уже чувствую запах осени. Он висит в воздухе, словно обещание. Обещание, что все когда-нибудь закончится.
У дома, перед которым я стою, бордовый фасад с белыми оконными рамами и прочными деревянными балками, поддерживающими навес над крыльцом. Он такой же, как и множество других домов, растянутых в ряд по всей улице. В отличие от центра города, здесь нет магазинчиков, а только жилые строения. Перед некоторыми из них развевается на ветру американский флаг. Единственное украшение, ведь еще не пришло время резных тыкв, огоньков и пестрых листьев.
Наконец внутри дома послышались шаги. Я невольно напрягаюсь, разминаю руки, и в то же время заставляю себя их опустить. Никто не желает мне зла, это я понимаю. Но я не знаю, будут ли мне рады. Скажет ли что-то мое имя родителям Джаспера… Возможно, не следовало приходить сюда. С тех пор как не стало Джаспера, прошло всего несколько месяцев, но кажется, что прошла целая вечность. Когда у меня начинает кружиться голова, я замечаю, что от сильного напряжения задержала дыхание.
Дверь открывается с тихим скрипом, и прежде, чем я успеваю как следует подготовиться, встречаюсь лицом к лицу с женщиной. Она немного ниже меня, с кудрявыми темно-русыми с серебряными прядками волосами, собранными в пучок, и пухлой фигурой. Первая мысль, которая приходит мне в голову: наверно, ужасно приятно, когда она тебя обнимает.