Проклятый наследник

– На собрании? – заинтересованно спросил Мелвин.

– Ничего страшного, – сказал Роланд, потерев руки, прежде чем взять кусок вяленого мяса, лежащего перед ним на серебряном подносе. – На прошлой неделе я был в Свободной земле. Мы с фельдмаршалом Томбеллом набирали новых послушников для службы на Стене, поэтому нужно было кое-что обсудить с казначеем и встретиться с королевскими писарями. Скучное дело. У этих людей чувства юмора не больше, чем у дохлой крысы.

Фрейя подавила усмешку, потому что Роланд понятия не имел, как плохо обстоят дела с его собственным чувством юмора.

– Я не знала, что вы тоже участвуете в обучении Хранителей.

– В обучении я не участвую, но пока ваш отец снабжает стражников золотом, он хочет быть в курсе того, что происходит на Стене. В этом году фельдмаршал надеется на большое количество новобранцев. Эльвы участили свои атаки, и за последние месяцы несколько Хранителей погибли.

– Эти твари становятся агрессивнее с каждым годом, – пробормотал Мелвин и наклонился над столом, будто они находились на Заседании Военного совета. Как и все мужчины при дворе, он лелеял болезненную страсть к сражениям, будто знал, каково это, когда на карту поставлена собственная жизнь. Правда, лорд, как и многие другие дворяне, учился в одной из Королевских Академий и сам состоял в гвардии, но самое сложное сражение, которое Мелвин мог представить, были поединки между гвардейцами, которые проводились один раз в год.

– Вы планируете увеличить высоту Стены?

– Нет, потому что проблема не в этом, – объяснил Роланд. Его тон был дружелюбным, но за улыбкой, как успела заметить Фрейя, скрывалось неудовольствие. Командиру не понравилось, что Мелвин вмешивается в вещи, о которых не имел даже смутного представления. Вероятно, лорд, как и Фрейя, никогда не видел Стену вблизи.

– Сооружению уже несколько веков. Оно становится хрупким, камни расшатываются, а отремонтированные участки слабы. К тому же вынужден признать, что все больше и больше эльв обходят препятствие по морю. В ближайшие недели и месяцы мы будем укреплять базы в Сером и Дышащем морях.

– Вы видели фейри или эльв во время вашего визита? – спросила Фрейя, у которой вдруг участился пульс. Прежде принцесса могла задать такой вопрос из чистого любопытства, но теперь она надеялась, что командир расскажет ей некоторые детали про этих существ, прежде чем она покинет город, потому что, вероятно, девушка и сама скоро станет жителем волшебной страны. И хотя Фрейя прочла о Благих и Неблагих фейри и эльвах все, что могла найти, знала она не так уж много.

Официальные записи о войне имели бесчисленное количество дыр. Многие документы были неразборчивы или вовсе уничтожены. Причины войны – разница в мировоззрении, имущественные претензии на земли и высокомерие обеих сторон – не позволяли понять, что в конечном итоге привело к Соглашению, которое положило конец убийствам. А большинство книг, которые раскрывали тайны об эльвах и фейри и их даре овладевать стихиями, были давно уничтожены предками Фрейи. Но они недооценили человеческое любопытство и жажду приключений, и многие древние истины и легенды стали передаваться из поколения в поколение. Фрейя знала их все. Ее отец принимал интерес принцессы к магии неохотно, не подозревая, сколько еще за ним кроется.

Роланд засмеялся.

– Нет, я не видел ни фейри, ни эльв. Мой визит был коротким. Но среди Хранителей я кое-что слышал.

Фрейя выпрямилась в кресле.

– В самом деле?

– Неблагие готовят Коронацию, – прошептал Роланд.

Он знал, как неохотно эта тема обсуждалась в замке. Тем не менее ничто не могло остановить его, когда он хотел удовлетворить любопытство Фрейи.

– Говорят, что принц Киран, сын короля Невана, взойдет на трон во время следующего зимнего солнцестояния.

Принц Киран. Фрейя слышала это имя, но так мало знала о наследнике Неблагих, что не могла скрыть своего интереса. Принцесса собралась задать Роланду еще один вопрос, и тут ее отец поднялся со своего места. Музыканты, игравшие весь вечер для гостей, перестали извлекать звуки из своих инструментов. Король, сжимая бокал в одной руке, жестом другой призвал собравшихся к тишине – и все замолчали. Присутствие Андроиса заполнило весь зал, хотя он не был ни особенно высоким, ни особенно сильным. У него были густые светлые волосы и такая же роскошная борода. Глаза короля были той же пронзительной синевы, что и у Фрейи. Он покосился на дочь, и промелькнувшее в его взгляде невысказанное предупреждение напомнило принцессе, что ее разговор с Роландом не остался для него незамеченным.

– Самые важные мужчины и женщины Тобрии сидят сегодня вместе со мной за этим столом, – произнес король. – Мы не просто празднуем существование и красоту нашей страны, но прежде всего хотим воздать должное моей дочери: принцессе Фрейе Драэдон. Кажется, только вчера я держал в руках маленький кричащий сверток, а сегодня мы уже празднуем ее восемнадцатилетие.

Фрейя заставила себя улыбнуться. Говорил король, но теперь все внимание обратилось на нее – и это вызывало в ней ненависть. Принцесса ненавидела это внимание всеми фибрами души. Не только потому, что девушка жила в постоянном страхе, что кто-то мог видеть ее насквозь и узнать о ее алхимических способностях, но прежде всего потому, что в детстве ее не учили быть в центре внимания. Воспитание Фрейи изменилось только с исчезновением Талона, но даже сейчас она все еще ощущала скованность под взглядами людей. Девушка не хотела внимания, которое должно было уделяться королеве, а их народ заслуживал того, чтобы их возглавил человек, который хотел взять на себя эту ответственность. Это было еще одной причиной вернуть Талона.

– Этот день знаменует собой окончание детства и начало господства. Восхождение королевы, чей разум уже опережает умы ее сверстников на десятилетия вперед и которая, когда придет время, займет мое место и будет править нашей страной вместе со своим мужем. Моя радость по поводу этого предстоящего дня не могла бы быть больше, – продолжил король Андроис. Улыбка, которая засияла в его бороде, стала угасать. – К сожалению, день рождения Фрейи напоминает всем нам о потере моего сына, который тоже отпраздновал бы сегодня свое совершеннолетие. Талон был удивительным ребенком. Он очень рано начал проявлять интерес к своей стране. Его слишком рано забрали от семьи и народа, и мы скорбим по нему. Покойся с миром, без страданий и без магии.

Гости рядом с Фрейей склонили головы в молитве. Даже король и королева вторили этой молитве в память о своем сыне, только Фрейя молчала, отказываясь от слов, звуки которых разжигали в ней гнев, заставивший все внутри вспыхнуть жарким огнем. Теперь, когда она была уверена, что Талон еще жив, она все больше сомневалась в своих родителях и не могла ничего с собой поделать. Почему они так быстро прекратили поиски единственного сына? Что заставило их сдаться уже через несколько месяцев? Почему они не рассматривали в качестве похитителей магических существ, которые так сильно ненавидят королевскую семью? Прежде Фрейя не задавала этих вопросов, сегодня они готовы были сорваться с ее языка. Если бы Талон был так же важен для родителей, как и для нее, они бы не оплакивали его – они бы его искали.

Молитвы вокруг Фрейи стихли, и король поблагодарил своих гостей. Некоторые из них, соблюдая приличия, еще несколько секунд благоговейно молчали, прежде чем снова занялись обсуждением придворных сплетен и опустошением своих переполненных тарелок. Музыка заиграла снова, и первые пары вышли на танец в центре комнаты, как будто им и в самом деле было что отпраздновать.

У Фрейи, напротив, пропал аппетит. Одним большим глотком она опорожнила свой бокал. Слуга тут же подошел к ней, чтобы еще раз его наполнить, но принцесса остановила его взмахом руки, потому что существовала большая разница между напиться и выпить для храбрости, а сегодня ночью она нуждалась в последнем.