Страница 8 из 12
— У вас будет личный портной, вейра Лилла. Только ваш. Я отведу вас к нему. Расскажете, какие платья хотите, он закажет через зола Меара ткань и все, что нужно. А если не знаете, он покажет вам рисунки самых последних новинок, их привозят из Фианты и Илары каждый месяц. Еще у нас есть своя обувная мастерская. И девушки, которые шьют белье. А если что-то надо купить, тоже нужно заказать через управляющего.
— Но я не знаю… сколько можно. Ведь все стоит денег.
— Не волнуйтесь, — Нетта мягко улыбнулась. — Не могу сказать точно, сколько вам положено на расходы в месяц, но, думаю, вы можете ни в чем себе не отказывать. Даже если вдруг… вам просто осторожно намекнут, что нужно подождать следующего месяца. Хотя мне трудно представить такие желания. Это надо, наверно, каждый день заказывать новое платье или туфли.
Ничего себе! Каждый день я, конечно, новые платья заказывать не собиралась, но вот пару-тройку — надо, и как можно скорее.
После ванны я отправилась в гардеробную, открыла шкаф и замерла от удивления: на деревянных распялках висели два лучших платья сестры, а внизу стояли ее туфли. Растроганный всхлип удалось подавить с помощью горькой мысли: она сделала это не ради меня. Только потому, что понимала: если наш обман раскроют, плохо будет всем. И ей — в первую очередь. Поэтому и положила в мой сундук свои вещи.
С помощью Нетты я надела одно из этих платьев, туфли, а когда она расчесывала мне волосы, в дверь постучали.
— Прошу прощения, вейра Лилла, — пройдя через гостиную, в спальню заглянул Керт.
По спине побежали мурашки. Рука дрогнула, и я уронила шпильку, которую собиралась подать Нетте.
Прекрати, Лил! Конечно, Фелиса давно пора выкинуть из головы, но это не значит, что можно влюбиться в управляющего. Ты здесь не для этого.
— Правитель ждет вас у себя, вместе с остальными. Я провожу.
— Вот как? — я все-таки не удержалась от лукавой улыбки. — А кто проводит остальных?
— Их комнаты ближе к приемной правителя, они найдут дорогу сами. А вы можете заблудиться.
Еще раз: прекрати, Лил! Держи себя в руках. Легче потушить искру, чем лесной пожар.
— Скажите, зол Керт, а как зовут правителя? — спросила я, когда мы шли по бесконечным переходам. Без него я действительно вряд ли добралась бы.
— Этого никто не знает, — он покачал головой.
— Но ведь как-то вы к нему обращаетесь.
— Так и обращаемся: правитель. Возможно, вам удастся это узнать. Невестам.
— А скажите вот еще что… — я хотела выяснить о своем денежном содержании, но почему-то неожиданно спросила: — А вы женаты?
— Нет, вейра Лилла, — засмеялся он. — И в обозримом будущем не собираюсь.
— Почему?
— Разве какая-нибудь девушка добровольно согласится заточить себя в этом замке? Вы же знаете, кто попал сюда, сам уже не выходит. Его выносят — на кладбище. Мои родители служили у правителя, я родился здесь и вырос. Но сейчас в замке нет ни одной девушки, на которой я мог бы жениться. Только прислуга из низшего сословия.
Мне стоило остановиться, но я уже не могла. И это было не праздное любопытство, потому что напрямую касалось и меня.
— Зол Керт, через год одна из нас станет женой правителя. А остальные? Что будет с ними?
Я не стала уточнять, что этот вопрос подразумевал судьбу не только двух невест, но и его самого. Смог бы он жениться на одной из них, если б захотел?
Керт посмотрел на меня как-то странно. Словно я спросила о чем-то непристойном.
— Я не знаю, вейра Лилла.
— Что значит, не знаете? — рассердилась я. — Может, из них сделают жаркое для свадебного ужина? Или они просто будут жить в замке, чтобы жене правителя было не так скучно?
— Скорее, второе, чем первое, — ответил он уклончиво. — Через год узнаем точно.
Еще один поворот, и мы наконец оказались на месте. Я подумала, что обратную дорогу вряд ли найду. Придется просить помощи. У него? Или у кого-то из прислуги?
Керт завел меня в просторную комнату, где уже сидели в креслах Веда и Кьяра. Увидев, с кем я пришла, покосились не без ревности.
— Доброе утро, зола Кьяра, зола Веда, — поклонившись им, он вышел.
— Как спалось? — спросила я, присаживаясь на диван у стены и разглядывая приемную.
На одной из стен висел огромный гобелен с вытканной картой Полуночных земель, остальные были обиты бледно-голубым шелком. Кроме нескольких кресел и дивана, обстановку комнаты составляли лишь книжный шкаф, письменный стол со стулом и маленький столик для напитков и закусок. Каминную полку украшали ваза с цветами и несколько безделушек.
— Спасибо, неплохо, — ехидно отозвалась Кьяра. — А вот ты, похоже, не слишком огорчена разлукой с женихом.
Проклятье, как можно было забыть о том, что настоящая Лилла должна страдать по Фелису?!
— Предпочитаю плакать в подушку, а не напоказ, — отрезала я.
Кьяра хотела ответить, но не успела.
— Приветствую вас, мои дорогие! — голос Ворона заставил нас повернуться к двери.
10
Когда во дворце Ворон вышел к собравшимся, я подумала, что он сам объявит свою волю, но это сделал герольд. И тогда у меня промелькнула мысль, что голос у него должен быть хриплым и неприятным, как воронье карканье. Но теперь я вынуждена была признать: самый обыкновенный мужской голос. Возможно, не такой чарующий, как у Керта, но не без приятности.
Если бы Ворон, надев шляпу, стоял к нам спиной, я, наверно, могла бы спутать его с управляющим. Они были одного роста и одинаково сложены. И даже в очень похожей одежде — если, конечно, сильно не приглядываться. На самом деле ирм Ворона был не из бархата, а из тисненой кожи, белая рубашка из шелка, а заправленные в высокие сапоги штаны — из тонко выделанной замши. Маска все так же скрывала его лицо.
Может быть, он прячет под ней какое-то уродство? Иначе зачем она ему в замке, где вокруг верные слуги, которые никогда не выйдут дальше внешнего двора? Или он скрывает лицо лишь от нас троих — пока мы не привыкнем к нему настолько, чтобы он мог нам открыться?
Вскочив со своих мест, мы замерли в поклоне. И, наверно, слишком откровенно разглядывали жениха — все трое. Насмешливая улыбка тронула его губы, глаза блеснули, и я снова почувствовала, как внутри все слабеет и дрожит. Это была та самая завораживающая, отнимающая способность сопротивляться сила, которая заставляет мелкого зверька замирать перед змеей, добровольно соглашаясь на участь быть сожранным.
Он прошел через комнату, сел на стул у стола, сделал нам знак садиться. Слуга в голубой одежде поставил на маленький столик кувшин с каким-то напитком и блюдо со сладостями. Наверняка это был всего лишь жест любезности: Ворон не мог не понимать, что мы вряд ли набросимся при нем на угощение.
— Кьяра, Веда, Лилла, позвольте поприветствовать вас в моем замке, — начал он, переводя взгляд с одной на другую. — Надеюсь, вас устроили со всеми удобствами. Если вам чего-то не хватает, обращайтесь к золу Меару.
— Нам не хватает самой малости, правитель!
Мы с Ведой удивленно уставились на Кьяру — ее щеки пылали румянцем, голос дрожал от подступивших слез.
— Чего же, Кьяра?
— Дома. Близких. Свободы любить того, кого захочешь. Нас никто не спрашивал, хотим ли мы быть вашими невестами. У Лиллы был жених. Но ведь вам все равно, не так ли?
Ворон долго смотрел на нее в упор, пока та, не выдержав, не отвела взгляд.
— Я ценю отвагу, Кьяра, — сказал он спокойно. — Даже когда она граничит… с безрассудством. Да, ты права, мне все равно. Жених? — он повернулся ко мне. — Я знаю, Лилла. Но так ли уж ты любила его, если оказалась здесь? Не убежала с ним в Фианту, к примеру?
— Но этим я поставила бы вне закона и себя, и всю свою семью, — мой голос сорвался, и я впилась ногтями в ладони, чтобы не расплакаться.
— Значит, ты принесла себя в жертву…
Ворон смотрел на меня, не мигая. Синее пламя его взгляда обжигало. По спине побежала струйка пота. Я снова подумала, что он обо всем знает. О том, что я не Лилла.