Страница 11 из 12
— И как вам понравился сад, вейра Лилла?
— Вы мастер уходить от ответа, меняя тему разговора, зол Керт.
— Другие девушки задавали мне те же самые вопросы. Скажу вам то же, что и им, — я зацепилась за его взгляд и почувствовала, как дрогнули колени. — Все, что нужно знать, вы узнаете либо сами, постепенно, либо задав вопросы правителю. И все-таки, что вы думаете о нашем саде?
— Он прекрасен. В жизни не видела такого красивого. Но скажите… тот уголок, где калитка, когда он появился? В смысле, когда появились эрта, скамейка и фонтан?
— Вы имеете в виду калитку, через которую можно выйти на тропу к роще? — Керт задумался. — Не знаю точно. Мне кажется, там всегда все было так, как сейчас. Во всяком случае, подростком я любил сидеть там с книгой. Есть в этом месте что-то… волнующее.
Не сходи с ума, Лилла. Похоже на сад у нас дома? Эрта, скамейка… кстати, совсем другая, не как у нас. Да и эрта растет везде. Наверно, это просто совпадение, а я придумала неизвестно что.
— Да, там очень приятно. И напоминает сад у нас дома.
— И как вы нашли дорогу обратно?
Керт свернул на уже знакомую галерею, и я чуть замешкалась, любуясь видом на горы, от которого захватывало дух.
— Мне помогла какая-то пожилая женщина. Очень милая, — ответила я, нагнав его.
— Со временем вы со всеми познакомитесь. И все тут узнаете. Это ведь ваш первый день в замке.
— Мне кажется, что прошло уже не меньше недели. А еще — что я сплю. Проснусь, и все будет как прежде.
— Вы задали столько вопросов, вейра Лилла. Позвольте, и я задам вам один? Но если не хотите, можете не отвечать. Вы сильно страдаете из-за того, что вас разлучили с женихом?
— Мне кажется, все это было в какой-то другой жизни, — хоть и не сразу, но я все же ответила. Потому что поняла: притворяться и убедительно изображать страдания не смогу. А мои собственные мечты о Фелисе вдруг показались такими глупыми. Так что я не соврала — все это действительно было словно не со мной. — Но кто вам рассказал о моем женихе? Правитель?
— Нет, ваши подруги. Пока я показывал им замок утром.
— Как это мило — когда тебя обсуждают за глаза, — я покачала головой. — Подруги? Веду я вчера увидела впервые. А Кьяра вовсе не была такой уж близкой подругой. Мы просто знакомы, иногда встречались. Она даже домой к нам ни разу не приходила. Если они и станут моими подругами, то только от безысходности. Потому что других нет.
— Ну что ж. По крайней мере, на меня вы можете рассчитывать. Как на друга.
Да пропади ты пропадом, Керт! Держись от меня подальше. Не хочу я с тобой дружить. Потому что точно знаю, ничего хорошего из этой дружбы не выйдет.
— Спасибо, зол Керт. Буду знать.
Замок казался огромным и снаружи, но внутри, похоже, был и вовсе бесконечным.
— Никогда я тут ничего не запомню, — приуныла я, оказавшись в очередном коридоре. — Это невозможно.
— Всем так кажется сначала. И все спустя какое-то время привыкают. А пока вы можете обратиться к любому, кого встретите. Если нужно вернуться в свои комнаты, спрашивайте, как попасть в Белый коридор на втором этаже южного крыла.
Я только глаза закатила и повторила про себя несколько раз его последние слова, чтобы запомнить.
Музыкальный зал сильного впечатления на меня не произвел: все равно я ни на чем не играла, да и голос был недостаточно сильным, чтобы хорошо петь. Зато рядом оказалась мастерская художника — пустая. С огромными окнами, выходящими на юг, — она должна была быть залита светом большую часть дня.
— А можно я буду приходить сюда? — спросила я робко. — Порисовать?
— Вы рисуете, вейра Лилла? — удивился Керт. — Конечно, можно. Все равно художника в замке пока нет. Только скажите мне, что вам нужно. Завтра же все доставят.
Художника пока нет… Наверно, его привезут, чтобы он написал свадебный портрет. И он тоже останется в замке навсегда. Еще один узник — ради совершенно ненужной прихоти.
Библиотека оказалась пугающе великолепной. У нас дома книг было немного, в основном лекарские отца. И всего одна полка наших с Лиллой. Она читать не очень любила, но иногда приносила мне что-то взятое на время у подруг. В основном стихи и истории о любви, красивые и печальные. Две любимые, зачитанные до дыр, я взяла с собой в замок.
Итак, я нашла себе уже три места, где могла с удовольствием проводить время: сад, мастерскую художника и библиотеку. Что до общества Кьяры и Веды… У меня не было близких подруг, только несколько приятельниц, с которыми встречались не так уж и часто. Хватало сестры, да и одиночество не пугало: наедине с собой скучно никогда не было.
Керт показал мне большую часть замка — за исключением жилых и служебных помещений. И я устала так, словно обошла пешком целый город, улицу за улицей.
— До встречи за ужином, — сказал он, проводив меня до двери.
В спальне я скинула туфли и прилегла на кровать, чтобы хоть немного отдохнуть. Но не прошло и десяти минут, как раздался стук в дверь.
— Войдите! — крикнула я, поднимаясь со вздохом.
В гостиной ждал Март.
— Прошу прощения, вейра Лилла, я взял на себя смелость принести вам рисунки. Чтобы уже сегодня сделать заказ.
Мы сели за стол, и он показал мне наброски двух повседневных и двух вечерних платьев, подробно объясняя, какие предполагает взять ткани и что использовать для отделки. Я была в детском восторге. Да и вообще сразу почувствовала к нему расположение. Вскоре мы болтали с ним, как старые знакомые.
— Жаль, что я не шил вам платья раньше, — сказал Март, собирая свои рисунки. — Это такое редкое удовольствие — шить на женщину, сложенную без малейшего изъяна. Надеюсь, вы не будете стесняться иногда представать передо мной в нижнем белье? Портной — как лекарь. К тому же я старик.
— Скажите, Март, — осмелилась спросить я, — как давно вы уже в замке?
— Скоро два месяца. Правитель предложил служить ему и приехать заранее, до отбора невест.
— Я все-таки никак не могу понять, что заставляет людей соглашаться на его предложение. Деньги? Страх? Добровольно заточить себя в этой тюрьме…
— Все не так, как вам кажется, вейра Лилла, — ответил он с доброй улыбкой.
14
— Я вас не понимаю, Март.
— Почему вы так уверены, что мы в тюрьме?
— Но… — растерялась я. — Все знают, что тот, кто однажды попал в замок, уже никогда из него не уходит. Только на кладбище. И управляющий так сказал. И сам правитель — что мы останемся здесь навсегда.
— Да, это так, — Март пригладил бороду. — Отсюда никто не уходит. Но только потому, что никто не хочет уходить. И в этом нет никакой тайны. Каждый из нас, поступающих на службу в замок, подписывает договор. От управляющего до последней судомойки. Мы работаем здесь три года, никуда не отлучаясь. А потом можем вернуться домой. Или остаться. Пока еще никто не уходил.
— Но почему? И почему об этом никому не известно?
— Почему люди остаются здесь, я вам не отвечу. Не сердитесь, вейра Лилла, вы все равно не поверите, пока не поймете сами. А почему об этом не знают за пределами замка? Потому что условия договора запрещено разглашать. Вот все и уверены, что отсюда обратной дороги нет.
— Не обижайтесь, Март, но мне правда сложно в это поверить, — от растерянности я взъерошила волосы, и шпильки посыпались дождем. — Я могу допустить, что здесь удобно жить, роскошно, на всем готовом. Но неужели за три года люди так привыкают к золотой клетке, что потом не хотят вернуться в свой дом, повидаться с родными и друзьями? Даже просто выйти в город, посмотреть на других людей? Вот вы, Март. Три года вы будете шить платья мне. И их не увидит никто, кроме обитателей замка. А раньше все смотрели и говорили: «Какое красивое, надо и мне заказать у Марта».
— Детка! — он рассмеялся и погладил меня по руке. — Я никогда не был тщеславным. Мне нравится шить, нравится, если женщина довольна. Увидят другие — хорошо, нет — ну и не надо. Что касается родных, правитель предлагает работу или одиноким, или разрешает взять с собой семью. А друзья, город… Я уже через месяц понял, что не хочу возвращаться. Посмотрим, что через год скажете вы — если не станете супругой правителя.