Страница 109 из 132
Внутри было невероятно красиво. Витражи пропускали свет, что причудливыми солнечными зайчиками отражался на поверхности скамей. Буквально на мгновение я замер, оглядываясь и ища картины архангелов. А вот и они, под самым куполом, все семь братьев, во главе — Михаил. Даже не хотелось ничего говорить, ведь смертные действительно представляли их героями небес, воинами и просто теми существами, которые могли их защитить в любой момент. Быть может, смертных — да, но не других.
Священник пошёл куда-то по винтовой лестнице наверх, я последовал за ним. Ступени уводили нас всё дальше от основной залы, на пути стали встречаться только факелы да изредка начертания икон, которые я особо и не понимал. Пару раз мелькнули знакомые лица, но я их слишком быстро пропустил мимо глаз. Сейчас всё моё внимание оставалось сконцентрировано на смертном.
Казалось, что его действительно абсолютно ничего не тревожит. Не то что меня. Но почему-то внезапный гнев отступил, я просто думал о том, как бы рассказать теперь священнику о своей проблеме, ведь не скажу же я ему, что у меня действительно проблемы с ангелами, да и со всем Раем.
А тем временем мы зашли уже в небольшую келью. Это была маленькая комната, уставленная иконами, но при этом они не сильно бросались в глаза. Где-то стояли толстые свечи, а в окна лился холодный зимний свет, который игрался с позолотой на изображениях.
Священник указал на место, где можно присесть, и я послушно упал в мягкое кресло. Совсем скоро он принёс мне чашку с горячим отваром, от которого вверх поднимался потрясающий аромат. Кажется, это смешивались ромашка и лаванда. Что ещё там было, я так и не понял, но запах был просто потрясающим.
— Итак, — начал священник, глядя в мои глаза, и я понял, что всё-таки придётся рассказать хотя бы тот вариант, который придумал пару минут назад. — Почему же ты считаешь, что ангелы не слышат твоих молитв?
Этот смертный говорил с такой искренностью, что хотелось действительно рассказать абсолютно всё начистоту, но были две проблемы. Первое — я не смог бы подтвердить свои слова, а второе — очень не хотел бы разочаровывать этого приятного на вид мужчину и заставлять его сомневаться в своей вере. Они ведь не виноваты, что ангелы такие козлы.
— Отец, дело в том, что моя подруга, она из очень набожной и религиозной семьи, но, понимаете, её семья буквально болеет религией. Я сказал бы, даже чересчур. И как-то должен был состояться праздник у друзей, куда её хотели пригласить, но не смогли ни дописаться, ни достучаться. А потом мы узнали, что родители просто рассказали ей ситуацию абсолютно с другой точки зрения, и она возненавидела нас. Через неделю мы её отловили и решили узнать, в чём же дело. Услышав версию её родителей, мы пришли в тихий ужас, ведь никогда такого не имели в виду. А она, поняв, что её обманули во имя веры, стала проводить время только с нами. В общем, недавно родители забрали мою подругу. И, насколько я понял, теперь её каждый день по нескольку часов бьют розгами. Но бьют чуть ли не до потери сознания! Понимаете, падре, я всю жизнь верил в ангельскую справедливость и что Господь не будет такого допускать, но разве так правильно? Не является ли это одним из самых страшных грехов: гневом? — спросил я, делая глоток отвара, и обратил свой взгляд на священника.
От спокойствия в его глазах не осталось и следа. Он будто бы и злился, но своими действиями абсолютно никак этого не показывал. Будто я сказал что-то, что оскорбляет его веру, но всё ведь было на самом деле гораздо хуже. Это и делали ангелы. Существа правосудия и милосердия.
— Понимаешь, сын мой, мы никогда не узнаем, что творится в голове у таких людей. Я понимаю твою боль и вижу, как ты хочешь помочь своей подруге. Но, к сожалению, это не в наших силах. Порой в семьях происходят такие конфликты, что сам Бог не сможет их решить. А ангелы и подавно. Ангелы хотят защитить людей, но не могут вмешиваться в их истории, — объяснил он, а я вздохнул.
— А как думаете… У ангелов бывают такие ссоры? Ну, в теории, — спросил я.
Было действительно интересно, что же на это ответит священник, ведь фраза была более чем похожа на обычный вопрос глупого мальчишки, что только пытается разобраться с верой.
На это падре лишь улыбнулся. Не зло и не так, будто ему смешно от такой глупости. Нет. Скорее, очень по-отцовски. Когда родитель собирается объяснить ребёнку самую простую истину на свете, но делает это с очень загадочным видом.
— Не знаю. Такого вопроса мне ещё никто не задавал. Все обычно пекутся о своих душах и правильно делают, но если тебе интересно, то мне кажется, везде есть место конфликтам. Может быть, самым незначительным. В конце концов, Бог повелел им любить людей, — пожал плечами падре. — Тебе есть ещё, о чем высказаться?
Священник внимательно посмотрел в мои глаза.
Он так искренне со мной говорил, что я не мог ему дальше рассказывать о своих проблемах. Не хотелось говорить ложь, тем более что меня уже наверняка потеряли друзья.
— Нет, пожалуй, больше ничего.
Я в задумчивости просидел ещё минут десять, пока не допил уже порядком остывший напиток. Вздохнув, я осторожно отставил пустую кружку на стол и произнес:
— Спасибо вам огромное. Мне действительно стало легче. Надеюсь, у вас в жизни всё будет хорошо.
Священник на прощание кивнул мне и провёл до выхода из храма, откуда я уже нашёл дорогу до нашей таверны.