Страница 2 из 4
– дается понятие принципов гражданского процессуального права Кыргызстана, которыми являются закрепленные в его нормах общественно-правовые взгляды, идеи кыргызского народа, определяемые экономическими отношениями, на задачи и цели, организацию и деятельность судебных органов общей юрисдикции, на гражданские дела, на процессуально-правовое положение суда и участников гражданского процесса – граждан и организаций.
Ими являются нормативно-руководящие начала, выражающие демократизм и специфические особенности гражданского процессуального права, определяющие перспективы его развития и обеспечивающие выполнение задач и функций отрасли права;
– дается определение системы принципов гражданского процессуального права, которую составляет совокупность принципов отрасли, находящихся во взаимнообразных отношениях, определяющихся единством целей и задач гражданского судопроизводства;
– приведен анализ существующей в науке гражданского процесса системы классификации принципов гражданского процессуального права и предложенный самостоятельный вариант классификации принципов гражданского процессуального права Кыргызстана;
– обозначены основные признаки, определяющие классификацию принципов гражданского процессуального права: а) по действию в системе права на общие, межотраслевые и отраслевые; б) по форме нормативного закрепления – закреплены Конституцией Кыргызстана и в законодательстве о судоустройстве; в) по роли в регулировании процессуально-правового положения субъектов правоотношений – на принципы, которые определяют процессуально-правовую деятельность суда и органа судебного исполнения, и принципы, которые определяют процессуальную деятельность лиц, участвующих в деле, и других участников процесса; г) по значимости – на фундаментальные (абсолютные – диспозитивность, равноправность сторон, судебное руководство и процессуальный формализм) и на конструктивные (к ним относятся все остальные принципы); д) по предмету регулирования – на принципы организации правосудия (судоустройство и судопроизводство) и функциональные – принципы, определяющие содержание процессуальной деятельности (диспозитивность, объективная истина и др.), и в их составе принципы, определяющие процессуальную форму исполнения процессуальных действий (устность, непосредственность, непрерывность);
– определена система организационных принципов гражданского процессуального права Кыргызстана составляет осуществление правосудия только судом (ч. 1 ст. 79 Конституции); независимость судей и подчинение их только закону (ч. 4 ст. 79 Конституции); единоличность и коллегиальность рассмотрения гражданских дел (ст. ст. 7, 114, 121 ГПК); участие народных заседателей (ст. 7 ГПК); выборность и назначаемость судей (ст. 80 Конституции); государственный язык судопроизводства (ст. 5 Конституции, ст. 9 ГПК); гласность (ч. 2 ст. 16 Конституции, ст. 10 ГПК). К функциональным принципам гражданского процессуального права Кыргызстана относятся: законность (ч. 4 ст. 1, ч. 1, 2 ст. 12, ч. 2 ст. 13 Конституции, ст. ст. 3–8, 11, 193 ГПК); диспозитивность (ст. ст. 31, 35 ГПК); процессуальное равенство сторон (ч. 3 ст. 15 Конституции, ст. 35 ГПК); процессуальный формализм (гл. 12–16 ГПК); судебное руководство процессом (гл. 14, 15 ГПК); состязательность (ст. ст. 15, 31 ГПК); объективная истина (ст. 15 ГПК); устность (ст. 147 ГПК); непосредственность (ст. 147 ГПК); непрерывность (ст. 147 ГПК); публичность (ст. ст. 2, 15, 16, 38 Конституции); физическая и моральная неприкосновенность жилища (ч. 2 ст. 16 Конституции); свобода и тайна переписки; тайна почтовых телеграфных и телефонных сообщений (ч. 2 ст. 16 Конституции); свобода частной жизни, личная и семейная тайна, право на честь (ч. 2 ст. 16 Конституции);
– приведены критерии, на основании которых нормативные положения могут быть отнесены к принципам и включены в их систему, а также должны иметь важный характер, определять качественные особенности гражданского процессуального права, отвечать требованиям полноты, определенности, самостоятельности и находиться в тесной органической связи с другими положениями, в то же время не исключать и не поглощать их. Такими признаками характеризуются нормативные положения, свидетельствующие о функционировании в системе, кроме традиционных, также самостоятельных принципов публичности, физической и моральной неприкосновенности, свободы частной жизни, личной и семейной тайны, права на честь (ст. ст. 2, 15, 16 Конституции) и др.;
– приведен анализ содержания и значения каждого из системы принципов гражданского процессуального права и обозначена их взаимосвязь друг с другом;
– дано определение правовых гарантий принципов гражданского процессуального права;
– приведены предложения об объединении в самостоятельную главу Гражданского процессуального кодекса Кыргызстана норм права, посвященных правовому регулированию принципов, а в отдельных статьях – раскрытие их содержания. Предложение об использовании опыта Российской Федерации и Украины, в Конституциях которых дается примерный перечень основных принципов судопроизводства, и дополнение Конституции Кыргызстана статьей, определяющей название и состав системы таких принципов[1];
– даны рекомендации по совершенствованию отдельных норм Гражданского процессуального кодекса Кыргызстана (ст. ст. 10, 15, 35, 51 и др.) с учетом отражения полноты содержания закрепленных в них принципов. Научное и практическое значение исследования заключается в том, что его результаты могут быть применены: в дальнейшей теоретической разработке принципов гражданского процессуального права Кыргызстана; в судебной правоохранительной практике Кыргызстана в целях дальнейшего повышения уровня осуществления правосудия по гражданским делам; в законотворчестве для принятия новых и совершенствовании действующих норм гражданского процессуального права; в учебной работе по преподаванию курса «Гражданское процессуальное право Кыргызстана».
Глава 1
Возникновение и развитие гражданского процессуального права Кыргызстана
1. Адат и шариат
До добровольного вхождения Киргизии в состав многонациональной Российской империи (ХIХ в.) у киргизских племен, проживающих на территории нынешнего Кыргызстана и в сопредельных районах, действовали две системы права: адат (обычное право) и шариат (приспособленное к местным условиям мусульманское право).
Адат как инструмент регулирования общественных отношений у киргизов появился в дофеодальный период, а приспособление его к нуждам феодолизирующегося общества совпало по времени со становлением феодальной администрации – биев и выделением феодальной верхушки – манапов. У киргизов, которые жили смешанно или в соседстве с оседлым узбекским и другим мусульманским населением, получил распространение суд казиев, решавших дела по мусульманскому праву – шариату[2].
Таким образом, в XIX в. в Киргизии действовали параллельно нормы адата (среди кочевого населения) и шариата (преимущественно среди полуоседлого и оседлого населения юга республики). Хотя оба эти источника права находились в руках у класса имущих и служили орудием эксплуатации трудящихся, однако каждый из них имел специфические особенности, определяемые условиями формирования, содержания, предметами регулирования, способами применения норм на практике, а также теми органами, которые разрешали правовые споры.
Все это обусловливает необходимость раздельного рассмотрения этих источников права.
Адат у киргизов (как и у других народов на соответствующих этапах развития) – это система юридических правил (обычаев), выражающих волю господствующего класса, санкционированных им и обеспечиваемых в принудительном порядке в целях охраны общественных отношений и порядков, угодных этому господствующему классу. Киргизское обычное право, установленное и санкционированное биями, манапами и другими представителями феодально-родовой знати для охраны патриархально-феодальных отношений, закрепляло сложившееся в обществе социальное неравенство. В нормах обычного права содержались такие пережитки патриархально-родовых отношений, как кун — выкуп за кровь, калым — выкуп за невесту, барымта и т. д. Считалось, например, что женщина не может рассматриваться как равная мужчине, а букара (беднота) – как равная манапу. Поэтому предусмотренное адатом возмещение за убийство (так называемый кун) колебалось в размерах не только в зависимости от того, был ли убитый мужчиной или женщиной (за убийство женщины уплачивался половинный кун), но и от того, какое общественное положение – бий, манап, джигит, букара, раб – занимал убитый. Кун за убитого раба или рядового скотовода был, разумеется, значительно меньше, чем за убитого манапа. Выкуп за убитого крупного манапа увеличивался обычно в 9 раз. Например, когда в 1854 г. был убит сарыбагышский манап Ормон, бугинцы должны были в качестве выкупа отдать 100 девушек на конях в полном убранстве. На территории Киргизии судебные функции издавна выполняли так называемые бии, руководствовавшиеся при рассмотрении и разрешении как уголовных, так и гражданских дел адатом. Как и должностные лица[3] в других феодальных обществах, бии, являясь представителями патриархально-феодальной верхушки, выполняли также и административные функции. Биями становились старейшины родов киргизов. Историческая литература и фольклор свидетельствуют, что слово бий у киргизов появилось раньше слова манап. Согласно киргизскому фольклору манап — это представитель аристократической прослойки, ведущей свое происхождение от бия Тагая[4]. В записке Зиберштейна, относящейся к 1862 г., правители киргизского племени бугу называются биями, но не манапами[5]. В середине XIX в. Ч. Валиханов также писал, что у киргизов каждым родом управлял свой бий[6]. Наконец, Н. И. Гродеков происхождение манапства связывает с категорией наследственных биев[7]. Эти высказывания имеют определенное значение для выяснения социальной сущности бийства и манапства и соотношений между ними. Адат (нарх, зан), имеющий силу закона, санкционированный господствующим классом, никогда и нигде не был специально зафиксирован, а передавался из уст в уста, из поколения в поколение в виде кратких изречений и пословиц. Многие нормы адата были неизвестны трудящимся, ибо хранителями их являлись только бии, должность и звание которых, как правило, были наследственными.
1
См.: Конституция Украины. – Ст. 129; Конституция РФ. – Ст. ст. 118, 120.
2
Сатыбеков С. С. Гражданское судопроизводство Киргизской ССР. – Фрунзе: Илим, 1987. – С. 25–30.
3
Рукописный фонд Института истории Киргизской ССР, оп. 128.
4
Джамгерчинов Б. Добровольное вхождение Киргизии в состав России. – Фрунзе: Киргизгосиздат, 1963. – С. 42.
5
Исторический архив. – Т. 1. – 1934. – С. 244–246.
6
Валиханов Ч. Сочинения. – Т. 1. – СПб., 1904. – С. 512.
7
Гродеков Н. И. Киргизы и кара-киргизы Сыр-Дарьинской области. – Т. 1. Юридический быт. – Ташкент, 1889. – С. 6.