Монгол

— Ты разденешься и пойдёшь в воду. Сейчас же.

— А если нет? Потащишь? Утопишь? Ты за этим меня сюда привёл? Решил избавиться, и концы в воду? — а голос дрожит, боится.

— Иди сюда, — положив руку ей на затылок, надавил и уткнул носом в свою грудь. — Успокойся. Не собираюсь я тебя топить, глупая. Немного поплаваем и всё. Тебе понравится.

Она упёрлась в его живот руками, пытаясь оттолкнуть, но быстро выдохлась и сдалась. Стояла молча, пока стаскивал с неё одежду, и мелко дрожала.

— Ну всё, прекращай, — скользнул взглядом по обнажённой груди с алыми, острыми сосками, которую она пыталась прикрыть одной рукой, потому что второй прикрывала низ. С трудом оторвал взгляд. — Просто искупаемся.

— Я не умею плавать.

Да, а об этом он как-то не подумал.

— Ничего, я умею, — и, подхватив девчонку на руки, понёс в воду.

Та тихо вскрикнула, рефлекторно обняла его за шею и подобрала ноги.

— Не надо! Пожалуйста!

— Не бойся, — прижал крепче и резко опустился вместе с ней под воду.

Алина трепыхнулась и, извернувшись кошкой, обхватила Монгола ногами, даже не заметив, что прижалась промежностью к его члену. Тот сразу же встал, и плевать, что вода холодная. Вот же оторву себе выбрал…

Когда вынырнули на поверхность, Алина выдохнула и неразборчиво что-то выкрикнула. Зубы стучали, а губы стали синими, но в глазах искренний восторг.

— Ты что, впервые в воде? — старался не обращать внимания на её соски, что, затвердев окончательно, царапали его кожу. Блядь, как же это заводит.

— Д-да! — кивнула отрывисто, сжала ноги, чтобы не соскользнуть.

— А как же море? Я же ради тебя весь ваш отряд отправлял в Крым. Не купалась там?

— Неа… — протянула задумчиво, видимо, удивившись тому факту, что вовсе не государство обеспечивало детдомовцам отдых на юге.

— Почему?

Пожала плечами, спрятала взгляд и ослабила руки.

— Держись крепче, — прижал к себе ещё сильнее, а член болезненно дёрнулся от её близости. — Так почему ты не научилась плавать?

— Некому было учить… Наши с Лерой родители утонули, и я боялась…

Дослушивать её не стал, сбросил с себя и подхватив за талию, поволок на берег.

— Никогда больше не произноси её имя, поняла? Никогда!

***

Было в этом человеке что-то, чего я боюсь до ужаса. Так, что зубы стучали. Он опасен и невменяем. Совершенно точно маньяк. Бедная Лерка… Это что ей пришлось вытерпеть перед смертью? Этому гаду ведь мало просто убить. Он будет потешаться и издеваться. Играть, как и со мной…

Теперь сомнений не осталось. Именно он расправился с моей сестрой. То, как он отреагировал лишь на одно её имя, доказывало это лучше всяких улик.

Затащив меня на участок, толкнул к уже знакомой лестнице, и сердце пропустило несколько ударов. Только не этот жуткий бункер, в котором меня запирали, как собаку. Да он даже к своим псам относится лучше, чем ко мне. И как долго это будет продолжаться?

— Не пойду! — заупрямилась, хватаясь свободной рукой за ветку какого-то дерева, так, словно это меня могло спасти.

— Пойдёшь, — зло рванул меня на себя, отдирая от дерева и таща дальше.

— Я не хочу туда! Не хочу в бункер! Отпусти! — драться с ним бессмысленно, но я пыталась. Без боя сдаваться не собиралась, потому что мой внутренний стержень — единственное, что у меня осталось. И этому бандиту его не согнуть. Он мог убить меня, мог покалечить, а события последних дней показывали, что именно так всё и будет, но мой дух ему не сломить. Если только вырвать вместе с позвоночником…

— Ты будешь там сидеть, пока не научишься себя хорошо вести, — открыл тяжёлую дверь, затолкал меня внутрь. — Увидимся вечером, волчонок.

Скрежет металла, загоревшаяся красная лампочка под потолком и я… Одинока, беззащитна перед чудовищем и слаба телом. Лера, наверное, также чувствовала себя… Потому и стала шлюхой. У неё не было выбора. И когда её впервые принудили лечь под клиента, никто не заступился, никто не помог выбраться из болота, в котором она погрязала с каждым днём всё сильнее. А потом появился он. Будь проклят тот день, когда Лерка познакомилась с этим монстром в человеческом обличье. Страшно представить, что он творил с ней… Если Монгол захочет, он и со мной сможет сделать всё, что пожелает его чёрная душа. И я не смогу сопротивляться. Я в его глазах — всего лишь маленькая букашка, которую прихлопнуть — минутное дело. Да просто скормит меня своим псам и дело с концом.

Шаталась от стены до стены несколько часов кряду, а потом заскрежетала дверь. Присев на краешек кровати, обняла подушку, как бы защищаясь, и с изумлением уставилась на Батыя, который вошёл с подносом.

— Ешь, — поставил еду на кровать рядом со мной. — Стол сломала, теперь ешь так, — проворчал недовольно, но даже не взглянул на меня.

Собрав все обломки, вынес их из бункера, захлопнул дверь. Тяжело вздохнув, перевела взгляд на блюда, накрытые крышками. Такие подают в ресторанах. И пахло безумно вкусно… Желудок возмущённо заворчал, требуя пищи, и я, сглотнув слюну, подняла одну из крышек. Морепродукты с винным соусом.

— Ох, мамочки…

Удержаться не смогла. Тут же схватила вилку (почему-то пластмассовую) и набросилась на еду. Пережевав огромную креветку, запрокинула голову от наслаждения, но проглотить не смогла. Креветка застряла в горле, когда я увидела под потолком камеру видеонаблюдения.

— Какого хрена?!

Отставив поднос в сторону, поднялась с кровати и, уперев руки в бока, уставилась на красную точку. Камера активна и она меня снимала. А кто наблюдает — не секрет.

— Ты! Ты гребаный извращенец! Нравится подглядывать, да? Озабоченный вуайерист! — искренне надеялась, что он меня слышит. — Ты мерзкая тварь! Ненавижу! — схватив обеими руками поднос со всем содержимым, швырнула его в камеру, но он не долетел, и вся еда расползлась по стене грязным пятном.

Нашла обломок стула, который не заметил Батый, и запустила его. Он долетел. Камера заискрила и повисла объективом вниз, а я приготовилась к сражению с Монголом. Но время шло, а он не приходил. Не появился и Батый. Никого. Поесть так и не удалось, что расстраивало больше всего остального.

Прождав до глубокой ночи, я укуталась в одеяло и, прислонившись к стене, уснула сидя.

***

Без связи со своей пленницей Архан заскучал. Наблюдать за ней — особое удовольствие. Раньше не замечал за собой склонности к вуайеризму, но с этой девчонкой всё по-другому. Даже с её сестрой такого не было. Нет, любовь была, конечно. Одержимая, больная. Но таких странных чувств Валерия не вызывала. Когда в одно мгновение хочется приласкать, а уже в следующее — пристрелить.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.