Страница 77 из 101
– Принцесса – иномирка? – только сейчас спохватилась Хелка и уставилась на нее как на антикварную вазу.
Пришлось рассказывать воительнице историю с самого начала, от сотворения пророчества и до наших дней. Некоторых деталей не знали даже остальные путники, а поэтому гогот стоял такой, что жители деревни опасливо поглядывали из окон домов. Но компании было все равно. Они наконец-то могли расслабиться, ни от кого не бегать и наслаждаться теплым вечерком.
– Знаешь, – улыбнулась «гномка», когда история подошла к концу. – Я ведь сразу поняла, что ты не настоящая принцесса. Уж больно не по-королевски ты выглядишь. Потому и решила довериться. А вот наличие княжьего сынка под боком… – она кинула взгляд на дверь таверны, – …все-таки сильно усложняет дело. Вот уж кого я почуяла так почуяла.
– Я тоже понимаю, кому доверять стоит, а кому нет. И Пересмешнику… – краткий взгляд на дверь, – …можно. Он, конечно, жуткий эгоист и извращенец, но зато честный и в беде никогда не бросит.
И ей вдруг стало немного… грустно и одиноко. Сколько огня и воды они прошли в этом мире вместе, буквально рука об руку, а она имеет такую наглость смеяться и веселиться без него. Еще и гоняет постоянно как пса, которого колбасой накормили, а в дом погреться не позвали.
– Уж не думаешь ли ты, что несправедлива к нему? – прервал Михаэль поток ее мыслей.
– Шанель, научи меня ставить ментальные щиты.
– Это и без чтения мыслей понятно, – усмехнулся монах.
На это принцесса побурчала, показала ему язык и скрылась за дверью. Пусть пообсуждают там ее глупые выходки, а она отправится повидать своего товарища по всем несчастьям. И по счастьям, куда ж без этого.
Поднявшись на второй этаж, она задержалась перед комнатой, которая была выделена близнецам, и прислушалась. Тихо. Оборотень спит крепким сном, и лучше его не будить. Да и не нужно. Если уж говорить начистоту, то в последнее время общение девушки с Пересмешником сократилось до минимума в основном благодаря Казаме. Даже если злобнец был чем-то сильно отвлечен, стоило Фредерике сократить дистанцию со старейшиной, и в нее тут же впивалась пара малиновых глаз. Рано или поздно холодная война могла перерасти в настоящую, и рисковать не стоило. Сейчас же ей ничего не мешало побыть с другом наедине. Хотя нет. Мешало. Доза им на душу принятого.
Отворив дверь в его комнату, принцесса уже с порога сморщила нос. Ну и «Горная слеза», ну и слезоточивый же самогон. Боги упаси когда-нибудь его попробовать.
Громко стуча каблуками по дощатому полу, она подошла к кровати и легонько пнула Пересмешника по свисавшей ноге. Нога дернулась и снова замерла.
– Слыш, балда, – еще один легкий пинок. – Не надоело еще тебе так надираться? Молодость лихая минула, а привычки вредные остались?
– Уйди, – буркнул старейшина и медленно перевернулся на другой бок.
– Уйди? – девушка даже опешила от такой наглости. – Ты принцессе это своей говоришь? Так ты ей верой и правдой служишь?
– Принцесса, уйди…
– Никуда я не пойду! – встала она в позу. – А ну, вставай, живо!
– Уходи… к блондину своему.
– К кому-кому?
Так, блондин. Либо у него белая горячка какая-то пошла, либо это Фредерика чего-то не догоняла. Блондин же у них вроде как на всю компанию такой один.
– К Шанелю, что ли?
Пересмешник раздраженно дернул ногой.
– К другому блондину. Ты… ты его не знаешь.
– Вот те раз. Как ж я к нему уйду, если не знаю? Прекрати напиваться до бредовых расстройств. Ты меня пугаешь.
Парень повернулся к принцессе лицом и уставился сквозь нее.
– Послушай, – мягко вздохнула она и присела перед кроватью на корточки, чтобы лица их оказались на одном уровне. – Все это зашло слишком далеко. Никто не знает, что случится завтра. Прикончат нас или нет, начнется ли этот ваш апокалипсис или нет. А даже если все закончится успешно и хеппи эндом нас не обделят, разве могу я рассчитывать на то, что меня не отправят обратно тем же рейсом, что и прислали сюда? И ты, и королева, и все остальные строите какие-то грандиозные планы насчет меня, но вы разве не подумали, что все может пойти не по-вашему?
Улыбнувшись для того, чтобы разрядить атмосферу, Фредерика ткнула старейшину в нос.
– Наверное, ты права, – после продолжительной тишины произнес Пересмешник. – Должно быть, я просто привык, что всегда получаю желаемое. Кроме трона. И тебя.
– А если бы ты получил трон, неужели справился бы с ответственностью и не свихнулся, как твой отец и его предшественники? Не ты ли утверждал, что с темной магией желательно покончить раз и навсегда?
Пересмешник перевернулся на спину и вытянул перед собой руку. Осмотрел ее со всех сторон, сжал пальцы в кулак, разжал.
– Десять лет я не использовал темную магию, – констатировал он. – Если бы я снова когда-нибудь захотел воспользоваться ею в полную силу, меня разорвало бы на части.
– Прямо на части? – испуганно выдохнула принцесса.
Он перевел на нее взгляд грязно-желтых глаз.
– Ты ведь уже в курсе, что она постепенно разрушает организм. Мой организм почти излечился от ее влияния. Если в определенный момент он получит сильный разряд, то будет не подготовлен, а следовательно, уничтожен. От переконцентрации эффект тот же. Если неподготовленный молодой маг академии постарается высвободить свою тьму в большем количестве, чем ему могут позволить силы, то он рассыпается. В прямом смысле. Тело начинает гореть от боли, кожа – засыхать и отваливаться слой за слоем, а потом и внутренние органы. В конце концов, от темного мага остается лишь горстка паленой кожи да костная мука. А иногда и кожи не остается. Только мука.