Страница 9 из 27
Парень с неким раздражением раз за разом пытался сдернуть со своей шеи цепкие руки, но с не меньшим упорством девушка каждый раз возвращала их на место. Мне уже стало любопытно, чем же все это закончится, да и не только мне. Такие шоу здесь редкость, все же почти все друг друга знают вдоль и поперек.
Вот мы сейчас и развлекались, наблюдая за потугами бедного Глеба и упорством не менее настойчивой Алексис. Где-то уже слышались откровенные смешки. А предприимчивый паренек в красном уже активно принимал ставки на окончание этой истории.
Не удержавшись, пошла против общего мнения и поставила сто долларов на побег моего дорогого напарника из цепких лапок обворожительной француженки. Ставки к этому моменту уже были неприличные. Один доллар к тысяче, что Глеб сможет отвертеться от темноволосой.
Алексис уже в открытую вешалась на моего вынужденного сожителя по номеру, а тот отвечал ей стойким нежеланием замечать прямые намеки на уютное изучение ее гостиничного номера. Алан, вечный спутник этой коварной леди, был бесхребетный и зашуганный секретарь.
Он обычно таскался за брюнеткой, словно собачонка на привязи, и выполнял все капризы и прихоти своей сожительницы. В прошлом году шесть дней он ночевал на диванчике в холле гостиницы, в то время как страстная красотка развлекалась с парочкой итальянцев.
Вот и сейчас он стоял немой тенью за девушкой, хотя любой другой уже уволок бы своего коллегу за такое поведение, с доносом шефу. Это нам с Глебом хорошо, отец поржет, и все, а вот у них с дисциплиной строго. Я даже представить не могла, что твориться в голове у брюнетки.
Но еще большее недоумение во мне вызывало поведение ее напарника. Это надо быть или полным и бесповоротным пофигистом, либо вусмерть влюбленным дураком. И то ни первое, ни второе не вязалось с тем, что сейчас происходило.
Девушка буквально предлагала себя Глебу, не стесняясь присутствия посторонних. Словно переполненный зал из сотен знакомых лиц ее не смущал.
Глеб уже медленно доходил до точки кипения, это я видела по блестящим серым глазам. Руки парня мелко подрагивали, когда с особой ненавистью он в очередной раз сбросил тонкие пальчики со своих плеч.
Словно завороженная, я наблюдала за тем, как брюнет небрежно толкает собеседницу в руки притихшего за их спинами блондина и что-то нервно выдает в ее сторону. Жаль, но с такого расстояния я не слышу.
Но, судя по тому, как разочарованно взвыла большая половина из тех, кто расслышал, деньги я выиграла. Глеб, чеканя шаг, приближался ко мне, по его хмурому лицу я понимала, сейчас меня или убьют, или прям тут поставят на четвереньки и жестко отымеют.
Но парень, словно не замечая никого вокруг, миновал весь зал и покинул территорию выставочного холла. Усмехнувшись про себя, отставила бокал с невыносимо кислым и давно нагревшимся шампанским, поспешила забрать деньги.
Сорвав месячную зарплату, с довольной улыбкой покидала здание: за оставшиеся полчаса вряд ли представиться еще хоть что-то мало-мальски интересное. А значит, стоит поискать себе другое времяпрепровождение.
Заскочив в номер, все же решила последовать ранее намеченному плану и собрала сумку на пляж. Черный купальник сел как влитой. Красные короткие шортики и маечка в облипку. Собрала волосы в высокий хвост и смыла излишки косметики.
Море, встречай меня, я готова к твоим ласковым объятиям! Температура давно перевалила за тридцать, и находиться в деловом костюме не было уже никаких сил. Так, весело мурлыкая себе под нос въевшуюся песенку, я поплелась на пляж.
Время было уже к началу четвертого, и солнце уже не припекало с таким адским рвением, так что прогулку я решила растянуть в свое удовольствие. Майями мне всегда нравился своей энергетикой, вот и сейчас я с радостью окунулась в шум и гомон курортного города.
Мороженое медленно таяло в моих пальцах, а впереди открывался великолепный вид на Атлантический океан. Золотая полоска песка сливалась с голубыми водами побережья, те, в свою очередь, убегали вперед и терялись за линией горизонта, перетекая в небосклон.
Найти свободное место оказалось не так-то просто, но вполне выполнимо для компании из одного человека. Порадовавшись в очередной раз находчивости Станислава Эдуардовича, убрала ключи и деньги в пустой флакончик из-под крема.
Сумка быстро превратилась в лежак, крема заняли свое место в песке, а майка и шорты в герметичном пакете убраны под голову. Как же было хорошо, давно я не чувствовала такого покоя и умиротворения.
Блаженно щурясь, я переворачивалась, подставляя под жаркие лучи флоридского солнца то одну, то другую сторону своего тельца, что было едва тронуто золотистым цветом загара из солярия.
Солнце давно начало клониться за горизонт, а я все так же расслабленно лежала на песке и грелась, словно огромная кошка. От заходящих лучей солнца так и веяло теплом, потянувшись и размяв затекшие мышцы, понадежней прикопала крем с деньгами и решила уделить свое внимание морским просторам.
После долгого валяния на песке под палящими лучами голубая гладь показалась обжигающе холодной. Она, словно лед, пробирала до костей, заставляя мелкие волоски вставать дыбом.
Глубоко вдохнув, я оттолкнулась от мягкого дна и с головой ушла под воду. Тело на мгновение пронзило иголками, но, стоило только выплыть на поверхность, как по нему прокатилась волна блаженства.
Проплавала я до тех пор, пока красные лучи окончательно не скрылись за горизонтом. Выбравшись из воды, порадовалась тому, что воздух до сих пор обжигающе горяч, и отсутствие полотенца меня не сильно огорчало.
Вещи я собирала медленно и с неохотой, покидать пляж и запираться в четырех стенах гостиничного номера не хотелось совершенно, но приходилось.
До отеля я шла еще медленнее, чем на пляж. Навстречу мне все еще попадались и люди в купальниках, и в костюмах, и уже в вечерних нарядах. Вся это многоликая толпа пенилась, бурлила и жила, не отпуская от себя ни на мгновение.
Город словно затягивал в свои сети любого, кто попадал в него, он пленил своими красками и ритмом жизни. Меня так точно.
В номер я входила с опаской, но, к моему глубочайшему разочарованию, Глебом там и не пахло. Мой костюм так и валялся бесформенной кучкой на кровати. Коллега, похоже, даже не заходил переодеваться.
Порадовавшись отсутствию маячившей перед глазами злой до чертиков брюнетистой головы, я потопала в душ, включая на полную музыкальный канал. Плескалась я почти час, смывая песок и соль с едва пощипывавшей кожи. Какое счастье, что перед командировкой я пару дней исправно посещала солярий, иначе быть бы мне вареным крабом.
Подпевая телевизору, я вышла из ванной и опять не обнаружила Глеба, где-то на задворках сознания промелькнула тревога, но была безжалостно задушена скептицизмом и противными чертами моего характера.
Просидела в обнимку с вином почти до полуночи, когда внутреннюю тревогу не смогли задушить даже тараканы в моей голове. Глеба я знала достаточно хорошо, три года откровенной войны не прошли даром. И вот такое исчезновение было не в его характере.
В начале первого, когда я уже не находила себе места от паники, в номер ввалился, по-другому не скажешь, мой напарник. Брюнет выглядел не лучшим образом. Рубашка и пиджак в беспорядке, стойкий запах коньяка и след отвратительно красной помады на скуле.
— Я в душ, — вещи были сброшены прямо на пороге.
— Ты хоть где был? — ком в груди начал медленно исчезать.
— Выбивал нам обед с французами, — я наблюдала за натренированным телом, по которому соблазнительно скатывалась вода.
— Удачно? — иронии или издевки в моем голосе не было, только сухой вопрос.
— Да, в четверг, — он натерся до красноты.
— Вечер не задался? — я смотрела за его рваными движениями.
— Лучше не спрашивай, — он выключил воду и вылез из душевой, — ненавижу, когда фригидные стервы строят из себя богинь секса. Ее противные стоны мне теперь в кошмарах будут сниться лет пять точно.