Просроченное завтра

— Я вымою.

Через пять минут Полина скинула домашнюю одежду и надела кружевное бельё, из той же серии, что и вчера. Сверху пошла обыкновенная кофта с вытянутыми рукавами и широкие брюки. От божественного тела не осталось ничего. Волосы Полина закрутила в кичку и перехватила толстой резинкой. Настало время выпроводить его из комнаты и запереть дверь на ключ. Но у порога Полина подарила ему краткий поцелуй и шепнула:

— До завтра, малыш.

Слова горьким чаем остались на губах. Он младше её всего на каких-то полтора года!

На кухне тётя Маша громко пыхтела, заставляя его обратить внимание на её недовольство, но Макс стойко игнорировал соседку и мыл чашки.

— Забирай их к себе в комнату! — выдала она наконец, и Макс с радостью ушёл с кухни.

Теперь нужно было скрыть все следы безумного действа от сестры. Он перевернул одеяло и расправил простыню. Больше можно и не убирать. Алёнку вообще порядок не волнует.

— Привет, алкоголикам! — буркнула сестра, ставя на подоконник коробку от пирожных. — Там кусок «Праги» и картошка.

— Чего празднуем? — попытался он спросить довольно беззаботно, с опаской следя за взглядом сестры.

— Отставку Лившица.

— А что он сделал?

— Ничего, — Алёна присела на кровать и вытащила из сумки пейджер

— Гляди, какая у меня штука теперь есть!

Он взял пейджер в руки. У Ольки такой, вот нажать на кнопку и… Высветилось сообщение «Алекс Юстасу».

— Юстас — ты, а Алекс? Этот Стас, что ли?

Алёна кивнула:

— Да, Станислав Витальевич.

Макс хотел вернуть пейджер, но тот запикал ещё у него в руках, высветив: «Не забудь про среду, горе моё луковое».

— Что это?

Алёна взяла пейджер и, чуть не выронив, протараторила:

— Ничего. Это у него такая манера общения.

Макс увидел, что сестра изменилась в лице, и сказал спокойно:

— Ты можешь спать, с кем угодно. Только не ври, ладно? За английский её взяли, ну-ну…

Алёна подняла голову:

— В среду Станислав Витальевич хочет прийти к тебе на концерт. Я всё пыталась его отговорить, но он непреклонен.

— Зачем?

Алёна пожала плечами:

— Откуда ж мне знать! Сказал, что хочет послушать, как ты играешь.

— Зачем? — и, не получив от Алёны ответа, Макс продолжил возмущаться: — Я не хочу, чтобы он приходил. Мне это не нужно.

— Это нужно ему. Он сказал, что если я не скажу ему, где ты играешь, он сам узнает. И, Макс, — Алёна понизила голос. — Я уверена, что он узнает. Только мне будет хуже. Скажи, пожалуйста.

Макс уселся на диван и обхватил голову руками.

— Что случилось?

— Ничего. Я пригласил Полину.

— Ну и ладно! Какая разница? Это же клуб, туда все могут прийти.