Статус С

Марко Марино собственной персоной. В новеньком форменном комбинезоне, выглядывает из кабины грузовика.

— Что такое, Фрост? Пришел за бесплатной жрачкой? — издевательски захохотал бывший одноклассник. — У-у-у, а я еще говорил, что быть тебе мусорщиком! Оказывается, я тебе сильно льстил.

Вот гадство! Марино, похоже, устроился на работу в социальную службу. Наверняка каким-нибудь стажером на низовую должность, но это уже огромный успех для таких, как мы. Как он вообще умудрился?

Лучший способ противостоять Марино, а заодно и разозлить до коликов — это просто игнорировать. Это уж я знал отлично. Главное — самому постараться остыть, что не так-то просто.

Стиснув зубы, я старался даже не смотреть в его сторону. Таскать коробки пришлось одному — двое других волонтеров трудились на раздаче. В коробках были стандартизированные обеды в контейнерах из фольги, затянутые сверху прозрачной пленкой. Зеленовато-бурый гарнир из бобов и водорослей, сосиски из соевого мяса, хлеб, немного овощей, соус. В некоторых были другие емкости — цилиндрические, с каким-то супом. В общем, не ахти какие деликатесы. Но, когда парни на раздаче начали все это разогревать и раздавать выстроившимся в длинную цепочку посетителям, в воздухе разлился густой запах съестного. Желудок мой тут же начал сжиматься в спазмах. Издевательство какое-то!

Все это оказалось куда более сложным испытанием, чем я предполагал. Еще и Марино не унимался, умудряясь бросить мне что-нибудь язвительное каждый раз, когда я оказывался в поле его зрения. Кончилось тем, что он получил замечание от офицера и только тогда заткнулся.

Я находил спасение только в работе. И, как всегда, в злости. Жутко хотелось врезать кому-нибудь, но я направлял эту энергию в мирное русло — брал сразу по две коробки и таскал их к раздаче чуть ли не бегом. Чем раньше разгружу — тем раньше Марино свалит.

Коробок было реально много — на весь день. По грубым подсчетам, на несколько тысяч человек. Но я умудрился разгрузить больше половины за пару часов, а потом подоспел и пропавший напарник.

Пока таскал, поймал себя на мысли, что постоянно жду чего-то. И чуть не рассмеялся, когда понял, что в уме прикидываю, смогу ли нафармить хотя бы пару орбов Грузоподъемности за счет этой работы. Да уж, быстро я подсел на эту виртуальную иглу…

— Присядь, отдохни, — заметно потеплевшим голосом обратился ко мне офицер Брик, когда мы закончили с разгрузкой. — Молодец, работаешь добросовестно. Редкость среди вашего брата.

— Спасибо, — буркнул я, недоверчиво косясь на него.

Еще один хороший коп? Не слишком ли мне везет на них?

Впрочем, а что я вообще знал о копах? Я судил их по Мастерсону, офицеру, курировавшему наш интернат и регулярно доставлявшему мне проблем, да по всяким фильмам, где их либо изображают героями без страха и упрека, либо продажными сволочами. Причем во вторых куда больше верится.

— Если хочешь, отпущу тебя сегодня пораньше. Норму ты, считай, выполнил. Либо могу засчитать дополнительные часы.

Я прикинул варианты. Кайлу я обещал, что буду на базе после трех часов, а сейчас только начало первого. Эту пару лишних часов можно потратить на себя. Для начала разобраться с мимиком.

— Пожалуй, я п-пойду, — кивнул я.

— Как знаешь. Дай мне пару минут, отправлю рапорт. Отдохни пока, перекуси, если хочешь.

— А м-можно? — удивился я.

— Конечно! — хмыкнул коп. — А для чего еще нужна бесплатная столовая?

Я с трудом удержался от того, чтобы не броситься к раздаче бегом. Не ел я со вчерашнего дня, а после физических нагрузок аппетит и вовсе просыпается бешеный.

— Спасибо!

— Да не меня благодари, а благотворителей с Холмов, — усмехнулся коп. — За их же счет банкет.

Я кивнул и побрел вдоль длинной вереницы столов к раздаче. Народу в столовой было полно — очередь тянулась от самого выхода. Большая часть мест за столами была занята, хоть и освобождались они довольно быстро — чтобы закинуть в желудок нехитрый обед, много времени не нужно. Надо отдать должно посетителям — хотя многие из них и выглядели как настоящие фрики, все вели себя прилично. Как я заметил, у офицера Брика не забалуешь. И парочка дронов, летающих по залу, тут явно не для красоты.

Кто-то окликнул меня из очереди, и я завертел головой, не сразу разглядев, откуда кричали.

— Сюда, Фрост! Я тебе место занял.

Морган?

Я даже рад был увидеть старика снова. Выглядел он, правда, неважнецки — левый глаз заплыл от огромного синяка, замызганная куртка разорвана на плече так, что рукав едва держится. Но при этом бродяга был трезв, и это не могло не радовать.

Есть старая поговорка — «Скажи мне, кто твой друг — и я скажу, кто ты». Те, кто разрабатывал систему социального рейтинга, ее определенно знали и даже внедрили в свое детище в качестве одного из принципов. Круг общения гражданина опосредованно влияет на рейтинг, как в положительную, так и в отрицательную сторону. Из-за этого люди вроде Моргана быстро становятся неприкасаемыми — контакты с ними явно не добавляют очков.

Но мне плевать. Я сейчас и сам выше него всего на пару ступеней. К тому же с самого детства вся эта градация, предлагаемая Системой, вызывала у меня внутренний протест. Может, конечно, из-за понимания того, что у меня мало шансов выбраться из желтого сектора. На словах Система декларирует наличие социальных лифтов, позволяющих хоть на Холмы выбиться с самых низов. Но на практике, конечно, все обстоит иначе. Ранги социального статуса все сильнее разбивают общество на отдельные касты. И если эта система закрепится, с каждым поколением будет все сложнее перейти из одной в другую.

Точнее, не так. Все сложнее будет карабкаться наверх. Потому что вниз-то рухнуть можно в одночасье.

Морган, несмотря на помятый вид, держался бодрячком. И, кажется, был горд тем, что смог оказать мне услугу.

— А я тебя сразу заприметил! — улыбнулся он, демонстрируя свежую дырку на месте выбитого зуба. Потом шепотом добавил: — Что, проштрафился где-то? Отправили на общественные работы?

— Сам вызвался. Волонтером.

— А-а… Хочешь быстрее снять оранжевый статус? — понимающе кивнул Морган.

— Хочу быстрее выбраться отсюда. И п-подальше, — угрюмо проворчал я.

Я старался абстрагироваться от происходящего, но все же стоять в очереди за бесплатным супом в обществе стариков, бездомных, наркоманов и прочих отбросов общества было довольно унизительно. При этом я понимал, что это явно не последний мой визит в эту столовую. До следующей выплаты, похоже, придется ходить сюда. Надо только договориться с Бриком, чтобы поставил меня в смену на ближайшие дни. А уже в пятницу получу следующее пособие и на этот раз буду распоряжаться им гораздо осмотрительнее. А там и первая выплата от Отступников подоспеет.

Еда, конечно, была дешевой и дрянной, но с голодухи показалась просто божественной. Я, шипя и обжигаясь, хлебал суп одноразовой ложкой, почти не чувствуя вкуса. Кажется, немного отдает грибами. Или овощами. А эти размокшие бесформенные кусочки, похоже, когда-то были гренками.

Морган, усевшийся напротив меня, наоборот, с едой не торопился. Видно было, что для него это настоящий ритуал. Он протер рукавом столешницу, аккуратно вскрыл контейнеры, а с пластиковыми приборами обращался как с фамильным столовым серебром. Да и сидел он словно в ресторане — с ровной спиной, едва касаясь края стола запястьями. Мне даже стало неловко за свое поведение — я-то чавкал, как поросенок, сгорбившись над контейнером.

— А кем ты был… Ну, до того, как п-попал сюда? — спросил я.

Старик вздохнул и поморщился — кажется, эта тема была ему неприятна. Но все же ответил.

— Я был профессором истории в Бостонском университете. Был такой в Старом городе, давно, еще до затопления. Потом некоторое время преподавал в обычной школе. Потом… Все сложно.

Профессор? Это точно статус В-4, а то и выше. Как он умудрился так низко пасть? Вместо жалости к нему я вдруг почувствовал необъяснимую злость. Какого хрена, чувак? У тебя было все — образование, постоянная работа, положение в обществе, наверняка даже семья. Все то, о чем большинство жителей желтой зоны и мечтать не могут. И ты все это не уберег! Наверное, и Джулия поэтому на него так злилась. Тем более что она, кажется, знала его еще прежним.