Шоколадное пирожное

–Не помню. Но было очень весело. Ты где?

–Я в парке. Немного занята.

–Ты с Егором?

–Да.

–Ладно, потом мне все расскажешь, а то еще больше информации мой мозг не воспримет. Я просто хочу сказать, что вчерашняя песня не от Юры.

–Откуда ты знаешь?

–Я ему позвонила и спросила. Нашла‑таки номер. Он отнекивался. Поэтому я попросила его спеть что‑нибудь, после чего мои уши заболели, вдобавок к голове, и я поняла, что это точно не он.

–У тебя есть варианты, кто это мог быть?

–Понятия не имею. Ой, подожди, ко мне кто‑то пришел. Я тебе позже перезвоню.

Маша сбросила вызов, встала с кровати, накинула халат и пошла открывать дверь. Спускаясь по неудобным ступенькам на первый этаж, она вспомнила все претензии, предъявляемые к ним Лизой, и впервые сочла, что она была права. Лестницу необходимо переделать.

Гадая о том, что бы это мог быть, Маша подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял Антон. Он выглядел, так же как и вчера, абсолютно непохожим на себя привычного. Правда, его куртка была старая, черная, но из‑под нее торчал воротник голубой рубашки.

–Привет, – сказал он.

–О, привет. Заходи, только я немного не в форме.

–Ты только проснулась?

–Да. Пойдем на кухню, мне нужно попить.

–Я тебе принес таблетки от похмелья. А еще сварил бульон.

–Антоша, ты просто прелесть, – Маша запила таблетки, протянутые Антоном.

–Теперь нужно поесть.

–Мне ничего не полезет…

Но Антон не слушал машины отговорки. Он вылил суп из термоса в чашку, достал ложку и протянул ее Маше, которая сморщилась, посмотрев на тарелку.

–Ешь, иначе заставлю съесть что‑нибудь более существенное.

–Ты злой, – Маша принялась за суп. – Но, кстати, очень вкусно, ты сам варил?

–Да. Почти. Я всегда старался запоминать рецепты в тех странах, в которых бывал… Ладно, я заказал его в кафе. Но, давай, ты поверишь, что его сварил я, хорошо?

Маша улыбнулась. Казалось, суп возвращает ее к жизни.

–И из какой страны этот бульон?

–Это французское консоме. Его можно делать из свинины, говядины или курицы. Я решил, что тебе будет полезнее поесть курицы.

–Как ты догадался, что мне будет плохо?

–А ты не помнишь, кто вчера уложил тебя спать?

–Нет, если честно. Я вообще не помню, как добралась до кровати.

–Я тебя принес. Потом дождался когда все уйдут, открыл дверь уборщицам и ждал, пока они наведут тут порядок.

–О, господи, я совсем про них забыла… Даже с утра не вспомнила. Ты меня очень выручил.

–Это же был твой день рождения, ты и не должна была помнить о таких вещах. Кстати, одна из уборщиц пыталась утащить пару бутылок шампанского, когда стала уходить.

–Больше не буду заказывать уборку в этой компании. Это уже из ряда вон… Впрочем, сейчас мне все равно. Так кружится голова. Пойдем в гостиную, включим какое‑нибудь кино, а я смогу прилечь на диван. Больше никогда пить не буду.

–Так говорят все в момент, когда им плохо. Пить не буду, буду со следующего месяца экономить деньги, буду стирать рубашки в выходные. Но как только кризис проходит, все забывается, и человек снова напивается, тратит все деньги до зарплаты и идет на работу в грязной рубашке.

–Ладно, я поняла. Но пойдем, все‑таки, мне нужно прилечь.

В гостиной Маша включила телевизор на первом попавшемся канале. Шел какой‑то старый, черно‑белый фильм. Один из тех, в которых так много красивых историй о любви.

Антон сел на диван, Маша легла, положив голову Антону на колени.

–Может, подушку подложить? – спросил Антон.

–Нет, твои колени мягче любой подушки, – пробормотала в ответ Маша, еле шевеля губами.

Через минуту она уже спала, чуть слышно посапывая.

Субботнее утро Крис посвятила поискам людей, которые фотографировали на дне рождения. Обзвонив всех и получив обещания прислать фотографии как можно скорее, она принялась ждать, попутно смотря фото, выложенные гостями в социальные сети. Она отправила пару ссылок на фотографии Маше, где, как подумала Крис, та получилась очень хорошо.

–Доброе утро, – Виктор зашел в комнату с подносом. – Я знаю, что ты, как обычно, ничего не ела.

На подносе стояла каша, от которой струился пар, тосты, порезанное дольками яблоко и кофе.

–Ты же понимаешь, что я с утра не люблю есть.

–Завтрак – это самый главный прием пищи.

–Не включай папочку! Я взрослая и могу отличить голод от сытости.

Виктор молча подошел к кровати и поставил поднос на тумбочку рядом.

–Я настаиваю.

Виктор вышел из комнаты, а Крис показала ему язык за спиной и снова уткнулась в компьютер. Начали приходить сообщения с фотографиями. Потеряв желание смотреть их, Крис закрыла ноутбук и пошла в кабинет Виктора, зная, что он будет там.

–Кто‑то пришел извиниться? –Виктор поправил очки.

–Нет. Кто‑то пришел сказать, что ты его достал.

–Ах, вот как? Продолжай.

–Мне уже почти восемнадцать, а ты командуешь мной, вплоть до того, что и когда мне есть. Мне это не по душе.

–А мне не по душе, что ты врываешься ко мне со своими нелепыми претензиями. Думаю, что тебе пора уже действительно повзрослеть.

–Я и так взрослая. Я сама могу принимать осознанные решения!

Виктор встал со своего места и вплотную подошел к Крис. Она смотрела на него снизу вверх, надув от обиды губы. Виктор тяжело дышал, глядя на нее.

–Ты выводишь меня из себя. Прекрати это делать.

Крис стояла молча, глядя в его глаза, прикрытые очками без оправы. Простые стеклышки, но сквозь них глаза казались зеленее, чем они есть на самом деле.

Виктор никак не выглядел на свои 38 лет. Регулярно посещая спортзал, он доводил свое тело до совершенства. Казалось, что его возраст замер в районе двадцати пяти лет, не увеличиваясь ни на миг.

Крис знала, что многие ее подружки сходили по нему с ума, завидуя, что она живет с таким красивым мужчиной. Но сама она никогда не задумывалась об этом. До этой самой секунды.

–Я, пожалуй, пойду, – Крис попятилась назад.

Она выбежала из кабинета и пулей залетела в первую попавшуюся комнату. Она прижалась к стене и сползла вниз, садясь на пол. Ее сердце колотилось, а руки дрожали. «Что это со мной?»

Впервые Виктор показался ей столь привлекательным. Она едва сдержала себя, чтобы не поцеловать его. Крис закрыла глаза и представила себе, как она встает на цыпочки и дотрагивается своими губами до его губ, слегка тонких, но чересчур красивых.

Она открыла глаза и замотала головой. «Нет, так делать нельзя», – подумалось ей. Крис ущипнула себя за ногу и зашипела от боли. Ей оставалось только догадываться о том, заметил ли Виктор ее подозрительное поведение.

Крис выглянула из комнаты, убедилась, что Виктора нет в коридоре, и прошмыгнула в свою комнату, намереваясь просидеть там весь день.

В этот момент раздался телефонный звонок. Это была одна из многочисленных подруг Крис, которая хотела зайти в гости. Крис ответила, что та может прийти, а сама стала ходить по комнате, желая выкинуть мысли о Викторе из головы и пытаясь унять дрожь.

Обойдя комнату кругами около сотни раз, Крис осознала, что до сих пор ходит в пижаме. Она открыла шкаф, надела первую попавшуюся футболку и джинсы и продолжила кружить по комнате.

Наконец, в дверь позвонили. Крис пулей выскочила из спальни и побежала открывать. На пороге стояла ее подруга. Это была Катя, официантка «Розмарина».

–Привет! Наконец‑то ты пришла!

–Я с работы, с ночной смены. Домой не хочется, решила к тебе заскочить.

–Правильно сделала! Пойдем ко мне.

Девушки зашли в комнату. Крис закрыла за собой дверь.

–Что с тобой? Выглядишь слишком возбужденной.

–Я бегала, – соврала Крис. – Лучше рассказывай, как у тебя дела. Ты разговаривала со своим писателем?

–Я ходила к нему домой.

–Что?

–Да. Но он меня выгнал. Сказал, что сейчас слишком занят своей книгой, и у него нет времени встречаться с девушкой.