Эйка Чужая

Ив сидел возле кровати и не сводил глаз с кардиомонитора. Последние сутки заставили его поволноваться больше прежнего. Её сердцебиение то учащало, то замедляло ритм. Дыхание становилось то тяжёлым и редким, то наоборот, словно не хватало воздуха, и вдохи были чаще обычного. Он не понимал, что с ней происходит, но чувство тревоги и ощущение угрозы не давали покоя. Тот сон, который он видел пару дней назад, так же заставил его нервничать и перечитывать книги одну за другой, чтобы найти ответы. Похудел, немного осунулся, перестал бриться и оброс. Его усталый взгляд встречал и провожал родственников и друзей. Родители Эйки почти не покидали палаты дочери. Поначалу мама взяла отпуск за свой счёт, но Ив убедил, что ей нужно отвлечься, поэтому настоял вернуться на рабочее место, а он будет здесь круглые сутки. Отец приехал из другого города, жил в гостинице неподалеку от больницы и навещал их каждый день. Друзья, братья и сёстры приходили, составляли компанию, давали возможность ему немного отдохнуть, принять душ, поесть, но он редко выходил, боялся оставлять её даже с ними. Почему-то ему казалось, что она должна вот-вот подать знак или что-то должно произойти что подскажет, как ей помочь. Палата постепенно превращалась в рабочий кабинет. Друзья помогли принести стол, удобное кресло, ноут и небольшой холодильник. Родители Ива и отец Эйки оплатили лучшую палату, в которой туалет и душ были внутри, что сыграло на руку молодому человеку, теперь он мог здесь полноправно жить. По началу, все пытались его уговорить ночевать дома, в том числе и врачи, но видя ту бесконечную преданность и любовь, просто отстали от молодого человека. Главврач, с которым Ив случайно разговорился у кофейного аппарата, рассказал, что лет тридцать назад был подобный случай с молодым человеком, но после долгих попыток привести его в чувства, было принято тяжелое и страшное решение. Ив даже слышать об этом не хотел и сказал, что будет ждать хоть всю жизнь. Врач по непонятным для себя причинам проникся к нему, похлопал по плечу и чтобы хоть как-то поддержать парня, распорядился поставить в палату ещё одну кровать. Иву было приятно. Врач за всю врачебную деятельность видел много смертей и разных ситуаций, но остался сердечным и не безучастным к горю чужого человека.

– Спасибо вам Виктор Владимирович, – Ив пожал ему руку.

Тот как-то тяжело вздохнул:

– Ив, пока не за что, но вот тебе визитка, если будут какие-то изменения или появятся вопросы или самому нужна будет помощь психолога, обращайся в любое время, помогу!

– Спасибо вам, большое спасибо! – на глазах проступили слёзы, он хотел отвернуться, но врач как-то по-отечески его обнял:

– Ты парень молодец! Так любить можно только раз в жизни! – затем отстранился и, посмотрев, улыбнувшись, добавил: – Ты себя береги, приведи в порядок, займись пока другими делами, а то девушка проснётся, а ты в таком беспорядке. Как бы не сложилась ситуация мужчина всегда должен оставаться мужчиной. Чистый, выбритый и свежий, чтобы не заставлять волноваться о тебе тех, кого ты так любишь. Мои родители однажды дали этот совет.

Затем он ушёл, а через полчаса в палате стояла кровать с чистым постельным бельём. Сев на неё он взял за руку Эйку и, поцеловав, проговорил:

– Не волнуйся милая, если понадобится, я просижу здесь и 50 и 100 лет! Я найду способ вытащить тебя, правда,… пока не знаю как, но найду. Обещаю!

Он сел за ноут и стал искать информацию о Ермаке. Он ходил к нему на студию, но по тому адресу студии не было, даже дверь через которую он когда-то входил, была забита железным листом. Он задавал вопросы жильцам о том, когда закрылась студия и знают ли куда она переехала, они изумлённо пожимали плечами и в один голос уверяли, что никакой студии рисунков здесь никогда и не было. Что лет 15 как здесь никто и ничего не открывал, а дверь заколотили, чтобы бомжи не облюбовали здесь место для ночлежки. Можно было только представить, в каком недоумении и состоянии тупика находился Ив. На какое-то мгновение ему показалось, что он начал сходить с ума.

– Что же здесь происходит?! – на столе стоял остывший кофе, а он продолжал копаться в газетных заголовках того времени, пытаясь найти информацию о Ермаке, о коме тридцатилетней давности, обо всём что укажет, что делать дальше. В глубине души он корил себя и сожалел о последнем дне, когда грубо ответил Эйки и не остановил её. Если бы он это сделал, ничего бы не произошло. Естественно, чувствовал себя виноватым во всём! Но ещё больше его одолевала злость на Ермака, что не разглядел мерзавца и подонка, позволил, подойти близко к его семье. Только Ив не знал, что тот всё равно бы исполнил задуманное не в тот роковой день дак через какое-то время. Ему нужна была Эйка, и ради этой цели он был готов пойти на многие вещи, а если бы ему мешал Ив, он бы убрал и его.

– Как сквозь землю провалился… – с этими словами Ив развернулся в кресле в сторону девушки и, сделав глоток холодного кофе, проговорил: – …если бы ты мне помогла милая, хоть чем-нибудь, чем угодно….

Кардиомонитор снова показал всплеск, и сердце бешено заколотилось. Он резко подскочил к ней и увидел на левой руке небольшие порезы, из которых сочилась кровь.

– Что за…? Что происходит??

Сердце снова восстановило ритм, но через несколько секунд снова застучало как сумасшедшее. Она нахмурилась. Лицо исказилось, напоминая нечто похожее на боль. Это первые эмоции за долгое время!

– Эйка! Эйка, дорогая ты меня слышишь? – он воспрянул духом и был рад, что наконец-то произошло что-то хорошее.