Эйка Чужая

«Да как же вы так бесшумно передвигаетесь??» – пронеслось в голове.

Я не понимала, что происходило. Кто он? Что ему нужно было от меня? Почему не убивал и ничего не предпринимал в этом направлении? Он наклонился. Я смотрела в ту пустоту, чтобы была вместо лица и отчётливо слышала ветер, который словно гулял по длинному и пустому коридору. Его глаза напряжённо сверлили, изучали или что-то видели, а возможно ему казалось, что он что-то увидел и сейчас пытался это рассмотреть. Он вздохнул и по моему лицу прошёлся мороз. Мне даже показалось, что на нём появились мурашки.

– Кто вы? – наконец-то набравшись смелости, спросила я.

Он резко поднял голову, посмотрев вперёд. Зверь так же уставился в ту сторону. Недалеко послышался грохот и скрежет, который приближался. Всадник снова сел верхом и к чему-то приготовился. Через несколько минут появилась процессия, собственно говоря, та самая которую мы все ждали. Удивительно, что за то время пока мы стояли вместе никто из новоиспечённых друзей не дал о себе знать. Меня это немного разочаровало. Впереди шли солдаты в форме, вооружённые их было пятеро. Дальше была повозка, запряжённая двумя непонятными животными напоминающие больших зайцев, но с беличьими ушами, лапы были как у кошек, шерсти вообще почти не было кроме как на морде, всё тело покрывалось доспехами, а между ушами красовались рога. В общем, это была смесь каких-то животных, и образовывало в итоге что-то очень непонятное. Глаза были большими и поначалу вызывали только умиление. Они ступали бесшумно, послушно таща за собой огромные повозки, внутри которых сидели дети! Внутри вдоль всей повозки была прикручена труба, к которой были пристёгнуты юные пленники. Когда они подъехали ближе, я увидела эти угнетённые детские лица! Они были подавленные, опустошённые и беспомощные. Но это было не самым главным, теперь я поняла, что имели в виду ребята, когда рассказывали о «гнёздах»! У некоторых были кошачьи ушки и хвостики, кто-то прятал поломанные крылья, у кого-то были рожки, они все были разные и какие-то сказочные. Но сказка была только в их необычном облике. Когда одна из повозок поравнялась со мной и наши взгляды пересеклись, в глазах отчётливо увидела надежду. Кто-то слабо улыбнулся, хвостики двух девочек - близняшек, завиляли. Таких повозок было семь и в конце ещё несколько военных. Никакой Елены или взрослого я ни в одной из повозок не увидела.

Я понимала, нужно срочно что-то было сделать, нельзя было их отпускать, но почему ребята ничего не предпринимали?

«Нужно что-то предпринять…» – я даже забыла, что рядом со мной верхом на звере восседал всадник.

Дети не отводили от меня взгляда и чем дальше уходили первые повозки, тем отчётливей чувствовалось разочарование.

«Чёрт! Я должна что-то сделать!» – в моей голове колотилась эта фраза, но идей не было.

«Ладно! Будь что будет!» – с этой мыслью я хотела сделать шаг вперёд, но путь мне перегородила огромная алебарда.

Подняв голову на всадника, увидела не одобряющий взгляд, его голова закивала, говоря тем самым «нет». Мои брови сдвинулись. Я по какой-то причине перестала его бояться.

– Если хочешь убить, убей! Но не лишай попытки спасти тех, ради кого я пришла сюда, – я оттолкнула алебарду и не сразу почувствовала укол от прикосновения с ней.

Зверь активно задышал и стал «бить» лапой по земле поднимая пыль. Я не обратила на этого никакого внимания, оно было направлено на последнюю уходящую повозку. Взяла пистолет, засунула в задний карман, взяв бумеранг, вышла на середину дороги и крикнула:

– Эй вы! Вонючие и грёбанные солдаты, отпустите немедленно детей, а то получите по первое число! – я не была уверена, что проживу ещё один день, но если бы вы видели этих детей, их глаза, вы тоже бы встали на защиту, даже будучи не уверенными, что останетесь после этого в живых.

Но процессия продолжала путь. Всадник наблюдал за мной, ничего не предпринимая.

– Так, ну ладно… может и повезёт… – с этими словами я размахнулась и кинула бумеранг. Он попал по клетке, отскочив от неё, полетел в мою сторону, но ловить я его не рискнула, поэтому дала пролететь мимо.

Процессия остановилась. Двое солдат направились в мою сторону, поравнявшись со мной один из них проговорил:

– За препятствие закону и проявление не уважения к власти, кем бы вы ни были, подлежите аресту и по возвращению в столицу будете переданы суду. Сейчас же прошу вас пройти к другим заключённым, – он показал рукой в сторону повозки.

«Вот это сервис…» – я и правда была удивлена.

Они не стали нападать, выворачивать руки и тащить насильно, просто культурно попросили пройти к заключённым.

– Прошу вас простить мою дерзость, но я вынуждена отказать вам в этой просьбе и более того настоять на освобождении всех пленных во избежании дальнейших недоразумений, которые гарантированно будут, – а что, я решила говорить с ними тем же языком. Тем более мне нравились те времена, когда можно было культурно и дипломатично без каких-либо оскорблений послать человека далеко и надолго. Они удивлённо переглянулись.

– Если не подчинитесь, мы вынуждены будем применить силу, поэтому просим вас пройти к заключённым! – это уже звучало чуть требовательней, но по-прежнему вежливо.

– Вынуждена повторно отказать в вашей просьбе и настоять на освобождении заключённых, – я улыбнулась, что было ошибкой. Они расценили это как насмехательство над ними и всей их правовой системой. В считанные секунды их лица преобразились, они вытянулись и стали похожи на каких-то гоблинов. В руках появились палки, которые судя по их нескончаемому треску, были под напряжением. Я была удивлена столь быстрому преображению, а ещё в моей голове появился вопрос: насколько высоко напряжение, а точнее убьёт меня сразу или придётся помучаться? Я полезла в карман за пистолетом, но один из них ткнул палкой в грудь и меня передёрнуло. Удар был несильным, скорее это было предупреждением. Всадник продолжал смотреть, а лев скрёб лапой землю.