Ненавистные

— Как тесен мир, — она пожала плечами, стараясь не смотреть на парочку.

— Я, кстати, до недавнего времени не знал, что одиннадцатый класс ты заканчивала в другом городе, — Женя вскинула брови на его реплику, потому что со стороны это выглядело совершенно… нормально? Совсем не типично для их общения, в котором он о чём-то личном у неё интересуется. — Как так вышло?

— Это долгая история.

— А вы были знакомы до работы в журнале? — удивилась Полина, переводя взгляд с одного человека на другого.

— Учились в одной школе, — сквозь зубы ответила Женя. — Только мы не общались, ведь Марк был ещё той задницей.

— А я помню все немного иначе…

— И как был задницей, так ей и остался, — перебила его Одинцова, победно улыбаясь.

— Я не пойму, что произошло в школе? — Полина явно запуталась, не зная, что думать. — Марк?

— У нас личные счёты, детка, не вникай.

Женя усмехнулась и вскинула брови, поражаясь наглости Печорина. Личные счёты.

Придурок!

Плавно разговор перешёл в другое русло, но не для всех. Тася явно сопоставила несколько фактов воедино и теперь не сводила взгляд с Жени, которая всячески старалась не замечать этого. Разговора не избежать, конечно, но лучше отложить его.

В половину десятого Тася попрощалась со всеми и уехала домой к семье. Женя тоже хотела уйти вместе с ней, но Романов уговорил ее остаться.

После выпитого алкоголя общаться стало намного легче. Женя принимала активное участие в разговоре, чувствуя себя в своей тарелке. Что-что, а общение с людьми ей всегда легко давалось. Она никогда не чувствовала себя ущемлённой в компании, неважно кто ее окружал: незнакомцы, друзья, знакомые — Женя легко вписывалась в любое общество, чувствуя себя душой компании.

Но хоть она и старалась быть в центре, ее сегодня не покидало ощущение одиночества. Будто она что-то делала неправильно, была не в том месте. Конечно же этого никто не видел.

Она решила сделать перерыв на перекур и вышла из помещения на улицу. Уже наступили сумерки, а по улицам гулял холодный ветер, поэтому она сильнее вжалась в жакет, выдыхая очередную струю дыма.

— Я даже и не знал, что ты куришь, — послышался сзади голос Марка, и она обернулась, натыкаясь на его удивленный взгляд.

— Мальчиковая привычка для девочки-пацанки, — усмехнулась она, вспоминая конец десятого класса. — Кажется ты так меня тогда назвал?

— Я не помню.

— Как же, конечно! И имя у меня под стать — Женя! — она улыбнулась, наблюдая за тем, как он с подозрением смотрит на неё. — Это тебе не сладкое девчачье имя, которое было у всех твоих подружек.

— А ты знала имена всех моих подружек? — он ухмыльнулся и покачал головой.

— Ещё чего! Столько имен просто не поместилось бы в моей голове! Я сужу лишь по обрывкам. Как там звали ту девицу, с которой ты встречался в одиннадцатом классе? Алиса? Алина?

— Алиса.

— Точно, — она сделала последнюю затяжку и потушила сигарету о стену дома. — А сейчас — Полина. Бедная девочка, она ещё не знает с кем связалась!

— К чему этот разговор? — устало спросил он, выдыхая облачко дыма.

— Личные счёты.

Она с удовольствием наблюдала за тем, как улетучивается его показное спокойствие. И ей хотелось его добить, показать, что она видит насквозь всю его гниль, сорвать маску порядочного парня. И сделать это так, чтобы все увидели его гадкую сущность.

— Что же ты тогда за мной таскалась в школе? Сохла по мне, как последняя сучка! — он выкинул окурок и начал угрожающе приближаться к ней. Женя отступила на шаг назад, врезаясь телом в холодную стену. Чувствуя кончиками пальцев неровность кирпича.

— Просто я увидела в тебе другого человека, — прошипела она, вспоминая первую их встречу. — И это меня ослепило, но теперь я прекрасно вижу какой ты эгоистичный, скользкий, жалкий…

— Хватит! — он с силой ударил ладонью по стене вблизи ее лица, и она вздрогнула от неожиданности. Все невысказанные слова, что были в ее голове, резко пропали из-за страха. Она реально испугалась того, что он может поднять на неё руку. — Твой поганый язык тебя не доведёт до добра, родная.

От злости он начал чаще и тяжелее дышать, и Женя кожей чувствовала каждый его выдох. В темноте улицы его темно-синие глаза казались чёрными. И почему-то она, как зачарованная, не могла отвести взгляд, впитывая в себя каждую крупицу его злости.

— Скажи ещё, что я не права, — ответила она, чувствуя, как его взгляд перемещается на ее полуоткрытые губы. — Давай же! Трус!

Он приблизил своё лицо угрожающие близко к ее, от чего она ещё сильнее вжалась затылком в стену. Женя чувствовала, как в груди клокочет ярость вперемешку со страхом.

Наверно, со стороны они сейчас были похожи на влюблённую парочку, и от этой мысли Женя усмехнулась. Но, кажется, Марк это принял на свой счёт, поэтому обезумел ещё больше. С рычанием приблизил вплотную своё лицо к ее и впился губами в ее полуоткрытый рот. Всего на миг, за который она успела сойти с ума и опьянеть. Задержать дыхание и на выдохе занести руку.

Бам!

Звон пощёчины отрезвил их обоих, и Марк отшатнулся от неё, прижимая руку к правой щеке.

— Что ты себе позволяешь? — она не на шутку разозлилась и угрожающе выставила руку вперёд. — Ты ненормальный! Ты не можешь играть с чувствами людей так, как тебе заблагорассудится! У тебя девушка за стеной сидит, ты не можешь так с ней поступать! Очнись, мир не вертится вокруг тебя!

Она чувствовала, как от злости горят ее щеки, а кулаки чешутся хорошенько ему врезать перед уходом. Нос уже пощипывало от подступающих слез, и она направилась в сторону своего дома, чувствуя затылком, как он провожает ее взглядом.

Кретин! Херов придурок!

Она роняла слёзы на легкий жакет, который никак не спасал ее от холодного ветра. Вся ее кожа покрылась тысячей мурашек и превратилась в подобие льда. Губы дрожали то ли от холода, то ли от удушающих слез.

К счастью, ещё работало метро, и она быстрым шагом спустилась вниз, чувствуя как трепещут волосы на сквозняке. Телефон несколько раз провибрировал, но она не стала даже смотреть, кто ей пишет. Завтра, все завтра.

Она вышла на нужной станции и направилась в сторону дома. Стук каблуков эхом разносился по мощеной камнем улице. Где-то вдали лаяли собаки, слышалось карканье птиц. Она ускорила шаг, словно за ней кто-то гнался. С облегчением вбежала в свой подъезд и вызвала лифт, чувствуя, как в ушах стучит от адреналина.

Дома она сразу скинула с себя обувь и пошла в ванную, включая на максимум горячую воду. Все ее тело дрожало от холода, пока она спешно снимала с себя одежду, оставляя ее прямо на полу в ванной.

Она села на дно ванной, чувствуя, как струи барабанят по ее лицу, смешиваясь с разводами от туши. Волосы прилипли к щекам темно-красными полосами, а слёзы смешивались с водой из-под душа.

Она чувствовала себя очень мерзко и грязно, без конца вытирая губы руками, размазывая остатки помады по коже.

Он ее поцеловал.

Раньше она могла только представлять их первых поцелуй, но даже в своих самых смелых мечтах, а они были очень даже ого-го, она не думала о таком. Ей было противно от самой себя, что потеряла бдительность и позволила поцеловать себя. Замереть на миг, чувствуя кончик его языка на своих губах. Упасть в бездну, чтобы провалиться ещё глубже, дальше.

А Полина? Разве она что-то для него значит, раз он без проблем поцеловал другую? Есть ли у него хоть капля моральных принципов, которых он придерживается?

Негодяй!

Вот зачем он это сделал? Заклеймил ее своими грязными губами, свёл с ума и лишил сна. Разве это нормально?

Она так мечтала об этом раньше, но сейчас готова была стереть свои губы собственными руками, лишь бы забыть вкус его языка в своём рту.

Стереть себе память о сегодняшнем вечере и уснуть.

Но об этом можно было только мечтать.

========== Глава 9. ==========

Вопреки своим мыслям, Женя уснула довольно-таки быстро, хорошенько распарившись перед этим в горячей ванне. Возможно именно это поспособствовало сну, а может то, что она морально истощила себя за эти несколько часов.