Тася

Весь этот бред прервал звонок моего мобильного, и я, судорожно пытаясь отыскать его в карманах рюкзака, все же нахожу его в кармане куртки.

— Алло, — прохрипела я, откашлялась и повторила снова, только уже нормальным голосом. — Алло?

— Привет, Тасенок, — прозвучал бодрый, в отличии от моего, голос отца. — Как доехали?

— Ой, пап, — поморщилась я, вспоминая недавнюю дорогу до турбазы. — Доехали и ладно! Ты как?

— Все хорошо, — замялся он. — Дома отдыхаю перед сменой. Какие планы на сегодня?

Обменявшись ещё парой фраз, я попрощалась с отцом, пообещав перезвонить вечером.

Обе соседки по комнате ещё спали. С момента заселения в комнату прошло всего двадцать минут, и я обрадовалась, что не проспала время общей встречи.

— Девчонки, — я распустила косу и начала расчёсывать длинные волосы, решив сегодня их не заплетать. — Сейчас обед будет, вставайте.

— Мам, ещё пять минут, и я посижу с Пашей, — протараторила Женя и отвернулась к стенке. Вика же вообще не подавала признаков жизни.

— Вы собираетесь на обед, или так и будете спать? — я даже каждую потрясла за плечо, но получила в ответ лишь сопящую тишину. — Ну, и спите голодные.

Я положила телефон в карман куртки и вышла из комнаты. Лобби, название больше подходящее для роскошных гостиниц, представляло собой небольшое помещение с парой кожаных диванов и громоздким журнальным столом в центре. На деревянных стенах висели чучела животных, а над стойкой ресепшн висела бурая шкура медведя. Брр.

Присев на край дивана, я стала ожидать появления остальных одноклассников, ведь помимо меня здесь сидел всего один тихоня — Женька Первушин. Он скромно уткнулся в экран мобильника, и я последовала его примеру.

Но прошло пять минут, а в лобби так никто и не явился.

— Думаешь, они нас кинули? — подал голос Первушин, на что я лишь озадаченно пожала плечами.

Только спустя ещё пять минут, к нам присоединились Романов с парой одноклассников и Лена Горохова с подружкой, имя которой я так и не запомнила.

— Народ, это все кто выжил? — удивился информатик. — Где остальные?

— Одинцова и Морошкина спят, — откликнулась я. — Я бы тоже спала, если бы не батенька мой.

— Огромное ему спасибо, — съязвил он, оглядывая остальных. — Ещё кто-то что знает?

Переглянувшись между собой, все пожали плечами.

— Тогда идём обедать.

Столовая находилась в соседнем помещении, поэтому пришлось выйти на улицу, где начал накрапывать мелкий дождь. Шикарно.

Обед не отличался особым ассортиментом, а если сказать ещё точнее, то был до банальности однообразен. На первое — борщ, на второе — картофель с тефтелями, и на третье — компот. Чем тебе не школьная столовая?

Я без энтузиазма ковырялась в картошке, так и не проголодавшись после вымученной поездки. И, поглядев по сторонам, я отметила, что была не единственной такой. То ли все так устали после долгой и впечатляющей дороги, то ли качество еды желало быть лучше.

— Ребят, ешьте хорошо, — возмутился учитель. — Я понимаю, что это не шведский стол в пятизвездочном отеле, но это единственное, что мы можем себе сейчас позволить.

— Может мясо на мангале пожарим? — предложил Романов, отложив свою ложку в сторону.

— Это дело мы на вечер оставим, хорошо?

Под невеселое «угу» все застучали ложками о тарелки, доедая пресный обед.

К счастью, дождь, накрапывающий ещё полчаса назад, прекратился, а из-за туч робко выглянуло солнце.

— Я думал нас будет немного больше, — Андрей Викторович почесал затылок, переводя взгляд с одноклассников на большой катер. — Окей, проходим, не стесняемся. Помним главное правило?

— Не блевать, — мрачно откликнулся Вершинин.

— Верно.

Я была настроена весьма скептично, ведь что может быть интересного в экскурсии по лесным озёрам? Но стоило катеру отплыть от причала, как я тут же изменила своё мнение.

Эта экскурсия, как сказал информатик, пользовалась популярностью исключительно осенью. И если сначала я недоумевала, почему именно сейчас, а не летом, допустим, то потом я поняла, что иначе и быть не может.

Вокруг узкого озера вплотную росли деревья. Желтые листья золотом блестели на солнечном свете, а ветер уносил их шёпот вдаль. Они переплетались с красными гроздьями рябины, что свисали с тонких веток, обрамлённые разноцветными листьями.

Буйство красок поражало своим великолепием, и я восхищенно осматривалась вокруг. Словно пытаясь сохранить этот умиротворенный момент навечно.

Даже мальчишки перестали толкаться и шутить, устремив свои взгляды на чудо природы.

— Здесь так красиво, — восторженно прошептала Лена, пытаясь запечатлеть все на телефон.

Сильный ветер растрепал мои длинные волосы, и я пожалела, что не заплела их в косу. А ведь даже резинки с собой нет, чтобы хоть как-то их угомонить.

— Держи, — послышался сзади голос информатика, и я обернулась. В протянутой руке лежала маленькая розовая резинка с фигуркой божьей коровки.

— Боюсь даже спрашивать, откуда у вас это, — усмехнулась, но все же взяла резинку.

Он загадочно улыбнулся, и я пожалела, что не спросила напрямую об этой несчастной резинке. Может у него вообще есть… дочь?

А ведь если так посмотреть, то мужик он хороший. Я бы даже сказала, что симпатичный. Поэтому вполне логично, что у него есть жена и ребёнок, так ведь?

Только почему от этой мысли стало так… пусто? Грустно?

Может потому, что самой в последнее время чертовски одиноко? Хоть на луну вой.

И дело даже не в внимании со стороны мальчиков. Его я получала в лице Влада, который не оставлял попыток понравится мне. Даже сейчас он стоял по левую от меня руку, иногда увлекая в легкий разговор.

А может я просто не отпустила прежние отношения?

Ваня.

Моя первая и, как я думала, единственная любовь. Мальчик, который был просто другом все мое детство. И который резко стал кем-то ближе всего год назад.

Эти нежные и трепетные отношения будут всегда со мной. Будут возвышать на небеса своей искренностью, так же, как и швырять о землю после.

Отношения с привкусом незаконченности и боли.

Мой первый и единственный опыт. Первые бабочки в животе, первые слёзы отчаянья. Первая близость и первое расставание.

Черт.

От этих мыслей мои глаза невольно увлажнились. Картина осеннего леса пошла рябью, пока я не сморгнула горячие слёзы.

Нет, ты не будешь сейчас реветь о своих первых неудачных отношениях. Не перед одноклассниками. Не перед классным руководителем. И не в этом прекрасном месте.

Экскурсия продлилась ещё минут тридцать, после чего мы вернулись к причалу.

— Так, народ, — окликнул всех учитель. — Сейчас я вам даю пару часов отдыха, после чего собираемся на веранде. Она находится со стороны заднего двора, не теряйтесь!

Уставшие после прогулки по воде, мы разбрелись по комнатам.

Девочки все ещё спали, и я решила последовать их примеру.

Вот только сон никак не шёл, как бы я не крутилась на жестком матрасе. Даже музыка не помогала расслабиться.

После двадцати минут, за которые бесполезно пыталась уснуть, я вскочила на ноги, надела обувь и куртку.

Ноги сами несли меня к причалу. Сначала робкими шагами, словно боясь попасться кому на глаза. Но с каждым ударом сердца все быстрее и быстрее. Пока не перешла на бег.

На причале было пусто, лишь катер, на котором мы сегодня плавали, одиноко стоял, привязанный к деревянному столбу.

Такая себе система охраны.

Я села на деревянный причал, свесив ноги к воде. Носки ботинок почти доставали до водной глади, но я не беспокоилась о том, что вымочу их.

Да даже если и вымочу, сейчас это было так неважно.

Ведь меня душили слёзы жалости к себе. Они стояли комом в горле, пощипывали нос и глаза. Хотелось кричать и пинать все, что подвернётся. До боли в ногах, до синяков. До слез от физической боли.

Лишь бы не думать. Не думать!

Черт!

Слёзы нашли выход, стекая вниз по холодным щекам, обжигая их своей яростью. Словно узники, сбежавшие из тюрьмы. Словно непрошеные поцелуи.