Страница 7 из 51
– Чем пахнет? Чуешь?
Другой, не искушённый в политике человек, сказал бы, что кулак матроса источал запах жутко вонючей махорки и лука. Но надо было обладать тонким политическим нюхом Хренского, который за этим невообразимым букетом почуял нечто большее, то самое, которое он почувствовал ещё на митинге, не прибегая тогда к помощи носа и другим инструментам познания мира. А теперь, получив вербальное подтверждение наличия опасности, он втянул голову в плечи и заявил во всеуслышание:
– Тогда я снимаю с себя всю ответственность и ухожу с должности Председателя совета.
Сделав это мужественное заявление, Хренский с гордым видом, но дрожа всем телом от ожидания пинка под зад, вышел из здания Совета депутатов.
Новые депутаты во главе с Зойкой Три Стакана прошли по коридорам здания и согнали всех старых депутатов в парадную залу для заседания – «в связи с создавшимся положением». Депутаты стали рассаживаться по свободным местам в зале, волнуясь и обсуждая неожиданное отречение Хренского. Зойка Три Стакана вошла в зал. Оглянув депутатов и помещение, Зойка собственноручно пододвинула к стене большой стол, поставила на него стул, достала из камина кусок угля, и, взобравшись на стул, пририсовала одной из кариатид, украшавших верхнюю часть стены зала, чёрные и густые усы.
Спрыгнув на пол, и отряхнув от угольной пыли руки, она грозно заявила:
– Отныне будет так!
Большевики в борьбе за власть. Первая попытка
Депутаты и обыватели города Глупова тут же поняли, что настали новые времена.
– Что же, товарищи, – начала, поднявшись на трибуну, Зойка Три Стакана, – надо нам выбрать нового председателя Совета – старый-то сбежал! Какие будут предложения?
Народ безмолвствовал.
Один из матросов, самый маленький, а потому и шустрый, выскочив перед трибуной, недоуменно пожав плечами и разведя в сторону руки, заявил:
– А чё тут думыть? Тя, Зойка, и надо выбрать! А? Братва депутаты? – Обратился он к депутатам.
Депутаты, шокированные тем, что они стали в одночасье «братвой», не возражали и дружно подняли руки «за». Даже Матрёшкин, который стал считать себя чуть ли не хозяином губернии, всё же не посмел возражать. Зойка Три Стакана, поблагодарив депутатов за их правильный выбор, проговорила:
– Предлагаю поручить мне создать при Совете депутатов новый исполнительный орган Совета депутатов. Есть ли какой-нибудь дурак, кто выступит против этого предложения?
Дураков не было. Поэтому Зойка Три Стакана приступила к формированию нового руководства исполнительного комитета Совета. Двух купцов, которые при Хренском были его заместителями, сняли с должности, купцы не очень-то и расстроились – за несколько месяцев работы в этих должностях они прикарманили себе столько, что тут же собрали свои семьи и пожитки и отправились в Крым на постоянное место жительства.
В новом исполкоме должности достались всем матросам, должность Председателя исполкома совета депутатов Зойка Три Стакана взяла себе, а её заместителем стал матрос Камень, обладавший самым большим кулаком из всех кулаков в мире.
Получив место председателя исполкома, Зойка Три Стакана обратилась к депутатам с просьбой освободить её от должности Председателя Совета. Депутаты согласились. Начались выборы нового Председателя Глуповского Совета рабочих депутатов. Через час дебатов Председателем Глуповского совета единогласно был избран известный городской пьяница Кузькин, делегированный в Совет от сапожников. Он в этот исторический момент будучи «выпимши», активно комментировал всё происходящее с шутками и с прибаутками. Не заметить его было невозможно и когда Зойка Три Стакана ткнув в его сторону пальцем, спросила, будет ли он Председателем, Кузькин тут же ответил:
– Две бараньих головы в один котёл не лезут!
И согласился.
После того, как руководство было избрано, оно в полном составе отправилось знакомиться со зданием бывшего Дворянского Собрания, а заодно и разбирать себе кабинеты для работы. А поскольку работы намечалось много, то в этих кабинетах избранное руководство собиралось не только работать, но и жить. Злопыхатели из буржуазии, правда, утверждали, что «этим босякам и жить негде», и эту версию подхватили некоторые, опять же буржуазные местные газеты.
Зойка Три Стакана выбрала себе апартаменты бывшего председателя Дворянского собрания, приговаривая при этом:
– Не для себя… по должности… для блага народа ведь… – И убедившись, что за кабинетом скрывается уютный будуар с мягкими диванами и туалетной комнатой, ласково улыбнулась каким-то своим потаённым мыслям, впрочем, при этом игриво взглянув на Камня.
Кузькин и тут не удержался и к чему-то прибавил: «Перина из перьев, а лапти из лыка».
Алику Железину досталась каморка под лестницей с походной кроватью и истрёпанным матрасом. Так как он по всеобщему признанию был загружен партийной работой как секретарь ячейки большевиков, то в Совете ему досталась малохлопотливая должность председателя комитета по организационным вопросам – организовывать собрания, вести протоколы и архив.
Зойка Три Стакана сразу же телеграфировала в Петроград о том, что в Глупове власть перешла к народу в лице большевистского Совета рабочих депутатов и отправилась вместе со всем руководством Совета низвергать и арестовывать Временный комитет Глупова.
События, происходившие в Глуповском Совете, не оставили никого равнодушным. Если до прихода Зойки Три Стакана наиболее неустойчивые личности из городских бродяг и революционной молодёжи записывалась в меньшевики и эсеры, то теперь эти личности бросились к Железину перезаписываться в большевики.
Глуповцы активно обсуждали всё происходящее, многозначительно кивая головами, а Временный глуповский комитет собрался в кабинете Председателя комитета князя Ани-Анимикусова и не знал – что предпринять. Все слушали в сотый раз бывшего председателя Глуповского Совета Хренского. Когда он рассказывал собравшимся обо всём, произошедшим с ним, он то бледнел, то краснел, то переходил на шёпот, то срывался на крик. Каждый раз после того, как он заканчивал свой рассказ, в кабинете Ани-Анимикусова воцарялась тишина, и все вопросительно смотрели на князя. Каждый раз, через минуту молчания хозяин кабинета, театрально всплёскивая руками, восклицал:
– Да неужели?!
И, воспринимая эту фразу, в том смысле, что никому ничего не понятно, Хренский вновь в сто первый раз начинал свой рассказ с того момента, как ему сообщили о начале митинга в мастерских. Впрочем, каждый раз рассказ обрастал всё новыми и новыми, невесть откуда появлявшимися подробностями. Например, в последней интерпретации произошедшего оказалось, что, отбиваясь от банды матросов, Хренский лично ранил «вот этими самыми руками» восьмерых матросов-головорезов, а ещё четверо, похоже, находятся при смерти. На середине сто первого пересказа Хренским произошедшего, к зданию Глуповской думы подошло руководство Совета депутатов во главе с Зойкой Три Стакана. Состав руководства изрядно поредел во время перехода через Малую Дворянскую улицу, Среднюю Дворянскую улицу и Большую Дворянскую улицу от здания Дворянского собрания до здания бывшей Глуповской Думы, где располагался Временный глуповский комитет. Как выяснилось впоследствии, потерявшиеся члены руководства Совета на самом деле не потерялись от испуга, как кто-то мог подумать, а сразу же приступили к выполнению своих новых обязанностей, поэтому до цели похода не дошли. Так, например, Алик Железин, споткнувшись о выступивший на мостовой камень, отправился сразу же в дорожное ведомство для того, чтобы дать указание о подготовке вопроса «О состоянии головотяпских дорог» на рассмотрение очередного заседания Совета, а не прятался за кустами, как это рассказывали некоторые политически не благонадёжные очевидцы.
Решительным шагом подойдя к дверям Думы, Зойка Три Стакана была остановлена швейцаром Думы, который, грозно нахмурив брови, спросил:
– Вам кого?
Зойка Три Стакана и сопровождавшие её матросы растерялись, а остальные советские руководители из гражданских стушевались. Однозначного ответа на поставленный вопрос у них не было. Опомнившись, Зойка Три Стакана заявила: