Страница 3 из 5
Когда я сделала это, мой дом тоже освободился от тяжкого груза: вещи исчезли, жизнь стала проще, и мой дом функционировал лучше, чем при попытках организовать его, только потому, что теперь в нем было меньше вещей. Постепенно я поняла, что расхламление – это стремление к меньшему.
Пока мы не приступили к делу, я хочу пройтись по ключевым терминам. Во время своих расхламительных похождений я придумывала для самой себя обозначения разных процессов. Те из вас, кто уже знаком со мной и моим выдуманным языком расхламления, будут понимающе кивать. Но если вы только открываете для себя мой стиль расхламления, постарайтесь не беспокоиться. Мы будем применять эти методики к каждой части вашего дома, и если вам захочется сказать: «Это вообще что? Я не понимаю этого», то не волнуйтесь – я обещаю, вам всё станет понятно по мере чтения, когда мы пройдем ваш дом шаг за шагом и разберем каждую проблему, с который вы можете столкнуться.
Мое любимое выдуманное слово – разнеряшливание. Так я называю процесс, благодаря которому мой дом перешел от постоянной стадии о-боже-что-со-мной-не-так к стадии я-совершенно-точно-могу-это-сделать-пусть-даже-идеала-мне-и-не-достичь. Двигаясь от ужасного состояния дома к приемлемому, я выработала свои стратегии и принципы и придумала, как можно объяснить идеи, которые некоторым, кажется, известны с рождения, словами, понятными мне и многим другим людям.
Слово «захламленность» я, конечно, не придумала, но я подобрала ему определение, которое помогло мне убрать хлам из дома. Я называю словом «захламленность» всё то, что я не могу контролировать. Если какое-то пространство в моем доме постоянно выходит из-под контроля, значит там находится слишком много вещей, а значит пространство захламлено.
Когда я дала захламленности это определение, то поняла наконец, почему мы с моей подругой можем купить одинаковые предметы декора, и при этом ее дом будет выглядеть, как картинка из журнала, а мой – как барахолка. У меня есть свой уникальный Порог Захламленности. Мой Порог Захламленности – это момент, когда вещи захламляют дом. Когда я живу за Порогом Захламленности, у меня так много вещей, что я уже не могу управлять ими, и тогда мой дом выходит из-под контроля. До Порога Захламленности мой дом гораздо легче держать под контролем. Я нашла свой Порог (и вы найдете свой) посредством расхламления.
Но это было непросто. Я страдала от Паралича Расхламления, настоящего феномена, при котором я не могла двигаться, видя всепоглощающий хаос. Движением я его и вылечила, а еще тем, что сначала бралась за простые вещи. И удивительным образом каждый раз, когда я совершала простые действия, пространство выглядело лучше, а я была менее подавлена.
Не то чтобы я не совершаю ошибок – конечно же, совершаю. Но я приняла, что хоть Сожаление после Расхламления (понимание, что мне нужна какая-то вещь, после того, как я от нее избавилась) – штука невеселая, а всё-таки пережить его можно. И спокойствие, которое я чувствую в упорядоченном доме, перевешивает раздражение, с которым я вписываю «разделочную доску среднего размера» в свой список покупок. Я поняла, что люди, которые всё время держат свои дома под контролем, предпочитают жизнь с сожалениями жизни в беспорядке. И я хочу быть одной из таких людей.
И хотя Паралич Расхламления и Сожаление после Расхламления заставляют меня грустно вздыхать, есть кое-что, что дает надежду – Импульс к Расхламлению. Это уникальное явление. Начав с простого и сделав шаги, которые я описываю в этой книге, я заметила важные перемены в своем доме. И вместе с домом изменилась я сама, а расхламление дается мне всё легче и легче. Я так рада, что вы тоже сможете это испытать.
Глава 2
Моя история беспорядка
Мне было необходимо выработать стратегии расхламления. Я не могла продолжать жить, как раньше, когда вещи буквально вываливались из-под дверцы каждого шкафа, покрывали все поверхности и занимали последние свободные места в моем доме.
Мне нужно было раскопать свой путь наружу, и это было самым неестественным из всего, чем я когда-то занималась. Если оставить меня в моем естественном состоянии, то беспорядок будет расти и останется навсегда.
Я и не знала, что это беспорядок – я-то думала, что все эти замечательные вещи полезны. Мне нужно было только вспомнить, почему я решила, что они полезны, когда вошла с ними в переднюю (или боковую, или заднюю) дверь.
И это абсолютно логическое мышление привело меня к тому, что я больше не могла нормально существовать в своем собственном доме. Я даже не могла использовать свою вторую по величине комнату, а доступные комнаты можно было использовать с трудом, продираясь сквозь всевозможные лишние и ненужные вещи, хоть тогда я и не понимала, что они лишние и ненужные. Хотите доказательств того, что я знаю, как жить в беспорядке?
Когда мы с моим мужем поженились, ему было тридцать два, а мне – двадцать пять. До этого каждый из нас жил один и владел только тем, что ему было нужно.
Наша женитьба означала переезд в общую квартиру, которая, честно говоря, была довольно большой для пары молодоженов. Если мне не изменяет память, у нас было 960 квадратных футов. На этих 960 квадратных футах у нас было три обеденных стола. Один официальный обеденный стол стоял в обеденной зоне. Второй официальный обеденный стол был неловко воткнут в крошечный уголок на кухне. А маленький стол (как раз такой, какой и следовало иметь паре молодоженов) стоял в кладовке. Еще в этой кладовке был склад коробок – от пола до потолка.
Восемнадцать лет спустя я понимаю всю нелепость этой ситуации со столами, но в тот момент она совсем не казалась мне странной. Эта квартира не была «настоящим» домом, она была временным жильем. Кто мог знать, какой дом у нас будет в будущем и какая в нем будет обеденная зона? Как мне было не хранить все три стола, пока мы не узнаем, что пригодится в нашем настоящем доме? Мы были готовы к будущему и всем возможностям, которые оно могло преподнести.
Даже обеденная зона (в которую помещался один из полноразмерных официальных обеденных столов) была заставлена. Вдоль стен громоздились коробки по пояс вышиной (по меньшей мере), в которых лежали невероятно-полезные-в-будущем вещи. Или мне казалось, что они наполнены невероятно-полезными-в-будущем вещами, ведь я даже не помнила, что в них лежит.
Потом мы переехали в дом, который стал нашим настоящим домом. Во время переезда мои родители наняли для нас профессиональных грузчиков в качестве подарка. Я была на четвертом месяце беременности нашим первым ребенком и была очень благодарна за такую заботу. Эти грузчики не представляли, на что подписались, когда взялись запаковать и перевезти наши вещи. Один из них провел целый день на моей кухне: на той крошечной кухне в квартире, где случился ровно ноль официальных обеденных приемов. Целый день он только паковал посуду.
Мы переехали в наш настоящий дом площадью 1752 квадратных фута из квартиры, в которой было 960 квадратных футов, избавившись от огромного количества лишних вещей, которые нам никогда бы не понадобились. Но даже при этом у нас оказалось больше вещей, чем места.
А потом я стала мамой, ведущей домашнее хозяйство. Пока мы привыкали к жизни на одну зарплату, я открыла для себя гаражные распродажи и влюбилась в них. Я и до этого бывала на таких распродажах, но теперь я на них просто помешалась. Мне нравилась возможность заниматься шопингом на центы, ведь только центы мы могли позволить себе потратить на необязательные покупки.
Щемящее ты-никогда-не-знаешь-что-найдешь воодушевление от гаражных распродаж вкупе с установкой нужно-хранить-эту-вещь-вдруг-она-когда-нибудь-пригодится стали залогом того, что наш дом захламлялся всё сильнее.
Когда мы снова переезжали, и на этот раз нужно было упаковать содержимое дома площадью 1752 квадратных фута, я заказала самый большой грузовик, который только смогла найти, и он, по данным прокатной фирмы, мог вместить в себя вещи среднего дома площадью 3000 квадратных футов. Мы заполнили этот грузовик целиком, но при этом наш спальный гарнитур, набор обеденной посуды, полноразмерный диван, еще некоторые предметы мебели и куча коробок с вещами в него не поместились.