Огонь сильнее мрака

– Что вам нужно? – спросил он.

– Сейчас отправляемся в Кинки, – сказал Джон. – Пешком. Неблизко, но что поделать. Там садимся на дирижабль – надеюсь, дирижабли в твоем мире имеются? Ну, и летим в Дуббинг. В Дуббинге идём в хорошую больницу и там выключаем шкатулку.

– Да не обязательно её выключать! – вырвалось у Найвела. – Чтобы выйти, надо просто проделать то же, что при процедуре входа!

– Хорошо, – согласился Джон. – Вот сам её берёшь, крутишь ручки, и все возвращаются домой. После чего ты, дружок, моментально падаешь на пол, так как во взаправдашнем мире ты был при смерти. А мы зовем бригаду врачей, и... В общем, будем надеяться, что тебя спасут. Полежишь на коечке в гипсе, попьёшь микстуры. Ну а как получше станет – там и до суда недалеко. Всё ясно?

Найвел помолчал. Между бровей прорезалась вертикальная неровная морщинка.

– Я был при смерти? – спросил он.

– На тот момент, когда включилась шкатулка, ты почти забыл, как дышать, – любезно объяснил Джон. – Зрачки на свет не реагировали. Фингал в пол-лица – видно, здорово тюкнулся. Ах да, и еще обе ноги – в кашу.

– Ноги – помню, – хмуро сказал Найвел. – Упал осколок башни. А голова... Не помню.

Джил подобралась к Джону и незаметно толкнула в бок.

– Да... – Репейник потер шею. – Будешь хорошим мальчиком – перед больницей заедем к Ширли. Здесь, в Сомниуме. Повидаешься.

– А если не соглашусь? – спросил Найвел строптиво.

Джон усмехнулся.

– В таком случае Джил наденет на тебя наручники, и Ширли ты не увидишь.

Найвел с минуту думал, сверкая глазами и кусая мосластую костяшку пальца. Сказал, откидывая волосы со лба:

– Согласен.

– Тогда пойдем? – предложил Джон. – Если тут география такая же, как в настоящей Энландрии, к ночи доберемся до Кинки.

Найвел улыбнулся, впрочем, довольно невесело:

– Это ведь Сомниум. Здесь всё так, как я мечтал. А я мечтал летать. Не на дирижабле, а чтоб были такие машины... Впрочем, что рассказывать.

Он закрыл глаза, приложил ко лбу кончики пальцев и так застыл. Джон и Джил переглянулись. Ничего не происходило.

– Ну хватит, – сказал Джон. – Айда пешком.

– Подождите, – не открывая глаз, пробормотал Найвел. – Кажется, сейчас прилетит...

Сверху застучало, загудело, на траву упала тень. Джон задрал голову и увидел, как, закрывая солнце, с неба опускается диковинный агрегат, весь округлый и блестящий, будто яйцо из полированной стали. Размером он был примерно с дилижанс – да это и был дилижанс, только летающий, понял Джон: верхняя часть агрегата оказалась сделанной из стекла, и внутри угадывались очертания кресел. Воздушный экипаж, гудя, приземлился на ажурные ножки, в боку его, прежде незаметная, отворилась дверца.

– Прошу! – сказал Найвел и по-детски взмахнул рукой.

– Чего это? – спросила Джил сдавленным голосом. Джон обернулся: русалка пряталась у него за спиной.

– Летательный аппарат, – пояснил Найвел. – На магической тяге, разумеется.

– Ты о таких мечтал? – спросил Джон.

– Я его придумал, – с нотками гордости сказал юноша. – Даже схему набросал. В том мире он, конечно, не работал бы. А тут магия дармовая. Никаких богов, никаких башен – всё из воздуха!

Джон с каменным лицом подошел к двери воздушного дилижанса и перешагнул блестящий порог. В экипаже было тесновато, но уютно – кожаные подушки кресел, толстый ковер под ногами, даже маленький, красного дерева столик посредине. Откуда-то поддавали света незаметные лампы, и свет этот был того же голубого оттенка, что Джон увидел в БХР: «свет божественный», работающий от чар. Джон сел, положил шкатулку на стол. Пышное сиденье опустилось под ним медленно и величаво. В экипаж влез Найвел, за ним с опаской, почти крадучись, вошла Джил. Села рядом, покосилась настороженно, хотела что-то сказать, но тут дверь с механическим сипением закрылась.

– А где пилот? – спросил Джон, чувствуя себя довольно глупо.

– А не нужен пилот, – ответил Найвел, чуть улыбаясь. – Само полетит. Вы куда хотите?

– В Дуббинг, – сказал Джон, чувствуя себя еще глупее.

– Вот и скажите адрес.

Джон собрался.

– Темброк-лэйн, двадцать три, – сказал он, глядя Найвелу в глаза. – И летим поскорей, а то кое-кто заждался.

Найвел отвел взгляд, скрестил руки на груди. Джон видел, как напряглись его плечи. Джил посмотрела в окно и горлом издала тихий клокочущий звук – как закипающий чайник. Джон тоже глянул в окно: экипаж с огромной скоростью поднимался в воздух. Кусты на зеленом теле пустоши, блестящая лента ручья в распадке, какие-то маленькие домики, которых не было в прежнем, настоящем мире – все стремительно летело вниз, уменьшаясь в размерах. Внутри кабины лихой подъем никак не ощущался. Набрав приличную высоту – никак не ниже дирижабля на марше – летающий дилижанс завис на месте.

– Всегда мечтал это сделать, – пробормотал Найвел. Встав, откинул одну из округлых секций прозрачного верха кабины. Джон с возрастающим удивлением смотрел, как он протянул руку и коснулся чего-то в воздухе – чего-то над самой крышей экипажа. Поводив рукой в пустоте, Найвел опустился на сиденье и, поднеся руку к лицу, зачем-то понюхал собственные пальцы.

– Мятой пахнет, – сказал он.

Джон понял, что отличало этот мир от настоящего. Другим было небо. Он приметил это сразу, когда рассеялась туманная завеса, только не сообразил, в чем дело, а теперь видел ясно – небо здесь было очень ярким, очень близким. Слишком близким.

Джил несмело поднялась с места.

– Можно? – спросила она, кивая на открытое окно.

– Конечно! – сказал Найвел. Джил, зажмурившись, тоже протянула руку. Тут же глаза её удивленно распахнулись, брови полезли на лоб. Она стала шарить в воздухе, потом отдернула ладонь и недоверчиво её осмотрела.

– Твердое, – сказала она с изумлением. – Джонни, тут небо... оно твердое! Как потолок!

– А облака, наверное, можно есть, – добавил Найвел. – Сейчас подлетим.

Экипаж двинулся к небольшой тучке, оказавшейся при ближайшем рассмотрении довольно плотной. Джил вдруг хихикнула, высунулась по плечи, оторвала от неё кусок размером с подушку и втащила в кабину. Найвел отщипнул, сунул в рот.

– Вкусно, – пожевав, сообщил он. – Есть охота...

Джил поделила облачную подушку на три части: одну дала Найвелу, другую оставила себе, а третью протянула Джону. Облако из мира мечты походило на сахарную вату, но было намного нежней, словно бы таяло прямо в руках, исходя холодком. Джон поднял глаза. Найвел ел свою долю с жадностью, широко разевая рот, причмокивая. Джил с увлечением жевала, покачивая головой от удовольствия и, поймав взгляд Джона, с улыбкой показала большой палец. Чувствуя, что теряет последнюю связь с реальностью, Джон откусил небольшой, для пробы, кусочек и осторожно прижал языком к нёбу. Через пару секунд он уже вгрызался в прохладную, сочную мякоть. Облако было сладким, как молоко с сахаром, и пряным, как коричные палочки, пахло хмелем и липовым цветом, и еще угадывались порой солоноватые нотки, словно от овечьего сыра – одним словом, ничего подобного он раньше не ел. Покончив с куском, Джон потянулся в окно за добавкой и на сей раз сам разделил добытое на три части. Некоторое время под стеклянной крышей экипажа слышались только хруст и сдержанное чавканье. Когда нежданная трапеза кончилась, Джон снова глянул вниз и обнаружил, что они с хорошей скоростью летят над морем. Море Сомниума тоже оказалось особенным; верней, не само море, а то, что в нем водилось.

– Ничего себе, – вырвалось у Джона. Найвел посмотрел вниз.

– Да-а, – сказал он негромко. – Я такое видел.

– Где? – спросил Джон. Найвел покачал головой:

– Во сне... Давайте снизимся, а?

– Ладно, – согласился Джон. Экипаж стремительно, так что закружилась голова, рванул вниз, к воде – к огромным, черным телам, медленно плывшим по сверкающему морю. Чем ближе они становились, тем сильней захватывало дух от исполинских размеров этих чудовищ. В сотню раз больше любого кита, блестящие, как уголь на изломе, они шли бесконечной вереницей, растянув строй от горизонта до горизонта. Резали воду бронированные носы, треугольными флагами поднимались к небу плавники на спинах. Порой из воды, окутанный брызгами, взметался ласт размером с линейный корабль, описывал в воздухе величавую, неспешную дугу и с пушечным грохотом погружался обратно. И – люди, тысячи людей на стальных платформах, устроенных между плавниками: парами и по одиночке, стоя и развалившись в шезлонгах, разговаривают, смеются, едят, пьют... Увидели экипаж над собой, завертели головами, принялись махать. Джил помахала в ответ.