Страница 40 из 131
Капитан сморщил лицо, будто собрался плакать.
– Ну! – крикнул Найвел. Капитан, оскальзываясь на покатом полу, прошел в угол, где сидела штурманша. Отстранил её от простого деревянного, крашенного в красный цвет шкафа. Отпер ключом, достал винтовку.
– Сюда! – приказал Найвел. – Аккуратно!
Капитан, отставив руку, словно держал змею, протянул ему оружие. Найвел взял, перехватил за цевьё. «Даже не проверил, заряжена ли, – отметил про себя Джон. – Щенок».
– Сто ре до земли! – напряженно закричал тот пилот, которого звали Амосом.
– Руль на подъем! – рявкнул капитан. Склонился над трубой: – Балласт в корму, балласт в корму! Взлетаем!
– Как это взлетаем?! – Найвел распахнул побелевшие глаза. – Вниз!
Капитан умоляюще сложил руки на груди:
– Добрый человек! Не губите! Если сейчас же вверх не пойдем – грохнемся к богам собачьим! Вы лучше берите лестницу и спускайтесь. Корабль еще минуту вниз идти будет, он же здоровый, у него же инерция... Прошу вас, заклинаю: спускайтесь, ниже никак нельзя...
У него кончился воздух, последние слова вышли хрипом. Найвел застонал, взмахнул ружьем и, подбежав к люку, пинком сбросил лестницу.
– Все стоят, никто не шевелится! – скомандовал он, ставя ногу на тонкую, неверную ступеньку. – Увижу, что кто-то лезет вниз – стреляю в оболочку! Увижу, что режете веревку – тоже стреляю!
«Стреляет он, – подумал Джон. – С лестницы. Вверх. Из ружья. Одной рукой – другой-то держаться надо... Хотя дирижабль большой, может, и попадет».
Найвел обвел взглядом рубку. Переступил, скрылся в люке по пояс; по грудь; исчез полностью. Капитан опустился на пол и снял фуражку. Седые волосы его торчали вихром.
– Боги мои, – сказал он. – Боги мои, боги...
Джон подобрался к люку и, стараясь особо не высовываться, одним глазом выглянул. Увидел лохматую макушку Найвела. Лестницу мотало, винтовка цеплялась стволом за ступени, но юноша не бросал оружия, а только лез все ниже и ниже. Ветер ревел Джону в лицо, вышибал слезу. Репейник спрятался за люк, чтобы Найвел не заметил – неровен час, поднимет голову. Пальнет ведь. Нервы-то на пределе.
– Пятьдесят ре! – крикнул Амос. – Земля! Кэп...
– Машину! – зарыдала из своего угла штурманша. – Машину пускайте! Пропадём!
– Держи тангаж! – вскочил капитан. – Он машину сразу услышит! Услышит – стрелять начнет, дробь в шпангоут засадит – искра, и всё! Держи-и!!
Джон еще раз выглянул. Земля неслась совсем близко, Найвел успел спуститься и казался чёрной мухой, повисшей на лестнице, как на липучке. Тень его бежала по зелёной пустоши, весело подпрыгивая на кочках. «Разобьётся, – отрешенно подумал Джон, следя за медленной, неуклюжей мухой. – Слезть-то он слез, но спрыгнуть на такой скорости...» Найвел вдруг бросил ружье, сжался в комок и уже через миг полетел кубарем по траве, исчезая из вида. Джон за одну долгую секунду вспомнил толстого Питтена – одышливого, с молящими глазами – вспомнил Индюка Донахью с его яматской ширмой, вспомнил падающую хрустальную башню и осознал, что дело он провалил. Потому что Найвел Мэллори, незадачливый вор и безответственный сопляк, был сейчас на земле, а он, Джон Репейник, удалялся от него со скоростью полсотни лидов в час.
– Спрыгнул! Спрыгнул! – заорал капитан и схватился за трубу: – Машине полный ход! Полный ход! Балласт в корму! Качайте, ребята, выносите!
– Холера, – прорычал Джон. Он спустил ноги в люк, нашарил перекладину и, перебирая руками, как обезьяна, полез вниз. Ледяной ветер облепил его со всех сторон, задрал куртку, захлопал рубашкой, как парусом. Вверху, в далёком конце гондолы – бух-бух-бух! – проснулась машина. Джон, не глядя, спускался. Лестница раскачивалась, завивалась винтом, словно он и впрямь лез по гигантской мушиной липучке. Кинул взгляд наверх: свинцовая туча дирижабля, на фоне её – ступни Джил. Посмотрел вниз. Земля – быстрая, пёстрая от скорости – летела уже прямо под ногами. «Сейчас, – подумал Джон, – Сейчас...» До земли оставалось всего каких-то пол-ре, но разрыв на глазах увеличивался: «Гордость Энландрии» набирала высоту. Лестницу болтало, шершавые, занозистые перекладины рвались из рук. Он вдруг вспомнил.
– Джи-ил!
– А?!
– Прыгнешь – беги! Не падай, беги-и!!
– Поняла-а!!
«Против хода, – пронеслось в голове. – Против хода прыгать... Или наоборот?» Времени не оставалось, он разжал пальцы. Удар! Земля бьёт под ноги. Бежать, бежать, бежать! Колени – как резина. Не выдержал, упал. Кувырок, удар, больно – рёбра, голова. Земля вертится, вертится... Всё. Живой.
Он тут же подобрался и вскочил: кровь кипела. Небо и зелёная пустошь еще вертелись перед глазами дурной каруселью, но он увидел, как Джил слетает с лестницы и, приземлившись, красиво, неимоверно быстро бежит. Замедлилась, встала. Упёрлась в колени, подняла голову: ищет.
– Эй! – заорал Джон и замахал руками. – Эге-гей!
Она сорвалась с места и побежала навстречу, едва ли не быстрей, чем когда прыгала. Джон тоже пошел к ней – на отбитых, оглушенных ногах. Джил влетела в объятья, чуть не опрокинула. Посмотрела в лицо, засмеялась.
– Как мы, а? Джонни, как мы?
– Мы да, – сказал он, улыбаясь, кажется, самой дурацкой улыбкой. – Мы ого-го!
Она обхватила его за шею и крепко поцеловала. Потом отпрянула:
– А этот где?
Джон заозирался. Первое, что он увидел, была «Гордость Энландрии». Дирижабль, чуть подняв нос, уходил в небо, и с земли его движение казалось медленным, степенным. Качалась едва видная лестница, паутинками свисали с боков причальные тросы-гайдропы. Джон повернулся туда, откуда летели, отыскивая взглядом изломанный труп, свёрток кровавых тряпок в траве. И очень удивился, потому что увидел вдалеке тёмную фигурку, неровно, но быстро шагавшую к хрустальному шпилю – высоченному, хрупкому, абсолютно неуместному посреди дикой пустоши.
– Стой! – что есть мочи завопил Джон. Они побежали. Фигурка оглянулась (или только так померещилось – до Найвела было около двух лидов) и припустила быстрей. Джон очень скоро выдохся, но продолжал из последних сил переставлять гудящие ноги, прижимая ладонь к боку. Запал прошел, всё болело – и пятки, которыми он встретил землю, и растревоженные рёбра, и зашибленная при падении голова. Джил вырвалась вперед, но потом стала беспокойно оборачиваться, вернулась. Подбежала к хромающему Джону, с тревогой заглянула в лицо.
– Ты чего? Ты не раненный?
– Не боись, – просипел Джон, – не помру... Догоняй скорей! Наручники с собой?
– Ага...
– Вот и закуй его, падлу, в наручники. Сразу не догадались... – Джон закашлялся и остановился, дыша ртом. – Мальчик... Бедненький... На койке лежал... Кх-ха, сука-вошь...
Джил кивнула, чувствительно сжала на прощание его плечо и побежала. Но Джон видел: чёрная фигурка была уже у подножия башни. Яркий белый огонёк сверкал возле самой земли, валил густой химический дым. Найвел всё-таки не бросил свою термитную шашку, донес до цели и теперь прожигал едким огнём дверь узловой камеры. Джил неслась очень быстро. Ей оставалось сделать пару сотен ре, когда огонек погас, и Мэллори-младший скрылся внутри. Джил рванулась вперёд, на глазах сокращая расстояние до шпиля.
– Нет, нет, – произнёс Джон. Он зашагал, потом побежал и принялся кричать: – Не-ет! Стой, назад, Джил, стой же ты богов ради! Сто-ой!!!
Он кричал, и махал руками, и бежал, пытаясь её нагнать, и у самой башни Джил, наконец, оглянулась. Повернула, хмурясь, назад – небыстрой трусцой, не понимая, досадуя на Джона – а он всё бежал, хрипя сорванным голосом и показывая на хрустальный купол. Они встретились. Джил открыла рот, намереваясь спросить, а может, даже выругаться, или ещё что, но не успела, потому что началось полное дерьмо.
Сперва послышался гул, низкий, будто из самого сердца земли. Он рос и ширился, заполняя собой воздух, окутывая со всех сторон плотным звуковым одеялом. Джон крикнул – и не услышал себя. Джил прижалась к нему, закрыв уши руками. Налившись силой, гул вдруг стал делаться выше, пошел по нарастающей, как бесконечная сирена. Заломило череп, стиснуло грудь: звук пробирал до костей. Джон обхватил Джил, тяжело, со всхлипами дыша, чувствуя, что ещё немного – и гул разорвет их в клочья, раздробит кости, выпарит кровь... Но тут все стихло, а ещё через секунду башня взорвалась. На месте купола распухло облако, из которого полезли во все стороны извилистые щупальца темноты. Они были похожи на чёрных лохматых змей толщиной с вековое дерево и длиной в полнеба. Одна из таких змей вонзилась в землю, из того места забил жирный фонтан цвета венозной крови.