Страница 8 из 21
Также князья продолжали ездить с дружиной в полюдье, сами бдительно посматривали: не обманывают ли их местные жители, не чересчур ли жируют, не маловата ли подать?
По всей видимости, каждый раз пересчитывалось заново число дворов и жителей (хотя официальной переписи вплоть до монгольского ига, видимо, не проводилось). Да и количество жителей в поселениях было, что называется, «плавающим» – неурожаи, эпидемии, набеги соседей могли в одночасье его сильно сократить. Происходили и внезапные миграции, резко увеличивая либо уменьшая численность населения в той или иной местности.
Специфику сбора податей осложняло и то обстоятельство, что князья не всегда сами точно понимали, является та или иная земля их временным завоеванием (то есть вполне возможно обойтись с ее жителями как с взятыми в полон врагами) либо это надежное и долговременное приобретение (то есть жители этой территории – граждане твоего государства). Этим и была обусловлена печальная участь князя Игоря Рюриковича.
Накануне своей гибели Игорь вернулся из удачного похода на Константинополь. (Заметим, предыдущий поход был неудачен. Ромеи пожгли все его лодьи «греческим огнем».) В результате же второго похода Игорь получил с Царьграда огромную дань плюс «пролонгировал» договор князя Олега с Восточной Римской империей.
По всей видимости, психология завоевателя невольно была перенесена Игорем и на собственные земли по возвращении. На следующий год после своего победного похода на ромеев Игорь отправился с малой дружиной за данью в «деревскую землю», включенную еще Олегом в состав Русского государства.
Причем величина дани была увеличена Игорем в сравнении с прежними годами произвольно. Возможно, Игорь так наказывал древлян за то, что они безапелляционно отказались вступать в его войско, когда то еще собиралось в поход на Царьград. Тот факт, что сбор дани был абсолютно не регламентирован, иллюстрирует рассказ летописца о том, что Игорь, отпустив большую часть дружины с данью домой, сказал: «А я похожу еще». Итогом этого волюнтаристского решения и стало убийство князя.
Полюдье. Князь Игорь собирает дань с древлян в 945 г. Художник К.В. Лебедев. 1901–1908 гг.
Ольге удалось эффектно отомстить за смерть мужа древлянам – древлянское войско было разбито, главный город их Искоростень сожжен. Но убийство мужа и восстание древлян недвусмысленно показали княгине, что внутренняя политика государства должна быть изменена – и прежде всего следует упорядочить сбор налогов с «регионов», а также правовые отношения центра и периферии. Как мы увидим, задача сбора налогов и взаимоотношения центра и периферии, возникающие при этом, надолго станут основой формирования внутренней политики и нередко будут приводить к изменению государственного строя.
Ольга устанавливает систему погостов – центров торговли и обмена (вначале в землях Пскова и Новгорода, затем и в других русских землях), в которых происходит также и сбор податей фиксированного размера. Сбором податей занимается уже не сам князь с его дружинниками (хотя поездки князей в полюдье еще долго не прекратятся), а специальные служилые люди – тиуны и огнищане.
С 945 года Ольга официально устанавливает как размеры полюдья – податей в пользу Киева, так и периодичность их уплаты – оброки и уставы. Подвластные Киеву земли оказались поделены на административные единицы, в каждой из которых был поставлен государственный администратор – тиун.
В летописях употребляются обозначения как «тиун», «огнищанин», так и «огнищный тиун» как высшая административная должность. Поначалу эти звания, как правило, присваивались наиболее авторитетным лицам из числа свободных простолюдинов, хотя подобную должность вполне мог получить княжеский или боярский доверенный холоп. Как бояре (высшая воинская знать), так и рядовые дружинники, стремящиеся дослужиться до бояр, по всей видимости, отказывались от этой сугубо хозяйственной должности, требующей постоянного контакта со смердами. Этимология слова «огнищанин» – славянская. Изначально (видимо, даже до возникновения государства) так назывался человек, ответственный за поддержание огня в особом месте поселения. По другой версии – это управитель личным хозяйством князя, боярина или просто богатого землевладельца, от слова «огнище» – дом, то есть некое место, где всегда поддерживается огонь для тепла и приготовления пищи. Что же до происхождения слова «тиун» – у него, по всей вероятности, скандинавские корни.
Княгиня Ольга создает погосты и собирает дань. Миниатюра Радзивилловской летописи. XV в.
С возникновением Московского централизованного государства роль тиунов возрастет, им будут доверяться управление целыми городами, волостями, а также судебные функции. Пока же – в домонгольский период русской государственности – роль тиунов и огнищан ограничивается сбором податей на погостах. Кажется, им даже не придавалось большой вооруженной охраны. Впрочем, их жизнь была защищена огромным денежным штрафом – за убийство княжьего тиуна была установлена вира в 80 гривен.
Так или иначе, это уже можно назвать началом внутренней, или «региональной», политики.
Также именно при Ольге в городах начали появляться каменные здания. С материнским вниманием княгиня относилась к благоустройству подвластных Киеву земель – прежде всего, конечно, родных для себя псковских угодий.
Порок древнерусского государства
В государственных приоритетах внука Ольги, киевского князя Владимира Святославовича, в первые годы княжения была активная внешняя политика. После «ликвидации» других претендентов на киевский великокняжеский стол Владимир завоевал земли балто-литовского племени ятвягов (территория нынешней Прибалтики), отвоевал у поляков Перемышль, теснил волжских булгар и додавливал в Прикаспии остатки Хазарии. Осадил и взял большую византийскую крепость Корсунь в Крыму, после чего византийский император отдал свою сестру Анну замуж за Владимира (практически в обмен на Корсунь), в итоге Владимир крестился и по возвращении в Киев приступил к крещению своих подданных.
Словом, князь Владимир успешно пользовался во внешней политике всеми преимуществами крупного централизованного государства, которым в то время была Новгородско-Киевская Русь. Но произвел ли один из самых прославленных князей Древней Руси что-то полезное во внутреннем обустройстве державы?
Большие города при Владимире Красное Солнышко были устроены по-военному. Каждый город образовывал отдельный организованный полк, называвшийся тысячей, которая подразделялась на сотни и десятки. Тысячей командовал выбиравшийся сначала городом, а позже назначаемый самим князем тысяцкий, сотнями и десятками – сотские и десятские.
В те времена местные старцы, или старейшины, представлявшие «органы местного самоуправления» (а они существовали, по всей видимости, еще до создания Русского государства), сидели на советах рядом с княжичем-наместником или воеводой-наместником, рука об руку с его боярами. Таким образом, старейшины, представлявшие интересы данной местности, при Владимире начинают входить в русскую аристократию, которая через некоторое время станет называться земской властью, в отличие от государевой власти, то есть княжеской аристократии (впоследствии – царской).
Златник великого киевского князя Владимира Святославича. X–XI вв. н. э. Слева – изображение князя Владимира, справа – образ Христа согласно византийским прототипам
Владимиру приписывается «Церковный устав», определяющий компетенцию церковных судов. Этот документ долгое время считался подделкой XIII века, ныне же возобладала точка зрения, согласно которой это подлинный устав Владимира, только с позднейшими добавлениями и искажениями.