Бедовая отшельница

«Костёр!» – эта мысль вспышкой возникла в идущей кругом голове.

«Вдруг вертолёт прилетит в темноте? Как они найдут поляну? А если не прилетит? – со страхом гадала я. – То тогда тем более нужен огонь!»

Я вскочила на ноги и отправилась собирать дрова, чтобы разжечь спасительный костер.

Глава 6

Пророчество из сновидения

Быстро темнело. Из низин потянуло сыростью. Я присела, взяла попавшуюся под ноги сухую ветку и положила сверху собранного хвороста, который несла на согнутой в локте левой руке. Идти стало тяжелее. Торчащий в разные стороны сушняк, цеплялся за кустарник. Донимали комары и мошки. Они попадали в нос, в рот и в глаза. Пару раз я бросала хворост и начинала яростно отмахиваться от невидимых в сумерках насекомых. Невзирая на толстый слой репеллента, от которого стягивало нежную кожу, кровососы умудрялись кусать шею, запястья и уши, а так же закрытые одеждой участки моего уставшего от непривычной нагрузки тела. Наконец, я не выдержала, бросила дрова под ноги, развернулась и устремилась с воем назад. Я пробежала совсем немного. Это можно было назвать разбегом, прерванным столкновением с деревом. Одна из веток больно стеганула по глазу. Больше от неожиданности и страха за зрение, чем от боли, я закричала. Потом корчилась на земле и плакала навзрыд, размазывая по лицу смешавшиеся с репеллентом слёзы. К боли прибавилось жжение. Я слишком поздно поняла, что сделала только хуже. Жжение стало невыносимым. Перепуганная перспективой возможной слепоты, я вскочила на ноги и стала спешно снимать куртку. Замок не поддавался. Жирные подушечки пальцев соскальзывали с его язычка. Тогда я стянула куртку через голову. Комары тут же усеяли спину и грудь. Не обращая внимания на укусы, я вытащила край футболки из штанов и стала протирать им глаза. Слёзы катились градом. Может это и помогло, так как вскоре стало немного легче. Но теперь кожа горела от потертостей. Попытка снова надеть куртку удалась не сразу. Она перекрутилась, и я долго не могла вставить голову в ее горловину, попадая то в один, то в другой рукав. Когда же, наконец, мне удалось справиться с этой незатейливой задачей, я не нашла карманов и поняла, что надела куртку наизнанку. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что непроизвольно подвываю в такт своим действиям. Наконец, наощупь приведя себя в порядок, я побрела в сторону поляны. Комары и мошки основательно завладели позициями на открытых участках моего тела. Тут я поняла, что уже не чувствую их укусов, но продолжала неравный бой с несметной тучей кровососов. Я шла, то и дело шлёпая себя по лицу и ощущая ладошкой раздавленные трупики мерзких тварей, натыкалась на деревья, а поляны всё не было. Страшно хотелось пить. Ещё сильнее хотелось умыть лицо. Я остановилась и огляделась. Кругом гудевшая комарами темнота.

Я запрокинула голову назад, увидела холодные звёзды, видневшиеся в просвете между кронами высоких сосен, и завыла:

– Мамочка!

Сзади раздался хруст и рык. Я услышала наводящее ужас сопение хищника и побежала, боясь обернуться. Но сделала лишь пару шагов и запуталась в каком то кустарнике. Дорогу забором преградили ветви. Тогда я повернула вправо и снова устремилась в пугающую темноту. Несколько раз, налетев на стволы деревьев, я споткнулась и упала.

– Ма-ма-а! – в бессилии взывала я о помощи свою родительницу, молотя по земле кулачками, пока запястьем не угодила по еловой шишке. Боль вернула способность думать. Я села и обхватила колени руками. Как ни крути, но нет никакого смысла сейчас куда-то идти. Я только потеряю силы, которые и так уже на исходе. Нужно ждать рассвета. Шлёпая себя ладошками, я вслушивалась в звуки леса. То и дело мне начинало казаться, что сзади кто-то крадётся. Я разворачивалась на четвереньках, вглядывалась в шевелящуюся темноту, но ничего не видела. Страх постепенно испарился. Его вытеснило отупение, до которого довели комары и их не прекращающийся гул.

«А ведь они могут закусать до смерти!» – ужаснулась я пришедшей в голову мысли, вспомнив, что таким зверским способом в древности расправлялись на Руси с преступниками. Их привязывали в тайге к деревьям и оставляли на съедение кровососам.

Время шло, а утро всё не наступало. То и дело, запрокидывая голову назад, я видела только далекие холодные звёзды…

– Ну, и как тебе такая жизнь? – Вадим щёлкнул выключателем, и по всему лесу зажглись десятки лампочек, свисавших с веток.

– Ты все это специально подстроил? – проговорила я обессиленно.

– А ты как думаешь? – Он подошёл и сел рядом.

– Для чего? – допытывалась я.

– Ты хотела спросить, зачем? – поправил он меня.

– Ты заберёшь меня отсюда?

– Нет. – Он выразительно посмотрел на часы. – Тебе придётся здесь встретить свою смерть.

– Что ты такое говоришь? – Не веря его словам, я хотела вцепиться ему в руку, но поймала пустоту и повалилась на бок.

Было светло и холодно. Страшно ломило затекшую руку, на которой я лежала весь остаток ночи, и чесалось лицо. Сон, недавно такой яркий и реальный, таял в сознании. Вокруг деревья и непролазные кусты. Кошмар становился явью, и то, что случилось со мной, совсем не вязалось со спокойствием окружающего мира, постепенно пробуждающегося от солнечных лучей. Комары немного поутихли, спрятавшись в росистой траве. Птицы без умолку щебетали, празднуя наступление утра. Я окончательно осознала все масштабы постигшего меня бедствия, обессиленно присела на высохшую поваленную березу и обхватила руками плечи. Над ухом загудел огромных размеров шмель. В другой бы раз я с визгом бросилась прочь, но сейчас просто не было сил. Я слегка отстранилась от него, жалея, что укус насекомого не убьёт, а лишь сделает больно. Пить хотелось так, что даже шевеление языком причиняло страдание. Кожа во рту стала похожа на кальку. Я наклонилась, поводила рукой по траве, потом поднесла ко рту и слизнула росу. К горлу подступил ком, а из воспалившихся глаз брызнули слёзы. Боясь разрыдаться, я вцепилась зубами в кулак.

«Что, повеселилась с любовником? – злилась я на себя, кусая костяшки пальцев и глотая слезы. – По самое „не хочу“. На всю оставшуюся жизнь. Мало мне было внимания? Зажралась! Совсем голову потеряла! Денег было столько, что я могла бы себе любую игрушку купить! Иди в стриптиз-бар или в сауну, где можно снять кого угодно. В конце концов на дискотеке можно оторваться! Надень парик, накрась глаза, выбери клуб где-нибудь на окраине. Ноги от ушей – глядишь, кого-нибудь подцепила бы. Тачка, деньги есть. Сняли номер в гостинице – и делай что хочешь! Так нет, надо было домой приволочь! Ведь можно догадаться, что муж, исчезающий на неделю, а то и больше, нашпигует комнаты сюрпризами».

Сначала я осознала, что стою, и лишь потом поняла причину той неведомой силы, которая заставила меня подняться с поваленного дерева. Это был треск веток и чье-то рычание. Из-за пролитых слёз и репеллента глаза воспалились, но я сумела разглядеть очертания огромной, тощей собаки с кусками свалявшейся шерсти на боках.

– Господи, откуда это? – выдохнула я, не понимая, что передо мной – плод ли моего воспаленного воображения, или действительно какое-то существо. Когда до меня остались считанные шаги, я вдруг поняла, что это медведь. Внезапное открытие вызвало больший шок, нежели передо мной возник бы леший или какое другое чудовище. А всё потому, что раньше я представляла себе хозяина тайги совсем иначе. Все мои познания были вокруг милых игрушек, большинство из которых сделаны из белого плюша. Этот же лишь отдалённо походил и на тех, каких я видела по телевизору, в рекламах. По всей видимости, не так давно вышедший из зимней спячки, грязный, с голодным взглядом, он трясся в предвкушении скорого завтрака. То, что медведи любят не только мёд и малину, но и обожают полакомиться человечиной, я узнала из Новостей в прошлом году: где-то на Урале и ещё в Красноярском крае встреча косолапого с грибниками закончилась для последних трагедией. Всё-таки телевизор хорошая штука!