Восхождение тени

– Вы действительно узнали… многое о моей семье.

– Ваша семья привлекает пристальное внимание в определённых кругах, Олин Эддон, – Сулепис подался ближе к пленнику. – Вы должны знать, что хотя ваш дед Англин демонстрировал все признаки этого… порока крови… он не был одним из «рыжих Эддонов», так ведь? Его голова была того же светло-соломенного оттенка, что и у ваших северных пращуров, что и у вашей дочери и старшего сына.

– Вы смеётесь надо мной. Моя дочь никак им не задета! – голос Олина выдавал его напряжение.

– Это всё равно – меня она не интересует, – пожал плечами автарк. – То, что мне нужно, у меня есть, спасибо Лудису, и это – вы… точнее, ваша кровь. Одна из тех вещей, насчёт коих совпадают мнения наиболее древних и достойных доверия сказителей, – а также алхимиков и кудесников из моей страны, проводивших тайные опыты и выживших после, так что они сумели оставить записи, – состоит в том, что лишь кровь Хаббили – а по-вашему Купиласа, – способна открыть путь к спящим богам. А почему это важно? Потому, что если путь можно открыть, значит, спящие боги, так давно заточённые Хаббили, могут быть пробуждены ото сна и выпущены на свободу.

– Вы сумасшедший, – покачал головой Олин. – Но даже будь эти бредовые идеи правдой, зачем вам это делать? Если мы так долго жили без них, зачем вам вновь впускать их на землю? Вы полагаете, что ваша, пусть и огромная, армия сможет противостоять им? Клянусь Тремя братьями, послушайте, даже крохотная капля их крови в венах завертела мою жизнь, как ярмарочную шутиху! В своё время боги разрушали горы и рыли океаны голыми руками! Зачем вам, который так любит власть и силу, обзаводиться столь ужасными соперниками?

– О, а вы, оказывается, не вовсе наивны! – одобрительно заметил автарк. – Вы, по меньшей мере, задаётесь вопросом: но если вдруг это правда – что дальше? Да, разумеется, я был бы глупцом, выпустив разом всех богов. Но что, если это был бы только один бог? И, что важнее, если бы я мог управлять и командовать этим богом? Разве тогда его сила не стала бы моей? Это было бы словно повелевать одним из древних шанни – но в тысячу раз лучше! Всё, что только во власти бога, будет в моей власти!

– И вот это вот – то, что вы собираетесь сделать? – Олин оторопело уставился на Сулеписа. – Такая неуёмная жажда власти и богатства у того, кто уже имеет так много – абсурдна… отвратительна.

– Нет, это нечто гораздо большее. Вот почему я тот, кто я есть, а все прочие люди, даже прочие короли, как, например, вы – просто… скот. Потому что я, Сулепис, не уступлю то, чем владею, когда Ксергал Хозяин мёртвых придёт со своим крюком, оружием труса, чтобы им утащить меня. Какой смысл в завоевании земли, если укус гадюки или кусок камня, свалившийся с колонны, может прикончить тебя в мгновение ока?

– Все умирают, – отозвался Олин. Теперь в его голосе сквозило презрение. – Вы так этого боитесь?

Автарк покачал головой.

– Я боялся, что вы можете не понять этого, Олин, но надеялся, что магия в вашей крови сделала вас отличным от остальных. Что есть человек, довольствующийся тем, что дано ему? Не человек вовсе, но лишь неразумная тварь. Вы спрашиваете, чего уже правящий миром мог бы ещё желать? Времени насладиться тем, чем он владеет, а после, когда оно наскучит ему, разорвать в клочья и построить нечто новое, – Сулепис так сильно подался к собеседнику, что Вэш не на шутку испугался: вдруг его повелитель вывалится из паланкина. – Знаешь, мой северный королёк, я убил двадцать своих братьев, несколько сестёр и Нушаш знает скольких ещё чужих мне людей, прокладывая путь к трону, вовсе не затем, чтобы через несколько коротких лет уступить его кому-нибудь ещё.

Снаружи кто-то крикнул – и платформа с троном начала замедлять ход.

– Итак, мы рядом с вашим домом, Олин. Действительно, выглядите вы не лучшим образом – похоже, я должен согласиться с тем, что приближение к нему плохо сказывается на вашем здоровье, – автарк издал короткий смешок. – Однако, вот и ещё одна причина быть мне благодарным. Я позабочусь о том, чтобы вы мучились от своего недуга не слишком долго.

– Сиятельнейший, почему мы остановились? – Вэш уже красочно представил себе людей Олина, выскакивающих им наперерез из засады в кустах.

– Потому что мы уже недалеко от того места, где эта дорога выходит из леса, – пояснил его повелитель. – Мы выслали вперёд разведчиков, чтобы они определили наилучшее место для лагеря. Похоже и на то, что нам придётся прогонять кваров, вот уже несколько месяцев как осадивших замок нашего друга Олина. Армия их мала, но они очень коварны. Однако и Сулепис не так-то прост!

Он расхохотался – счастливо, как мальчишка, скачущий на резвом жеребце.

– Но зачем мы вообще забрались сюда? – спросил Олин. – Если вы верите, что ради достижения своих безумных целей вы должны убить меня, зачем было проделывать этот долгий путь? Исключительно для того, чтобы поиздеваться над моими оставшимися близкими и теми из подданных, кто ещё беспокоится обо мне? Заставить их страдать от сознания собственной беспомощности?

– Заставить их страдать? – автарк забавлялся своим актёрством. Теперь он принялся разыгрывать оскорблённого в лучших чувствах. – Мы пришли спасти их! И когда мы вышвырнем кваров, а я сделаю здесь всё, что хотел, ваши наследники могут распоряжаться тут всем, как им заблагорассудится.

– Вы пришли сюда, чтобы спасти моих подданных? Это ложь!

И опять автарк пропустил оскорбления мимо ушей.

– Признаю, я сказал не всю правду. Мы здесь, потому что когда-то однажды на этом самом месте боги были изгнаны. Здесь, ныне погребённые под зданиями, что возвёл ваш народ, находятся ворота во дворец Ксергала – или Керниоса, как зовёте его вы, северяне. И здесь Хаббили сражался с ним и поверг, и вытолкнул его навсегда за пределы мира. И потому именно здесь должен быть проведён ритуал.

– Ага, – кивнул Олин. – Как я и подозревал, вы затеяли это только для того, чтобы осуществить собственные безумные планы, и ни для чего больше.

Правитель Ксиса посмотрел на него почти печально.

– Я не жаден, Олин, что бы вы обо мне ни думали. Когда я заполучу в своё услужение божественную силу, я не буду возиться с замками – с этим ли, с другим ли. Я восстановлю божественные чертоги горы Ксандос!

Олин и Вэш застыли в изумлении и ужасе, хотя первый министр, конечно, всячески постарался скрыть свои чувства.

Прошло не менее получаса, а они всё стояли без движения посреди дороги с побережья. Северянин впал в молчание, а внимание Сулеписа, кажется, больше занимало наливаемое ему вино и молоденькая служаночка, с которой он забавлялся, шепча что-то ей на ушко. Вэш, пользуясь остановкой, просматривал свои записи – когда они станут разбивать лагерь, он окажется страшно занят, – и тут один из главнокомандующих автарка подошёл к платформе и испросил дозволения обменяться с повелителем словом. Выслушав доклад, при котором генерал не повышал голос громче шёпота, автарк отослал его. Потом на несколько мгновений задумался – и вдруг начал хохотать.

– Что случилось, Сиятельнейший? – позволил себе задать вопрос министр. – Всё ли в порядке?

– Лучше не бывает! – объявил его господин. – Это будет даже проще, чем я ожидал, – он помавал пальцами в золотых колпачках, и паланкин вновь пришёл в движение – рабы, тащившие его, с первым шагом тихонько застонали. – Вы увидите.

Далеко не сразу Вэш уразумел, что имеет в виду его повелитель. Когда процессия достигла поворота дороги, рабы в паланкине поднялись и раздвинули занавеси, на миг оставив министра в паническом страхе от кажущейся беспомощности, пока он не увидел, почему рабы открыли их.

На берегу бухты Бренна перед ними лежала, покинутая людьми, континентальная часть Южного Предела. Большая часть зданий была сожжена – некоторые ещё продолжали гореть, – но дым и танцующие языки пламени единственные создавали движение на этой картине. Поблизости не видно было никого живого, и даже замок за водной гладью казался заброшенным, хотя Вэш не сомневался, что сограждане Олина прячутся внутри и точат своё оружие, алчущее ксисской крови.