Прости меня

Археолог сквозь дым улыбался мне, покачиваясь.

- Похоже на дом с перевернутой лодкой... Скажите, вы тайком от всех не пишете стихов или романа?

Смешной вопрос. Я не ответил.

...Утром я видел маму. Она лежала немая, неподвижная, закрыв глаза. На столике рядом стоял букет ромашек, трогательный девичий букет. Надо будет обязательно спросить, кто поставил эти ромашки...

В палату вошел доктор, позвал ее. Мама не ответила. Он взял ее руку, задумчиво глядя прямо на меня, постоял и вышел, прикрыв осторожно дверь.

Солнечный осенний зайчик белел на подушке. Я тихонько выключил аппарат, будто вышел из комнаты, прикрыв дверь.

Потом весь день я просидел над магнитными схемами. Заколдованные линии! Мои картинки не хотят, не желают с ними путаться, но природа их все-таки одинакова. Где же моя ниточка?

Лишь одно меня радует. Смена места привела к смене сюжетов. Я здесь не видел, не заметил, по крайней мере, ни одного молитвенного жеста.

Бородатый Начальник сказал:

- Вашему другу что-то нездоровится. Обедать не приходил.

В самом деле, где же он? Я пошел домой.

Археолог полусидел на раскладушке, вытянув левую ногу, не зажигая света, в сумерках смотрел в окно, дымил сигаретой.

- Нога, - сказал он виновато.

- Ранение?

- Какое там ранение. Просто вошел однажды напролом в стеклянную дверь... Не заметил. Звону было! Колено рассадил. С тех пор от непогоды болит. Холодно.

- Есть хотите?

- Нет, спасибо, мне принесли.

- Так я печку затоплю.

Я притащил из прихожей вязанку дров, сложил в печке "сруб", как учила меня когда-то мама, нащипал бересту, и пламя дружно схватило сухую березу. Теплая волна загудела, не умещаясь в дымоходе, пахнула в комнату искрами, засветилась на полу, на желтых стенках и потолке.

- Ловко у вас получается.

- Детство провел у печки...

- Не надо зажигать свет...

Я сбегал в столовую, принес чайник, пригоршню кофе, сухое печенье, два граненых стакана. Воду я согрел на плитке. В комнате у нас пахло березовым дымом и кофе. Дрова горели отменно.

- А я все думаю про ваши картинки, - сказал он, потирая ногу. - Можно, я буду их так называть... Скажите, если не секрет, между вашими двумя... программами... как они получены? Одинаково?

- Нет. Вторая, с Тбилиси, полностью подчиняется мне. Первая, сумбурная, та, что с оленями, стихийна, почти безконтрольна, как радиопомехи.

- Я почему-то понял именно так. Но аппаратура одна, значит, сумбурные картинки получены тоже без посторонней помощи. Без дальнего передатчика?

- Вы догадливы.

- Мне все больше начинает казаться, что половина картинок шла из Мексики.

- Почему?

- Растительность, похожая на кактусы, постройки, обнаженные люди, силуэты раскрашенных лодок. Правда, все мелькало, но...

- Я не посылал сигналы в Мексику.

Он говорил со мной, точно шел по темному, длинному, незнакомому коридору на ощупь и ни разу не споткнулся, хотя совсем ничего не знал.

Нега волной полыхала в открытую дверцу печки. Дрова трещали, пламя гудело. Когда я тронул горячую золотую россыпь брызнули искры, обдав жаром веки.

- Я не посылал сигналы в Мексику.

- Но как помехи...

- В это я не верю.

- И не уверены?

- Да.

- Можно ли найти какое-нибудь определенное решение?

- Да.

- В чем же дело?

- Я найду, если в другом, единственном на Земле месте, будет стоять второй такой же аппарат. Но сие для меня пока недосягаемо. Я даже не знаю точно до градуса такое место, куда можно поставить...

- Хорошо, забудем эти два неизвестных А и С. Но можно ли узнать, какие передачи в тот момент вела Мексика? Для вас это возможно?

- Разве там было что-нибудь похожее на постановку, на игру, на передачу?

- Нет, кажется...

- Тогда какая же Мексика? Древняя?

Он засмеялся.

- Ну это абсурд!.. Налейте, пожалуйста, еще стаканчик... Исторический сюжет в кино... История Мексики... Вы знаете, как это модно в наше время - исторические сюжеты.

- Далась вам эта Мексика! Вы же ничего не знаете... Ну представьте себе: луч, который пошел в Тбилиси, дважды был отражен магнитной сферой Земли. Кажется, я вам говорил о ней. Луч не мог вырваться наружу. Не мог! Как зяблик через броню! Понятна вам такая схема?

- Да.

- Зато "мексиканский" луч прошел эту сферу насквозь, как бумагу, но не туда, понимаете вы, не туда, - я показал на потолок, - а сюда, к нам?

Я подложил в огонь дрова, налил кофе, мы захрустели печеньем, обжигаясь, пили душистое варево. Печь накалилась, гудела.

- Тогда разрешите мне предложить вам еще одну версию, сказал он, растягивая слова.

- Пожалуйста.

- Нет, я передумал...

- Что-нибудь смешное?

- Да.

- Говорите, мы с вами не в Академии наук.

- Сигналы идут из космоса.

- Даже с пятнистыми оленями?!

- Видимо, да.

- Ну, знаете...

Он остановил меня жестом.

- Самая красивая легенда на земле придумана в наше время.

- Какая легенда?

- Легенда о пришельцах из космоса... Хотите, я расскажу вам ее?

- Расскажите, - согласился я, - вы умеете увлекательно.

- Благодарю вас... Но если так, пожалуйста, приготовьтесь. Я заведу надолго. Это мой любимый конек. И если вы услышите что-то знакомое - не удивляйтесь. Я лишь один из фанатиков этой легенды, из тех, кто придал ей такую популярность.

Он посмотрел в окно, туда, где, наверное, были звезды.

- Итак, легенда... - словно приготовился он к дальней дороге. - Люди, говорит она, в далекой древности, когда вы не умели разводить огонь, боялись грома, дождя, затмения Луны, может быть, ели сырое мясо - к вам на Землю спустились боги, такие же, как вы, люди. Потому что вселенная-матушка едина...

Если есть одинаковые звезды, похожие планеты, если мир един в своем строении, значит, и живая природа всюду будет развиваться, похожая на вашу природу...

Так в один обыкновенный земной вечер к нам прилетели боги. Они сказали: "Мы были такими, как вы, а вы станете такими, как мы".

Люди поклонялись им. Боги были всемогущи, метали громы и молнии, сдвигали каменные глыбы для своих загадочных построек. Они ходили в шлемах, закрывавших наглухо лицо, разговаривали друг с другом на расстоянии сотен километров и даже видели все через моря и горы. От бога ничего не утаишь!