Последний Секрет

Чудовищный звук стих, я посмел открыть глаза, и узреть длинную светлую полосу тумана, перечертившую весь небосвод и уходящую за горы.

Первой мыслью было – «Надо бежать в город и всем рассказать!!!»

Через мгновение я понял, что рассказывать нечего, ведь весь люд в городе наблюдал явление как и я, и подобный след на небе сложно не заметить или спутать с радугой.

Я сидел неподвижно, пытаясь понять происхождение густого дыма и чудовищного звука, но это было не в моих силах, и все что оставалось это строить предположения.

Страх почти ушел, вернулась возможность рационально мыслить, которая почему-то не помогала. Уже спускаясь с дерева я было решил, что это промыслы Велитара, но тут же сообразил, что это глупо, – даже дети знают, что Темный Владыка обитает глубоко под землёй, и проявляет себя только ночью, так что спускаться с небесной тверди днем не в его привычках. Анаэль же мог создать чудо, но не стал бы меня пугать столь злыми звуками и смоляным дымом, тем более, что я с утра уже предавался молитве. Не один из младших богов-зверей не могли бы создать подобное, хоть я и не большой их знаток, но о подобном слыхать не слыхивал. Можно было подумать, что мимо пролетал дракон, но те звери не летали выше облаков, были меньше в размерах, жили далеко на юге и точно не испускали столько гари.

Так что остаётся… остаётся…

Да не знаю я, что остаётся!

Простой люд потрусливее меня будет, – народ крестьянский отличается недалекостью и набожностью, и заприметив такое, могут посчитать это знаком плохого предзнаменования. Я был не уверен, пустят ли меня за ворота, но я точно знал, что мне нужно, чтобы попасть в город.

Мне нужна уродливая мохнатая морда зверюги, загнавшего меня на дерево, так что пора было браться за работу.

Ноги коснулись земли, и я медленно побрел назад к реке, откуда гнал меня Кузури, стараясь отбросить догадки и бесполезные мыслишки в сторону, оставить их на потом и до лучших времен, ведь я должен сконцентрироваться на охоте, а не забивать себе голову непонятно чем. Я опять спустился с горки к броду, немного пошарил в кустах на берегу и отыскал брошенный рюкзак с припасами и малым мечом. Также в сумке уместился короткий лук, но пользы от него против зверя будет немного, придется добивать вручную.

Лезвие радостно блестело и переливалось на солнце, убедив меня в очередной раз, что хмурый кузнец Дедор не обманул меня и не зря запросил состояние за полгода работы. Лезвие было чуть меньше одного хитетта в длину, но и рукоятка тоже была намного длиннее обычной. «Я сужу по величинам севера, как привык издревне делать местный люд, – величина средней человеческой ладони «демоло́», четыре демоло образуют один «хитѐтт» то есть среднюю длину руки, а два хиттета это соответственно «опера́" человеческий рост. По этим данным на моей родине делают замерительные бечёвки и трости, которыми по сей день пользуются ремесленники.»

Заказ рукояти был с расчетом, что бы я мог свободно фехтовать как мне удобно, включая обратный или пишущий хваты, которые более эффективно практикуются для драки на кинжалах. Сейчас же я жалел о том, что у меня нет огромного обоюдоострого «бастарда» при себе, – меч размером с человеческий рост быстро бы решил вопрос с Кузури. Мой же клинок особой уверенности не придавал, – казался маловат против громадины, и я немного помявшись, достал из сумки еще и походный топорик, который взял в левую руку. Нутром я понимал, что толку от этого грозного оружия не будет вовсе, но все равно чувствовал себя спокойней.

Я оставил сумку в покое, на том же месте, и пошёл назад в чащу. Я легко отыскал когтистые следы огромных лап, как и капли крови на листьях из незаживающего пореза, так что довольно быстро двигался вглубь леска, прислушиваясь к Неро и пытаясь уловить в воздухе чужеродные запахи.

Не было смысла скрываться, – зверь почувствует меня, как бы я не подкрадывался, но стоит помнить, что Кузури хищник привыкший господствовать в своей среде, и он будет сражаться, несмотря на увечья и до самой смерти.

Неро зашуршал на груди, и я напрягся, – зверь был рядом. Я продолжил идти вперед, стараясь ступать мягче и реагируя на каждый шорох из темных переплетений ветвей.

Не хотелось быть застигнутым врасплох, но когда думаешь о подобном, почему-то кажется, что чудовище уже дышит тебе в спину смердящим зловонием гнилой плоти, застрявшей меж его клыков. Через некоторое время я, правда, почуял запах хищника, но пах он мокрой шерстью и рыбой, и раз я чувствовал его, то он учуял меня тоже. Я ускорился, и предо мной открылся вид на труднодоступный пологий склон, поросший деревьями, земля на откосе была разрыта, корни деревьев разрублены когтями, и еще не засохшие тонкие струйки крови стекали по коре на чернозем, – Кузури только что поднялся туда, и он все еще не восстановился.

Но зачем он уходит от меня? Это совсем на него не похоже.

Или он меня выманивает?

Я усмехнулся и с разбегу принялся взбираться на холмик, помогая себе руками.

Сейчас выясним, кто из нас лучший охотник.

Я взлетел на заросшее травой чистое и просторное плато, освещенное и ровное, где меня и ждал он. Каков хитрец, выбрал место боя, лишив меня преимущества в чаще леса! Это уже больше походит на рыцарский турнир, чем на ловлю.

Зверь стоял, низко опустив голову и скаля клыки, его ноздри бешено раздувались, а большие висячие мохнатые уши подергивались, – он вот-вот был готов сорваться. Я медленно стал подходить к нему, поигрывая оружием, внимательно следя за каждым его движением. Я сделал еще шаг и Кузури, не выдержав, полетел на меня в стремительном прыжке как выпущенная стрела, а я кинулся в сторону, одновременно рубанув наугад туда, куда он должен приземлиться.

Ну, начинается!

Когда эта гора мышц упала перед моим носом, мне показалось, что земля затряслась, и я чуть не упал от толчка, но успел рубануть по его боку, образовав глубокий порез на ребрах. Зверюга крутанулась на месте, щелкая зубами, но я уже отпрыгнул от него на безопасное расстояние, продолжая крутить меч в ладони.

На мгновение схватка остановилась, и мы просто смотрели друг другу в глаза, щурясь от солнца, а после бой возобновился так же быстро, как и прекратился.

Лютозверь не останавливался, наступая с бешеным рыком, размахивая лапами и скрежеща зубами, и всё что я мог делать, это отступать, крутясь волчком и изредка наносить рубящие удары в ответ.

Несмотря на то, что чудище было ранено и заметно потеряло в скорости, он всё равно заставлял меня попотеть, и иногда я едва успевал отбить его очередную безумную атаку, которым похоже не было конца.

Совсем рядом распороли воздух массивные загнутые когти, чуть не проткнув мое плечо, и я еле успел отклониться в бок, Кузури же, промазав очередной раз, разрыл по инерции тяжелым ударом почву, подняв в воздух сотни маленьких комков земли, разбросав их перед собой. Сейчас он был открыт, но через секунду уже снова готов бросится в битву, и следующие выпады я могу не пережить, так что я решил удивить его и бить самому.

Я швырнул свое тело к нему, чувствуя безумное напряжение мышц, натянувшихся до предела, замораживая сумасшедший ход времени в тянущийся и неторопливый кисель. Я висел в воздухе с готовым для движения клинком, зверь медленно поворачивал голову в мою сторону, кусочки мокрого черного грунта, с рваными ломтиками яркой травы на них, зависли над его зубастым рылом, а его глаза заторможено вращались следом за мечом. Лезвие было все ближе, – чудище даже не поймет, что его ударило…

Волна напряжения резко спала, и я снарядом врезался в рыло страшилища, пролетев через грязь и вонзив в него меч почти до рукояти, с громким и жутким хрустом рвущихся хрящей, костей и сухожилий. Лезвие зашло между челюстями, покорёжив и без того страшную пасть, а пока Кузури не попытался перекусить моё оружие оставшимися зубами, я с размахом врезал топориком прямо по покатому лбу, между ничего не понимающими глазищами, почти не разрезав толстую шкуру. Я резко выдернул меч и отскочил назад, преследуемый мелкими брызгами крови.