Страница 2 из 40
[Томас Хмурбровь]»
…Который, надиктовывая письмо, как правило, слегка пошатывался. Однако двадцать пенсов есть двадцать пенсов, а в качестве дополнительной услуги Вильям подгонял орфографию под клиента и позволял тому самостоятельно расставить знаки препинания.
В тот вечер шел мокрый снег. Он таял на крыше и с журчанием стекал по водосточным трубам рядом с окнами. Вильям сидел в своей крошечной конторке над Гильдией Заклинателей и выводил аккуратненькие буковки, вполуха слушая, как в комнате этажом ниже начинающие заклинатели мучаются на вечернем занятии.
– …Внимательнее. Готовы? Хорошо. Яйцо. Стакан.
– Яйцо. Стакан, – без всякого интереса пробубнил класс.
– …Стакан. Яйцо…
– Стакан. Яйцо…
– …Волшебное слово…
– Волшебное слово…
– Фазам-м-м. Ничего сложного. А-ха-ха-ха-ха…
– Фаз-ам-м-м. Ничего сложного. А-ха-ха-ха-ха…
Вильям придвинул очередной лист бумаги, заточил свежее перо, посмотрел на стену и принялся писать дальше:
«И наконец, о Забавном. Ходят слухи, будто бы обучились Гномы Свинец в Золото Обращать. Откуда таковая сплетня возникла, никому не ведомо, но в последнее время Гномы, идущие по своим законопослушническим делам, частенько слышат на Городских Улицах оклики типа: “Эй, шибздик, а ну-ка, сотвори мне Золотишка!” Разумеется, так неразумно ведут себя только всякие Вновь Прибывшие, ибо местные обитатели прекрасно знают: назвать гнома шибздиком = верная смерть.
Вш. пкрн. слуга Вильям де Словв».
Вильяму нравилось заканчивать свои донесения на радостной ноте.
Затем он достал самшитовую доску, зажег еще одну свечу и положил письмо на доску чернилами вниз. Быстрые движения ложкой перенесли чернила на деревянную поверхность, и… тридцать долларов плюс полтелеги фиг, способных обеспечить офигенное расстройство желудка, считай, уже в кармане.
Чуть позже он занесет доску господину Резнику, завтра после неспешного обеда заберет копии, и к середине недели, если все сложится благополучно, письма будут разосланы адресатам.
Вильям надел пальто, аккуратно завернул самшитовую доску в вощеную бумагу и вышел в промозглую ночь.
Мир состоит из четырех элементов: земли, воздуха, огня и воды. Этот факт хорошо известен даже капралу Шноббсу. Вот только он не соответствует действительности. Есть еще и пятый элемент, так называемый Элемент Неожиданности.
Гномы действительно научились превращать свинец в золото, но весьма непростым способом. Непростой способ отличался от простого лишь тем, что обеспечивал успешный результат.
Гномы, напряженно всматриваясь в туман, толкали свою перегруженную повозку по улицам. Повозка потихоньку обрастала льдом, с бород гномов уже свисали сосульки.
Достаточно было всего-навсего одной замерзшей лужи.
Старая добрая Госпожа Удача. На нее всегда можно положиться.
Туман становился все гуще, делал тусклым свет, заглушал любые звуки. Как рассудили сержант Колон и капрал Шноббс, сегодня ночью Анк-Морпорку вторжение не грозило. Кровожадные орды варваров не включили его в свой выездной план на нынешнюю ночь. И стражники ни в коем случае не осуждали их за это.
Наконец настало время закрывать ворота. На самом деле это действо значило куда меньше, чем могло показаться, ведь ключи от города были давным-давно потеряны, а опоздавшие, как правило, бросали камешки в окна построенных на стене домов, пока не находился добрый человек, готовый отодвинуть засов. Предполагалось, что чужеземные захватчики не знают, в какое именно окно следует бросить камешек.
Затем стражники, шлепая по талому снегу и грязи, направились к Шлюзовым воротам, через которые река Анк на свой страх и риск попадала в город. Вода была не видна в темноте, лишь иногда чуть ниже парапета проплывала призрачная тень льдины.
– Погоди, – сказал Шнобби, когда они схватились за рукоять опускавшей решетку лебедки. – Там кто-то есть.
– В реке? – не понял Колон.
Он прислушался: где-то внизу раздавался скрип весел в уключинах.
Сержант приставил сложенные ладони к губам и издал универсальный оклик всех стражников:
– Эй, ты!
Несколько мгновений не было слышно ничего, кроме свиста ветра и плеска воды. Потом до стражников донесся голос:
– Да?
– Ты решил вторгнуться в город или что?
Снова возникла пауза.
– Что?
– Что «что»? – осведомился Колон, поднимая ставки.
– Что за другие варианты?
– Ну, ты, в лодке, ты меня не путай… Ты вторгаешься в этот город или как?
– Нет.
– Ну и ладно, – сказал Колон, который в такую ночь готов был поверить любому на слово. – Тогда проваливай, да побыстрее: мы вот-вот опустим решетку.
После некоторых раздумий плеск весел возобновился и начал удаляться вниз по течению.
– Думаешь, было достаточно просто спросить? – поинтересовался Шнобби.
– А кому об этом знать, как не им? – пожал плечами Колон.
– Да, но…
– Это была крошечная лодчонка, Шнобби. Нет, конечно, если ты хочешь совершить приятную прогулку по обледеневшим ступеням вниз к причалу…
– Не хочу, сержант.
– Тогда давай возвращаться в штаб-квартиру.
Вильям, подняв воротник, спешил к граверу Резнику. На обычно оживленных улицах почти никого не было. Только неотложные дела способны выгнать людей из домов в такую погоду. Зима обещала быть действительно скверной, похожей на холодный овощной суп из промозглого тумана, снега и забористого анк-морпоркского смога.
Взгляд Вильяма вдруг привлекло небольшое освещенное пятно рядом со зданием Гильдии Часовщиков. В центре пятна сидела какая-то сгорбленная фигурка.
Он подошел ближе.
– Горячие сосиски? В тесте? – произнес лишенный всякой надежды голос.
– Господин Достабль? – удивился Вильям.
Себя-Режу-Без-Ножа Достабль, самый предприимчиво неудачливый бизнесмен в Анк-Морпорке, посмотрел на Вильяма поверх лотка для жарки сосисок. Снежинки с шипением падали на застывающий жир.
Вильям вздохнул.
– А ты сегодня припозднился, господин Достабль, – заметил он вежливо.
– Ах, господин де Словв… Торговля горячими сосисками переживает кризис, – пожаловался Достабль.
– Да уж, судя по всему, не сосиской единой мертв человек, – хмыкнул Вильям. Он не смог бы удержаться даже за сто долларов и полное судно фиг.
– Определенно. На рынке легких и тяжелых закусок нынче спад, – откликнулся Достабль, слишком погруженный в свои мрачные думы, чтобы заметить издевку. – Такое впечатление, люди вообще перестали есть сосиски в тесте.
Вильям опустил взгляд на лоток. Если Себя-Режу-Без-Ножа Достабль торговал сосисками, это было верным признаком того, что одно из его амбициозных предприятий снова потерпело крах. Торговля сосисками вразнос была нормальным состоянием в жизни Достабля, из которого он постоянно пытался выбраться и в которое неминуемо скатывался, когда очередное рискованное начинание заканчивалось неудачей. И слава богам, ведь Достабль был исключительно хорошим продавцом горячих сосисок. Учитывая то, из чего делались его сосиски.
– Жаль, я не получил хорошего образования, как ты, – подавленно произнес Достабль. – Приятная работа в помещении, тяжести таскать не надо. Будь у меня образование, я бы точно нашел свою ницшу.
– Ницшу?
– Один волшебник рассказывал мне о них, – объяснил Достабль. – У каждого есть своя ницша, понимаешь? Место, где он должен находиться. Для чего он предназначен.
Вильям кивнул. Он знал много слов.
– То есть ниша?
– Во-во, она самая. – Достабль вздохнул. – Я прозевал свой шанс с семафором. Не понял вовремя, что надвигается. А потом – раз! Даже не успел оглянуться, как все вокруг стали владельцами кликкомпаний. Большие деньги. А я рылом для такого не вышел. Но вот фенсуй… тогда у меня все карты на руках были. Просто не повезло.