Страница 17 из 18
– Здорово, ребята, – приветствовал он африканских спецназовцев. – Хорошо смотритесь!
Его провели в столовую и накормили. Судя по качеству еды, она предназначалась для младшего персонала и не могла сравниться со вчерашним ужином. Но делать нечего. В трудные для племени буру месяцы засухи ему приходилось есть саранчу и высушенных древесных жуков, а змеи вообще считались деликатесом. К тому же сам факт кормления обнадеживал: если бы хотели прикончить, то вряд ли стали бы заботиться о его желудке.
Из столовой «леопард» отвел Рафаила в комнату с голыми стенами, прикрученным к полу столом и так же закрепленными стульями по обе его стороны. Из толстой столешницы торчали металлические скобы, чтобы пристегивать наручники. Впрочем, руки у него были свободны, и в совокупности с каким-никаким, но завтраком, это можно было расценить, как доброе, почти дружеское отношение… Он осмотрелся. В одну из стен было встроено широкое зеркало. С той стороны оно, конечно, прозрачное. Все ясно: это комната для опознаний и допросов. Как в полицейском участке.
– Первый раз оказался в посольстве, – сказал он, обращаясь к стоящему за спиной охраннику. От того пахло дорогим одеколоном. – Или это консульство? Впрочем, неважно – у вас довольно мило…
– Не прикидывайся! Ты частенько бывал в таких местах, – на хорошем французском ответил «леопард» и усмехнулся. Похоже, он не просто боец спецназа, а следователь или сотрудник службы безопасности.
– В дипломатических миссиях? – удивился Рафаил. – Вы меня с кем-то путаете…
– Человека с таким толстым досье трудно с кем-то спутать!
Отойдя в дальний конец комнаты, офицер стал в строевую стойку: ноги широко расставлены, руки за спиной, взгляд устремлен на Рафаила. Но на попытки гостя завязать разговор он не реагировал. Так прошло около часа, в течение которого бывший легионер, агент БББ, искатель алмазов и жрец племени буру – в одном лице, успел предаться сначала разрозненным воспоминаниям о своей многогранной жизни, а потом и нахлынувшей жалости к себе – обладателю огромного, но недосягаемого богатства, человеку, знавшему лучшие времена, но постепенно опускающемуся, обречённому мириться с извращёнными шутками судьбы, позволившей избежать мести Бальтазара и Нгвамы, чтобы смиренно дожидаться своей участи в комнате, которая годится не только для опознаний, но и для допросов третьей степени… Да и пристрелить тут можно, а потом забетонировать в подвале. Ведь посольство – это территория Борсханы, местные власти не имеют сюда доступа!
За тяжелыми мыслями Рафаил уронил голову на скрещенные руки и погрузился в чуткую, тревожную дрему. Ему снились дурные, пугающие сны и казалось, что прошло много времени. Наконец, раздался резкий звук распахнувшейся двери, «леопард» щелкнул каблуками: встрепенувшийся Рафаил увидел, что в комнату вошёл полковник Бонгани. Он явно был в хорошем настроении.
– Что ж, подонок, на этот раз мы нашли тебя довольно быстро!
– Если вы отыскали меня даже в джунглях Борсханы, – сказал Рафаил, протирая глаза. – То уж отыскать меня в Париже… Тем более я не прятался…
– Мы искали тебя не для удовольствия, а для дела. И как ты оправдал наше доверие? Задания не выполнил и скрылся!
– Дело сорвалось не по моей вине, а отвечать все равно пришлось бы мне! Так зачем было возвращаться? Чтобы меня обглодали стервятники? К тому же это было шесть лет назад, сроки давности прошли…
– Плевать мне на сроки давности! – нахмурился Бонгани. – Столб на месте, и орлы ждут тебя не дождутся…
– Кто тут говорит про сроки давности? – в кабинет вошёл низкорослый лысоватый человек в мешковатом костюме – из тех, на ком не задерживается взгляд. Рафаил решил было, что это какой-нибудь курьер, посыльный, отправленный начальством с малозначительным вопросом. Но в его облике угадывалось что-то знакомое, к тому же он поздоровался с Бонгани за руку. Да и было бы странно, если бы его с такой помпой притащили сюда, а потом тут стали собираться люди, не имеющие к нему отношения!
Человек подошел вплотную.
– Помнишь меня? Пьер Фуке. Так меня зовут. Один раз я вытащил тебя из полиции, но ты сбежал…
«Из военной разведки, – вспомнил бывший легионер. – Его коллеги раздавливали нашим парням яйца каблуками…»
– Я всегда сбегаю, только благодаря этому и жив до сих пор, – сказал Рафаил, решив не демонстрировать хорошую память. – Недаром мои друзья говорили: у Ловкого Антуана все схвачено и за все заплачено!
– Что ж, посмотрим: скоро у тебя появится возможность попытаться сбежать из тюрьмы, – Фуке бросил перед ним несколько фотографий. Рафаил нехотя взглянул.
Коротко стриженная тётка, которую он ограбил в Парке Монсури. Англоязычная парочка, отработанная вчера. Смазливая девица, ставшая его жертвой у вокзала Монпарнас.
– Узнаешь?
– Эта красотка так оплакивала восемьдесят пять евро, как будто я лишил ее невинности, – усмехнулся Рафаил. – Хотя нельзя отобрать монетку, потерянную пять, а то и все семь лет назад…
– Остроумно! – кивнул Фуке. – Жаль, что тебе светит пятнадцать лет – устанешь смеяться.
– Да ладно! – нарочито удивился Рафаил. – Я на пятнашку не наработал!
– Ну, почему же? Вооруженный грабеж, совершенный неоднократно…
– Может, нальете абсента напоследок? – подмигнул Рафаил. Он привычно валял дурака, но на сердце скребли кошки. Не похоже было, чтобы этот тип врал. Да и зачем ему это?
Бонгани подошел ближе и стал рядом с Фуке. Значит, сейчас начнут «колоть»…
– Мне все это непонятно, – сказал Директор БББ. Он был в форме и смотрелся очень внушительно, особенно на фоне неуклюжего лысоватого француза. – Сроки давности, пятнадцать лет тюрьмы… К чему эти формальности? Мы просто бросим его крокодилам или вздернем голым на столбе, для голодных грифов… Один день – и все закончено!
Полковник впился взглядом в глаза бывшему легионеру. Он говорил настолько искренне, что сомневаться в его словах даже в голову не приходило. Особенно, когда своими глазами видел подобные экзекуции.
– Ладно, шутки в сторону! – Рафаил стал серьезен. – Что вы от меня хотите?
– Я все объясню нашему другу, – сказал Фуке. – Не возражаете?
Бонгани только руками развел.
– Валяйте. Я не люблю болтать языком.
Фуке повернулся к допрашиваемому.
– В начале девяностых вы участвовали в поисках алмазного месторождения по заданию правительства Борсханы…
– Да. Старшим был русский геолог – Дмитрий Быстров. И мы нашли алмазы. Только меня захватили туземцы, и я прожил у них двадцать лет. А потом за мной прилетел на вертолете Всевышний, – Рафаил кивнул на Бонгани, который мерял шагами комнату. И в ответ на недоуменный взгляд Фуке пояснил:
– «Всевышний» – это псевдоним, позывной для связи. А наш позывной – «Архангелы». Быстров – «Самуил», а я – «Рафаил». Оказалось, что наша карта с координатами алмазов пропала. И мне поручили найти Самуила и раздобыть второй экземпляр карты.
Настала очередь Фуке показать свою осведомленность.
– Карту не нашли, а Самуил был убит нанятыми вами людьми.
– Хех, – поморщившись, Рафаил потёр пятернёй затылок.
По тому, как складывался разговор, не было ясно, чего от него хотят объединившиеся французы и африканцы. Но раз они заодно, то дело серьезное…
– Исполнители оказались криворукими тупицами. Я бы не стал… сами понимаете… Антуан из второго взвода не любит мокрухи…
Фуке постучал пальцами по столу.
– Мы добрались до вашей карты, Антуан.
– Чёрт! – Рафаил подпрыгнул на стуле. – И где она была?
– Не важно. Важно то, что карта врёт.
– Что?!
– В том месте, которое указано на вашей карте, алмазов нет.
Рафаил обеспокоенно заёрзал.
– Но мы нашли их! Я держал их в руках!
– Так найди их повторно, сын свиньи! – взревел Бонгани, одним прыжком подскочил к Рафаилу и, схватив за лацканы пиджака, поднял со стула.
– Как я это сделаю?! – тот попытался вырваться, но безуспешно, только пиджак затрещал.
– Пойдешь с нами по тому же маршруту! Ты все видел, все знаешь, ты должен найти и исправить ошибку! – полковник ревел, как раненый гиппопотам.