Страница 5 из 11
Олег Толмачёв:
Цой после концерта оставался в номере, а у этих же ночная жизнь… Каспарян, Гурьянов и «зайцы»… Помню, как они ради забавы в Новосибирске погнули все столбы на площади у ДС…
Юрий Горошевский:
Олег Толмачёв – помощник Юрия Айзеншписа, концертный администратор группы «КИНО»… С ним у меня складывались нормальные отношения. Он был очень хорошим человеком. Спокойный, уравновешенный, исполнительный, он был на своем месте и хорошо делал свою работу, без лишней суеты, каких-то элементов шоу. Ни одного конфликта с ним никогда не было. Тогда, наверное, это было намного проще, все только начиналось. Стас и Олег еще были с нами – зайцы… Я имею в виду то, что вместе с Юрием Айзеншписом пришли два администратора, помощника, два молодых парня, и мы между собой называли их зайцами. Просто так. Без какой-либо особенной причины. Зайцы и зайцы. Они оба были длинноволосые. С ними тоже ни скандалов, никаких ссор никогда не было. Стас, например, кроме работы администратора, имел еще и навыки медбрата и тоже был на своем месте. Они были помоложе, эти два зайца, и все то, что происходило, было весьма важным и значительным тогда в их жизни, им нужно было как-то самоутверждаться на этой территории, но это никогда не приводило ни к каким ссорам и не вызывало никаких недовольств ни с чьей стороны.
Несмотря на мой молодой возраст, мы были давно знакомы с ребятами из «КИНО»… У меня были определенные функции мамы-папы, которые не мог осуществлять никто другой – по доступности во внутренний мир и в ежедневный бытовой мир ребят из группы мое место не мог занять никто иной. У нас была своя история отношений, своя история общения и своя какая-то ленинградская история, когда еще никто не был ни знаменитым, ни богатым…
Олег Соколов, участник технической поддержки группы «КИНО»:
Мы жили со Шписом рядом, в соседних домах. Я познакомился с ним через приятеля. Шпис майки продавал с фестиваля «Интершанс», а я всегда занимался музыкой… Купил у него пару маек, и он говорит: «Звони если что, я тут концерты делаю…» Зимой набрал ему и стали делать концерт «ДДТ», ну а дальше завертелось…
Цой был в Америке, должен был вскоре прилететь. Я на тот момент совершенно не интересовался русским роком, у меня о нем было сложившееся впечатление… Я знал группу «ДДТ», они были ребята простые, выглядели не очень как рок-музыканты. Скорее, как местные алкоголики… Я больше увлекался западной музыкой. Мне нравились дорогие модные шмотки, я мечтал о крутых ботинках с металлическими вставками… Очень модными тогда были. А наши рокеры все выглядели непрезентабельно. И вот, наконец, Шпис говорит – всё, приехал Витя, поехали, заедем за ним, потом в ресторан, посидим, обсудим всё. К тому моменту я уже слышал их французский диск, мне нравилось. Чувствовался стиль, и мало было совковости. Но почему-то мне думалось, что Цой выйдет сейчас таким же, как «ДДТ», – лоховатым, питерским, с портвейном…
Приехали мы к подъезду в Беляево, стоим, ждем, и тут выходит Виктор. В дорогом длинном пальто и в таких ботинках, о которых я давно мечтал. Это была самая модная тогда модель, в которую мало кто вьезжал. И я прямо обалдел. Цой был очень стильно одет… Сел в машину, культурно поздоровался, мы поехали в китайский ресторан, совершенно спокойно общались, и впечатление от него у меня было совсем не такое, как от остальных советских рокеров. Повторю – это был модный, стильный и очень культурный, с чувством юмора молодой человек. И от него исходила энергетика весьма непростого человека, не советского. Мы очень хорошо тогда посидели в том ресторане, по-моему, на Плющихе, и я был им совершенно поражен… И когда начались гастроли – впечатление уже было неизгладимое.
Артём Евстафьев:
Была такая история… Мы приехали в Новосибирск. А там в то время было очень модно ходить в спортивных костюмах «Adidas» и чтобы все зубы были золотыми. Причем так ходили как барышни, так и джентльмены… Нас тогда было двенадцать человек. Мы там жили в гостинице на площади Ленина, рядом вокзал и обком партии. Зашли в ресторан, три стола сдвинули в центре зала, сидим. А вокруг гуляет братва. Я не помню, был ли с нами Олег Толмачёв тогда… Вроде бы был.
И вот, сидим, и вдруг музыка типа «Владимирский централ», зал моментально пустеет, заходят дедушки в наколках, с перстнями… О-о-о, Шпис, здорово! Пойдем покалякаем… Садятся за свободный столик и начинают разговаривать. А я недалеко с краю сижу, мне слышно, о чем они говорят. И вот самый крутой дед, такой в наколках, говорит: «Ну что, Юрочек, столовка-то твоя на зоне сгорела…». Шпис взвился – как сгорела? Кто посмел? Волки позорные… Айзеншпис расстроился. Воры его здорово напоили тогда… Мы потом выпили еще и пошли со Змеем гулять. И в холле, у лобби-бара встретили томящегося Георгия Гурьянова. Он надел куртку и пошел с нами, на вокзал, за курицей. Змей очень любил жареных кур. Мы у него спрашивали – что за странная любовь? А он говорит: «Кур местные повара не могут испортить…» Так вот пока мы шли – столбы поломали все. Фонарные столбы. Зачем? Не знаю… Потом на следующий день с Каспаряном пришли. Доламывали…
Из воспоминаний поклонника группы «КИНО»:
Как-то стихийно, за пару дней до приезда, анонсировали (а может, и за день – не помню). Стадион 8000 мест был заполнен «под горлышко». Я тогда был одним из командиров комсомольского оперативного отряда – охраняли там всё и вся (ведь служб безопасности тогда еще не было). Это был самый трудный концерт, всех фанатов было не удержать, некоторых приходилось «по факту» стаскивать со сцены. Цой был ОЧЕНЬ УСТАВШИЙ, концерт был менее часа. Когда его уводили по служебному входу пара крепышей, окружили поклонники (откуда там взялись – не знаю), соплявки-девахи (дежурные, их еще и на «Ласковом мае» видел) и просто фанаты…
Тут я почувствовал себя значимым (лет 17 мне было, но в подчинении были великовозрастные ребята), поднял руку, щелкнул пальцами – оттеснили моментально ребята всех лишних. Ура, я и пролез к Цою со своим альбомом (куда собирал автографы приезжих знаменитостей). Виктор был как под наркозом. Как минимум. Я ему: «Спасибо за концерт, Виктор!». Дежурный ответ из качающейся головы: «Пожалуйста». Расписался в альбоме. Сверху вниз – ЦОЙ. Потом в газете видел более витиеватую подпись… Но эта – НАСТОЯЩАЯ. Хотя многие, кто видел, и сомневались… Но я-то сам альбом держал, и фломастер мой был, и Виктора мои друзья окружали…
Егор Белкин, музыкант группы «Настя»:
В девяностом году мы предприняли попытку познакомиться с «КИНО» ближе. Они тусовались у одного художника, который жил в деревянном доме в Коломягах, играли там в настольный хоккей. Мы с Настей жили рядом и подумали, почему бы нам не потусить вместе, вроде знакомы уже. Не самые последние группы, могли бы и подружиться. Взяли жратвы, бухла и приехали к ним.
Сели, все разложили, а Цой с Каспаряном продолжают играть в свой настольный хоккей. Посидели, выпили с хозяином дома, а потом поняли, что парни-то совсем не настроены на общение с нами. Сильно мы были удивлены их поведением, их реакцией на нас. Мы как-то привыкли к тому, что если играешь рок-музыку, ты уже как бы свой, а здесь такое стойкое неприятие. Из наших был Сашка Беляев, Слава Бутусов и я. Ни Цой, ни Каспарян не проявили к нам ни малейшего интереса, ожидая лишь времени, когда мы уйдем. Мы поднялись и уехали. Так случилось наше знакомство. Впоследствии я пересекался с Каспаряном много раз. Мы часто оказываемся в одних поездах…
С 8 по 11 марта 1990 года группа «КИНО» гастролировала в Ташкенте. Концерты с большим успехом прошли во Дворце спорта «Юбилейный». После разогревающего выступления молодой уфимской группы до отказа забитый зал горячо приветствовал Цоя и его группу. Стильные, одетые в черное «киношники» в буквальном смысле взорвали зал. Ринувшиеся навстречу группе фаны заполнили площадку перед сценой, хотя цепь неприступных омоновцев с резиновыми дубинками и пыталась им противостоять. В течение полутора часов «КИНО» исполняло композиции из двух последних альбомов, и когда после исполнения «Перемен!» зазвучала заключительная «Группа крови», зрители уже не помнили себя от восторга…