Страница 12 из 13
– И что, ради этой живописи стоило в эти катакомбы лезть?.. – разогнулся Точилин, закончив изучать эпистолярные препирательства неизвестных.
– Они тут были всего час назад, – возразил Ильич.
– И что с того?
– Ну, свидетели? – пожал плечами старший лейтенант.
– Чего? Эволюционного прорыва местной крысиной популяции? – зло скривился капитан Точилин. – Что они могли бы нам сказать, свидетели твои? Что наверху что-то грохнуло? Только время зря потеряли с этим твоим сталкером, – добавил Арсений с досадой, будто в отсутствии проводника.
В самом деле, обращаться к тому особого смысла не было. Во-первых, просили показать, где тут ходят чужаки, – показал, чего ещё надо? А во-вторых, пока соотнесешь его отвлечённую географию с местной топографией, вот, как сейчас, например…
– Артезиум, – не поднимая головы, молитвенно воздел руки Пахомыч и даже, сняв подшлемник с шахтерским фонарем, прижал его к груди. Словно прочёл латинскую эпитафию на кладбище и этим всё сказано. Думайте, мол, если есть ресурсы.
– Отсюда же до бабкиной кухни наверху, – не унимался Арсений, – ещё добрых метров… – Он задрал голову, пытаясь сообразить, сколько же там до поверхности метров, и запнулся. Как раз в том месте, где только что воздевал руки Пахомыч, в полумгле, чуть встревоженной фонарями, отчётливо виднелась дыра, похожая на нору какого-то гигантского подземного гада, вгрызшегося в бурые кирпичные своды.
– Артезиум… – задумчиво повторил Точилин, всматриваясь в потолок.
– Типа, – утвердительно кивнул Пахомыч и тоже воззрился на дыру, будто увидел её впервые.
Хотя возможно, что так оно и было. Края дыры были обнесены чёрной копотью, а под ногами громоздились бетонные обломки со свежими сколами и гора кирпичного хлама…
Впрочем, эти новшества мог заметить только Пахомыч, но он молчал, разглядывая попеременно то дыру, то новоявленную гору каменного боя, тогда как опера продолжали обговаривать версии.
– Артезианский колодец? – не то уточнил, не то предположил Ильич, догнав попутчиков и глядя туда же.
– Скорее дренажный, – возразил Арсений. – В артезианском вода идёт снизу вверх, поднимается. А дренажный, я так понимаю, делается, чтобы уходила, сверху вниз.
– Это смотря где находишься, – усомнился старший лейтенант. – Для бабки так вполне артезианский.
– В принципе, – согласился капитан. – Только на кой хрен ей дренаж на кухню вывели?..
– Мало ли, вдруг раковина засорится?..
– Пресню в коллектор заключили в 1908 году, а дом построили в 1910, так что старые уличные дренажи остались под домом, – неожиданно много и членораздельно произнёс Пахомыч. Настолько неожиданно, что Арсений и Кононов даже и не поняли, чего он там вдруг произнёс.
– Чего? – хором спросили опера.
– Но их наверняка должны были забетонировать?.. – засомневался Пахомыч в собственных же словах.
– Кого?
– Йеллоустон… – исчерпал сантехник лимит членораздельности. Пришлось оперативникам самим восстанавливать сначала слова, а потом и смысл тирады.
Тем временем на поверхности
«Товарищ майор?.. – закрыв один глаз ладонью, выпучил другой капитан Рябинкин. – Разрешите обратиться!» – вопросительно дёрнул он подбородком. Общались они языком жестов.
Урусбеков поморщился, но также вопросительно дёрнул своим подбородком: «Чего?»
Его всегда коробило обозначение в системе тайных знаков его майорского звания – большой, но одинокой звезды – этаким циклопом. Другое дело, подполковник: два глаза делают «ку-ку» из «домика» ладошками; а уж полковник вообще красиво: вместо третьей звезды приставляется ко лбу палец…
«Похоже, что старуха насчет гигантских крыс не слишком привирала, – тем временем отчаянно жестикулировал пальцами в обрезанных перчатках спецназовец, подкравшись вдоль цоколя дома к окну Никитичны. – Взгляните-ка, что здесь…»
В другой руке он держал «калашникова», но было заметно, что его так и подмывает взять на мушку не подвальное оконце сумасшедшей старухи, а то, что он видел прямо перед собой на тротуарной плитке. Вернее, тех, кого он там увидел.
Вприсядку подобравшись к капитану, увидел их и майор. Раскормленные серые твари колонной валили из вентиляционной дыры в стене рядом с подвальным оконцем. Настолько жирные, что непонятно было, как они вообще протискиваются в дыру. Тем не менее твари одна за другой выдирались из узкого отверстия.
«Вот вам и гигантские крысы!» – приложив к каске ладони, показал «Микки-Мауса» капитан Рябинкин.
«Не так чтоб уж очень гигантские…» – пожал плечами майор.
«Куда это они все?..» – махнул за горизонт Рябинкин.
«Главное, откуда?» – обернувшись назад, приложил к глазам ладонь козырьком капитан Дубинин…
«Очень похоже на бегство с корабля…»
«Может, тогда и нам стоит?.. – голосом здравого смысла «прозвучала» реплика последнего из капитанов – большим пальцем через плечо. – Назад. На исходную?»
«Я тебе дам, “на исходную”! – погрозил ему кулаком Урусбеков и призывно махнул ладонью: – Вперёд!»
Оставив капитана Ясенева под окном Анастасии Никитичны, группа гуськом и вприсядку втянулась в парадный подъезд, а оттуда, немало перепугав полицейских в оцеплении, таким же способом проковыляла под лестницу, в подвал.
В тоннеле тем временем…
Отправив трепещущее пятно света в зловонный мрак, капитан Точилин рассмотрел железные скобы на внутренней стороне колодца. Скобы уводили наверх, прямо к подвальному этажу дома, если не прямо к квартире Никитичны.
– Кажется, это то, что там нужно, – поплевал на ладони Точилин.
Старший лейтенант промычал что-то невнятное, должное выражать сомнение, и под вопросительным взглядом капитана наконец разродился:
– Так ведь она нас оттуда и ждать будет? Старушка… с косой. Только головы из-под пола высунем – и вжик! – вжикнул воображаемой косой Владимир Ильич.
– Ну, во-первых, не нас, а метро-крыс, – развёл руками Арсений, то ли ссылаясь на размер крыс, то ли на их с Кононовым непричастность.
– Ага, успеет она разобраться, – снова пессимистически «махнул косой» Ильич.
– А во-вторых, ты «Палату № 6» читал? – Нахмурился Точилин.
– Нет, – честно сознался Кононов. – Я и «Капитала-то» сроду не читал.
– Я тоже, – зачем-то оглянувшись на Пахомыча, сообщил Точилин. – Но кино видел. «Палату № 6» видел. Знаешь, как там земской доктор сумасшедшую бабу вылечил, которая думала, что у неё в животе змея живёт? Он ей пургену дал, да тужиться заставил, а сам в горшок незаметно ужика подложил. Баба облегчилась, ужика увидела и её попустило. Дескать, изошёл гад.
– Думаешь, и нашу попустит, если мы из-под пола вылезем? – прищурился Ильич на чёрное отверстие в потолке.
– Ну уж протрезвеет – точно.
В цокольном этаже
Оперуполномоченный Ухватов, стороживший двери Анастасии Никитичны, от удивления поперхнулся сигаретным дымом и, толкнув локтем напарника, посторонился, пропуская спецназовцев. Облепив двери, спецназ ЦСН ощетинился стволами автоматов, в дыру вывороченного замка сунули портативную камеру, а на двери капитан Дубинин замахнулся железной болванкой тарана. Запланированная случайность нависла над квартирой с заложником с необратимостью маятниковой гильотины.
– «По команде три!» – изготовился майор Урусбеков и показал один палец, другой и…
Между подвалом и подземельем, в колодце
Аннушка только и успела, что охнуть, когда следующая ржавая скоба, за которую она ухватилась, выскочила из замшелых кирпичей колодезной кладки. Только что на скобу уверенно становилась калоша Крыса, и раз уж она выдержала его тушу…
«То это было последнее, что она выдержала…» – мелькнула в голове Аннушки последняя отвлечённая мысль, прежде чем из неё вылетели все прочие. Не проронив ни слова, Аннушка лихорадочно вцепилась в следующую скобу, но и та брызнула в лицо кирпичной крошкой, вырванной из стены. И более того: как в фильме ужасов, вся кладка вдруг стала медленно подаваться на Аннушку, бугрясь и топорщась уголками вывороченных кирпичей. А в трещины, расползшиеся чёрной паутиной, полезли, потянулись к лицу девушки желтоватые костяшки пальцев, трясясь, как чётки, на нитях побуревших сухожилий.