Неживой

Попав внутрь, Алекс как-то смутился, ведь он, кроме как в жилище донора, вообще не бывал в домах живых и сейчас чувствовал себя не совсем уверенно, а когда прибежала мать девочки и, не обращая внимания на мужа, расцеловала его, — в благодарность за спасение дочери, — он инстинктивно засмущался и покраснел, чего раньше с ним вообще не случалось.

«Интересная реакция», — сделал для себя заметку Алекс. — «Наверняка будь я в своём теле, такого конфуза бы не произошло, но сейчас это очень к месту», — даже звероподобный папаша расслабился. Отец девочки поначалу явно что-то заподозрил, но сейчас, видимо, придя к какому-то решению, стал держать себя более естественно.

Глядя на это, Алекс даже выдохнул с облегчением. Ведь он, когда придумал план «внедрения», как-то не задумывался над тем, поверят ли ему родители девочки. И только сейчас понял, насколько подозрительно выглядело произошедшее.

Тихий спокойный район, кругом люди, неподалёку расположен отдел полиции, и вдруг похищение ребёнка.

Согласитесь, несколько странно. Но другого способа познакомиться с учителем Алекс просто не знал, либо он попадёт в школу по его протекции, либо не попадёт совсем. А такой вариант его категорически не устраивал.

Вычитав, что кроме его отца — будущего императора, в школе учатся отпрыски самых влиятельных фамилий, он совершенно точно определился в правильности своего выбора, считая, что именно кто-то из них через пятнадцать лет сыграет решающую роль в гибели империи.

Конечно, информации, полученной от няньки и её мужа, можно и не верить, но женщина хорошо знала его мать — императрицу, которая, опять же, по словам няньки, подозревала кого-то из ближайшего окружения мужа.

Их было пять, пять основных, имеющих наибольшее влияние на Императора, семей: Бельские, Иноверцевы, Расторгуевы, Дешины, Ливневы — иными словами, большая пятерка. Были ещё и другие, не такие влиятельные и важные в российском обществе, но они никогда не входили в ближний круг.

Просидев у Фадеевых, — фамилия учителя, — едва ли не до ночи и выпив столько чая, сколько, наверное, не выпил за всю свою жизнь, он всё же смог вырваться и, пообещав по возможности зайти ещё, вышел на улицу, провожаемый главой семейства.

— Говоришь, в Академию заявление подал?

Алекс кивнул.

Он ещё утром заскочил в нотариальную контору и, «повлияв» на нотариуса, запасся несколькими комплектами документов, как, например, свидетельство о рождении, паспорт гражданина, страховой полис и, конечно же, удостоверение одарённого. Без этого документа даже самому сильному магу ход в любое учебное заведение магической направленности был бы закрыт. Бюрократия-с…

— А ты не думал поступить к нам, в ведьмачью школу? — наконец разродился учитель.

Алекс замер и, стараясь не спугнуть удачу, осторожно ответил:

— Думать может и не думал, но мечтал.

— И что помешало? — удивился бородач. — Дар у тебя сильный, двигаться можно в любом направлении. Так?

Алекс потупился и, делая вид, что стесняется, словно бы нехотя ответил:

— Нормативы не сдам…

— Тоже мне проблема! — почти обрадованно воскликнул ведьмак. — Два, ну в край три месяца, и ты у меня чемпионом станешь!

— Серьёзно? — просипел в ответ Алекс.

— Да куда уж серьёзней! — по-отечески хлопнул князя по плечу ведьмак. — Забирай документы из академии, и завтра тебя жду у себя. Часиков в шесть нормально? — спросил он и, посмотрев сверху вниз, объяснил. — Занятия закончатся, и сходим вместе к директору. Придумаем что-нибудь.

— Да-да! Конечно! — едва не дал петуха князь. На такое он даже и не рассчитывал.

Он думал, что если и удастся поступить, ему, с хилой комплекцией донора, придётся очень и очень несладко. Ведь идеальный ведьмак — это сочетание серьёзных магических и физических сил. А в таком виде, как сейчас, он, наверное, даже и подтянуться ни разу не сможет. Какое уж тут сочетание…

— Вот и ладненько! — остановился бородач. — Давай, до завтра!

И, попрощавшись, они разошлись каждый в свою сторону.

***

Ночь. Вот истинное время некроманта. В момент, когда луна занимает место солнца, и всё живое засыпает, Александрособенно хорошо ощущал, какое невероятное давление испытывает, находясь в мире живых.

Все эти уловки, недомолвки и ужимки. Так не делай, то не скажи... Сейчас бы в свой родной мавзолей... Вдохнуть холодного воздуха подземелий и забыть, забыть всё...

Раньше он воспринимал свою уничтоженную империю как нечто отстранённое, но постоянно ловил себя на мысли — а как было до ядерного удара? И сейчас видел ответ прямо перед собой.

Петербург, одним Зимним дворцом влюблявший в себя, Москва, которую он пока не знал, но уже по-своему чувствовал. Владимир, Тверь, Рязань... Всех и не перечислишь. В этих городах князь не был: там, дома — не мог по понятной причине, здесь же ещё не успел. Но много читал про Россию в целом и о каждом из городов отдельно. Но тогда для него это было лишь историей, он знал, что ничего не вернуть — всего этого великолепия давно не существовало, и исправить случившееся не под силу даже всем магам всех реальностей.

В то же время, сожалея об утраченном наследии, он совершенно не думал о людях, относясь к тем, кто жил когда-то на бескрайних просторах Империи, как к чему-то неважному. Для него, как уже говорилось, выросшего в окружении мёртвых, человек живой был всего лишь ступенькой к тому совершенству, которое давала смерть. Хотя, конечно же, он не мог не понимать, всё, что его окружало и окружает, несомненно, дело рук именно живого человека.

Но всё обстояло так, как обстояло, и сейчас, бесшумной тенью скользя меж домами и деревьями, князь двигался к месту, в котором чувствовал себя не менее комфортно, чем в мавзолее — к кладбищу.

Только делал он это не для того, чтобы почувствовать комфорт — попасть на погост ему требовалось для проведения серьёзного ритуала, после которого он надолго станет тем, чью роль играл последние дни — обычным одарённым мальчишкой.

Минимум знаний, большой запас магических сил, псевдо-личность, выходящая в случае нужды на передний план, и полное отсутствие тёмной стороны — таким должен стать эффект от задуманного.

***

— Здравствуйте, — заходя в кабинет знахаря, поздоровался Алекс. —Можно?

— Конечно, — откуда-то из-за угла отозвался знакомый бас. — Проходи, я сейчас!

Прикрывая за собой тяжёлую дверь, даже скорее придерживая, чтобы не стукнула, князь вошёл внутрь и замер, рассматривая обстановку. Которая, в общем-то, особой оригинальностью не блистала.

Два ряда парт, — в каждом по пять штук,— говорили о немногочисленности занимающихся, а развешанные повсеместно плакатыс изображёнными на них растениями и их частями напрямую указывали на изучаемый предмет.

— Нравится? — вышел из-за перегородки хозяин. — Это кабинет зельеварения, здесь изучаются в основном травяные настойки и сами травы.

Алекс кивнул и, следя глазами за хаотично перемещающимся бородачом, — тот что-то искал, — спросил:

— Я так понимаю, есть и другие направления?

Ведьмак хмыкнул, всем видом показывая своё возмущение неосведомлённостью будущего студента, и, решив не вдаваться в подробности, ответил кратко:

— Ты даже не представляешь, как их много. Но сейчас мы это обсуждать не будем, нас ждут у директора.Документызабрал?

— Конечно. Ещё утром.

— Вот и славно, пойдём! — и, выталкивая гостя наружу, ведьмак сильно хлопнул дверью.

***

Кабинет директора находился на том же, втором этаже, и хотя идти почему-то пришлось через третий, через минуту они уже стояли перед массивной, зачем-то оббитой железом дверью.

— Вот, привёл, — ввалившись без стукаи проталкивая перед собой князя, громогласно объявил знахарь.

— Да-да, проходите, присаживайтесь, — счастливо улыбаясь, словно родному сыну, которого не видел тысячу лет, раскинул руки маленький пузатый человечек.

Невысокий, толстенько-худой, словно беременный гвоздик, директор показался Алексу слишком карикатурным для главы такого заведения, но, заглянув ему в глаза, князь понял, насколько ошибочно это впечатление.

Конец ознакомительного фрагмента.