Антигерой: адаптация

«Впрочем, у меня ещё будет время всё обдумать, — решил Грэм, посмотрев на послушно идущую за ним Анелию, — что же с ней теперь делать?»

Пока он смотрел на девушку, на ум ему пришла ужасная идея. Он решил, что Анелия ещё сможет сослужить ему хорошую службу. Когда они выбрались из подземных руин древнего храма, с помощью подконтрольной ему Анелии, Талер распустил всех стражников, оставив двоих, которым было приказано закопать дыру в доме. Сам же Грэм отправился вместе с девушкой в резиденцию наместника города. Прислуге было объявлено, что наместник отбыл из города на неопределенный срок и оставил свою дочь, как единственную наследницу семьи Талоз, на это время исполнять свои обязанности.

Законы империи Альдерван допускали эту возможность при условии, что дворянин, занимающий подобный пост, сильно болен, либо отправился в паломничество к святыням божеств, поэтому, несмотря на внезапное «отбытие» наместника, прислуга, а впоследствии и горожане, не стали задавать лишних вопросов. Предыдущий наместник не имел детей и оказался в своём роду последним и именно поэтому, в своё время, Пейн Талоз смог занять этот пост. Звание наместника было наследным и женщина тоже могла его занимать, горожане Пейна никогда не почитали, потому что тот был довольно мрачным и необщительным, а поэтому спустя пару недель и празденств, устроенных Анелией, никто в городе и не вспоминал о Пейне Талозе.

Прибывший в город через пару недель граф Долориан, старый друг и боевой товарищ отца Анелии, был сильно разочарован тем, что не застал Пейна. Анелию он знал с самых ранних лет, очень любил её, как собственную дочь и всегда тепло относился к ней, поэтому в версию, рассказанную девушкой, он тоже полностью поверил. Тогда она познакомила его с Грэмом.

— Дядя Долориан, позволь представить тебе моего возлюбленного и жениха, Корвина Ленса.

— Ленс… Что то я не припомню такую фамилию, — задумался граф, перебирая все известные ему дворянские рода.

— Дядя Долориан, ну хватит тебе. Корвин из небольшого и довольно небогатого рода, но он любит меня, да и отец одобрил нашу помолвку. Правда, теперь совсем неизвестно, когда он вернется, поэтому я хотела бы попросить и тебя благословить нас и присутствовать на церемонии. Ты же мне как второй папа, дядя Долориан — состроила Анелия глазки старому графу.

— Это, конечно, всё неожиданно, Анелия, но раз твой непутевый отец, сбежавший со свадьбы собственной дочери, не против, то как я могу отказать?

Через пару недель весь город гулял на празднике в честь свадьбы Анелии Талоз и никому прежде неизвестного Корвина Ленса. Девушка выглядела счастливой невестой, Корвин, он же Грэм, производил впечатление завидного жениха. Граф Долориан был счастлив за Анелию, горожане пили до упаду, но никто в Нарранте не знал, что происходит на самом деле.

Интерлюдия: Пейн Талоз

Тело Пейна Талоза безжизненно лежало на полу древних развалин под статуей уродливого и страшного древнего божества. Кровь лужей разливалась под ним, некогда прославленном воином, которого, казалось, теперь забудут навсегда. Когда Грэм, Анелия и Талер покинули старый зал, никто из них не видел, как кровь убитого наместника, коснувшись основания статуи, нарушая все законы природы, потекла по ней вверх. Статуя божества, которому уже несколько веков не приносили ни одной жертвы, иссушала труп убитого мужчины. Кровь, всё сильнее вытекавшая из раны, добралась до рта статуи и постепенно, капля за каплей, на месте тела Пейна Талоза остались лиь иссушенные обтянутые кожей кости.

Каменное лицо древней статуи потрескалось и вскоре на нём показались очертания глаз, которые, открывшись, посмотрели на лежащий у подножия труп. Ужасный, пронзительный крик донесся из открытой пасти и кровавое облако, вылетев из неё, опустилось на иссушенный труп Пейна. Убитый мужчина, покачиваясь, встал, его тело вновь обрастало мыщцами и наполнялось жизнью. Гулкий хрип раздался из его рта.

— Наконец-то… Я вернулся… — существо, которое внешне было точной копией наместника, жадно втянуло носом воздух, — Надо посмотреть, что изменилось в этом мире за последнее время.

Превратившись в бесформенное облако кроваво-красного пара, существо с сумашедшей скоростью пролетело к выходу из зала. Воинов, которых по приказу Грэма, Анелия Талоз оставила закопать вход в храм, на следующее утро нашли в доме иссохшими до неузнаваемости, казалось, что их постигло злое проклятие. У трупов не было глаз, вместо которых на их лицах зияли черные, как будто бездонные, впадины.

Глава 17

В богато обставленной комнате на посеребренном канделябре горели три свечи. За небольшим столом, на резном стуле с мягким сиденьем, обтянутом зеленой тканью, сидел рыжий мальчуган с коротко стрижеными волосами и повязкой на левом глазу. Страницу за страницей он, предельно осторожно, переворачивал листы старинной книги. Уже почти четыре года прошло с тех пор, как он впервые попытался прочесть то, что было написано в книге. Четыре года безрезультатных попыток. Возможно, тогда он был ещё слишком мал и даже на родном, альдерванском, читал с трудом. Но с тех пор его жизнь сильно поменялась, он, словно губка, каждый день впитывал в себя знания.

Возможно, природный талант, а может быть просто невероятный интерес разгадать преследующую его загадку, помогли маленькому Талеру за сравнительно небольшой срок не только научиться бегло читать, но и освоить на приемлемом уровне, практически без постоянного учителя, ещё несколько различных языков и наречий. Библиотека, собранная в своё время Пейном Талозом, включала в себя множество книг, многие из которых были посвящены истории, традициям и описаниям этих ритуалов. Часть из этих книг не то, чтобы была запрещена, но не одобрялась церковью, однако Талер за это время проштудировал их все. Ни в одной книге он не нашёл письмена, похожие на те, что были в книге из древнего храма. Но именно сегодня у одного из торговцев, которым Грэм позволял за определенную долю провозить контрабандный товар через Наррант, Талер увидел глиняную табличку, которая должна была изменить положение вещей.

Грэм и сам частенько покупал у таких торговцев то, чего нельзя было достать другим путем. Зачастую он брал с собой Талера, которого все в городе считали младшим братом мужа их наместницы. Стоит ли и упоминать, что спустя такое время про Пейна Талоза уже никто и не вспоминал? А если такое и случалось, то эти люди, через какое-то время, либо замолкали, либо бесследно исчезали.

Асвейн, торговец к которому они приходили сегодня, возил крупные партии шёлка из соседствуещего с империей Альдерван независимого королевства Паремия. Это и сам по себе был очень выгодный бизнес, обеспечивший Асвейну богатство ещё в молодости. Но то, с чего он получал самый крупный доход, была торговля старинными артефактами и антиквариатом. И вот тогда-то Талер, рассматривающий запрещенные к ввозу в Альдерван товары, пока Грэм разговаривал с Асвейном о торговых делах, заметил на той самой глиняной табличке письмена, похожие на те, что так сильно въелись ему в память.

Он постарался не показывать своё волнение, понимая, что излишняя заинтересованность может дать торговцу повод поднять цену на предмет.

— Господин Асвейн, — обратился он к торговцу, показывая на предмет — что это за табличка?

— А, это, — махнул рукой торговец, — Я бы и рад сказать, что нечто ценное, но, судя по всему, на ней записан лишь учёт налоговых сборов, да и только.

— А к ней есть перевод? — с надеждой спросил Талер.

— Да, где то был здесь, посмотри, там должен быть рядом с ней пергамент. Я её получил, можно сказать, случайно, — обратился он уже к Грэму, — выиграл в кости у одного парня, который всё время рыскает по заброшенным местам.

Мужчины продолжили разговор, а Талер, отыскав перевод текста, начал его читать. Ничего интересного в нём самом не было. Судя по записям, это и правда был обычный отчёт о том, с какого двора и сколько собрано налогов за этот год, но само то, что он наконец-то нащупал нить, по которой, шаг за шагом, он сможет перевести текст, лежащий у него в комнате, очень обрадовало мальчика.