Страница 119 из 142
За окном гудел генератор, и Эйлин предложила заглушить шум музыкой. Пусть играет. Ее фидл куда приятнее на слух, чем тяжелые вздохи Березова-старшего и Березова-младшего.
— Пап, можно мне ключи от катера?
Березов нервно кивнул — явно все было оговорено заранее. Иначе бы Мишка услышал из отцовских уст то, что сказала бабушка: и что сдурел, и что темно, и что управлять катером он не умеет.
— Зато романтично! — пресекла я тираду матери.
Слава точно ждал от меня команды: тут же вскочил и пошел на кухню за волшебным ключом.
— Вы совсем рехнулись тут, что ли?! — не успокаивалась бабушка.
Я решила посвятить бедную Эйлин, стрелявшую по сторонам недоуменными глазами, в весь наш сыр-бор. Мою мать все равно не заткнуть. Пока пар не выйдет, котелок будет продолжать потряхивать.
— Слав, помоги им отчалить.
Он бы сделал это и без моей просьбы, но мне вдруг захотелось выйти вместе с ним на улицу. Я осталась на дорожке, чтобы не мешать отвязывать тросы. Но потом, когда вода у пристани успокоилась, а Березов так и не повернул ко мне даже головы, вступила на деревянный настил.
— Ты все это затеяла, признайся? — он так и не обернулся.
Я подошла и взяла его под руку. Довольно резко, боясь, что он попытается вырвать руку, но Слава продолжал спокойно стоять на пристани и следить за исчезающими в ночи огнями катера.
— Вообще-то это затеял твой сын.
На последних моих словах Слава накрыл ладонью мне пальцы, но продолжил буравить взглядом безмолвную тьму.
— Ты ведь прекрасно поняла, о чем я…
— Я не специально отключила нам свет…
— Яна…
— Слава, что ты хочешь? Я не собираюсь выбирать кольца. Это мужская работа. И откуда мне знать вкус Эйлин…
— Яна…
Он резко крутанул меня, точно в танце, хотя вообще не умел танцевать, и мы оказались лицом к лицу.
— Зачем ты юлишь? — его руки сжали мне плечи, лоб приблизился ко лбу… — Не надо искусственно поддерживать отношения, которых нет…
Сердце подпрыгнуло к горлу и перекрыло кислород. Даже будь у меня слова для диалога, произнести их не было никакой возможности. О чем он? О нас? Все, конец… Он так решил? За нас обоих?
— Это были самые ужасные три часа в моей жизни. Вымученные слова, ответы, взгляды… Я проиграл эту партию, Яна. Я проиграл сына. Я сам поставил себе мат, считая, что мой долг заработать для семьи как можно больше. И где теперь моя семья, где?
— Здесь, — произнесла я севшим голосом. Горло саднило как при ангине. Ужасно! — И ужасно то, что ты нас не замечаешь. Что для тебя искусственно, то для других людей нормально. Натурально только звери размножаются. А люди строят отношения. Это и называется искусством жить. Строят каждую минуту, каждую секунду. Словами, взглядами, делами… И эти отношения на искусственные, они сделаны руками человека не на уровне инстинктов, а…
Я не смогла подобрать нужного слова и замолчала. А к чему слова? Лис просил Маленького Принца молчать, потому что слова только мешают. Зорко одно лишь сердце. Так почему же сердце моего мужа настолько слепо… Он окружил себя пустыней и забыл, что пустыня тоже прекрасна, потому что в ней спрятан родник, дарующий жизнь. И я слышу этот родник. Это два сердца. Только они, кажется, перестали биться в такт…. Почему?
— Ты веришь, что они любят друг друга?
Я молчала. Почему он не верит собственному сыну? Почему надо подвергать все сомнению…
— Ты не думаешь, что он ищет паспорт, а она деньги? — продолжал Березов.
Неужели я такая в его глазах дура, что мне нужно разъяснять филькину грамоту!
— Нет, я так не думаю! — почти закричала я.
Почти… Голос ко мне не вернулся. В горле стояли слезы. Слезы бессилия перед этой китайской стеной непонимания. Мишке достаётся за меня или Слава стал настолько циничен? Господи, ведь у его сына горят глаза, когда он смотрит на эту девушку! Разве можно быть настолько слепым!
— Что ты делаешь?
Слава вдруг опустился у моих ног на влажные доски.
— У тебя шнурки развязались…
Я видела только его макушку, которой он упирался мне в коленки.
— Слава, я в шлепках…
— Я это уже понял…
Голос сел. Простыл? Нервничает? Что?
— Что это?
Он поднял глаза, следом за рукой, оставаясь одним коленом на мостках.
— Здесь достаточно света…
Да, достаточно — от его глаз. На протянутой ладони лежала раскрытая коробочка, на чёрном бархате которой сверкало кольцо, как упавшая с неба звезда. Та самая, на которой Роза безнадежно ждала возвращения своего Принца.
— Яна, ты выйдешь за меня замуж?
Тишина. Я даже перестала слышать собственное сердце. Оно вообще еще билось? Или уже нет?
— Прости, что с опозданием на четверть века. Как-то замотался, все откладывал на завтра. Но, кажется, мне пора сделать тебе предложение…
— От которого нельзя отказаться?
Голос точно отказался меня слушаться. Что сегодня произошло? Что произошло вчера и месяц назад? Год? Два? Что вообще это было… всю жизнь. Надо ведь еще что-то сказать… Или хватило бы краткого «да», но язык окаменел, точно его заколдовали невидимые силы природы, обступившей нас со всех сторон.