Страница 95 из 130
— О богиня! — воскликнула Лантея, в ужасе отступая назад и зажимая нос.
— Видимо, это именно здесь культисты держали пленных, и твари выкачивали из них энергию, — мрачно проговорил профессор, не приближаясь к телам. — Они лежали здесь, а когда мы дали доступ воздуху, то трупы начали разлагаться. Когда хетай-ра засыпали храм песком, то, видимо, все служители Пустого погибли, задохнувшись за пару суток без притока воздуха. Жуткая смерть.
— Если они и правда творили все эти зверства, то заслужили такую смерть, — Лантея склонилась за высохшими телами хетай-ра, разглядывая их костяные колечки в ушах, означавшие принадлежность к Бархану. Ей больно было видеть своих сородичей, погибших в мучениях.
Ашарх не желал заниматься изучением мумий, а поэтому направился в небольшой коридор, уводящий дальше от темниц. Профессор сорвал несколько новых грибов, источавших мягкий голубоватый свет. Вскоре тоннель закончился тупиком, а единственный проход, ведущий в другое помещение, был завален кусками песчаника. Это несколько расстроило Аша, он начал искать лазейку между булыжниками: некоторые камни лежали неплотно, что позволило преподавателю просунуть в одну из таких дыр руку с мерцающим грибом и частично осветить комнату. Сначала практически ничего не было видно, сколько бы профессор ни размахивал растением. Однако потом Ашарху внезапно показалось, что из темноты этой пустой комнаты на него что-то внимательно смотрит. Голубоватый отблеск гриба отражался во множестве чьих-то черных глаз.
— Голод! — свистящий шепот проник в сознание застывшего путника.
Мужчина испуганно вздрогнул, из-за чего его единственный источник света выпал из руки и почил в пугающей темноте странного помещения. Преподаватель попятился, все еще надеясь, что ему показался этот пугающий взгляд, от которого сердце холодело. Из комнаты больше не доносилось ни звука, но Аш уже развернулся и быстрее бросился бежать обратно. Он чувствовал, что прикоснулся к чему-то зловещему, к чему-то безмерно ужасному и… смертельно опасному.
Лантея сильно испугалась, когда на нее выбежал ошеломленный профессор. Он просто молча тянул ее за руку в сторону выхода из храма и кусал побелевшие губы. Лишь когда девушка отыскала Манса и Оцарио в другой части подземного комплекса, Ашарх соизволил заговорить.
— Мы должны уходить! Немедленно! Здесь еще живет что-то!
Конечно, в слова мужчины верилось с трудом, однако, его нервное состояние говорило само за себя. Все обеспокоенно наблюдали за Ашем, охваченным животным ужасом, и лишь из-за этого решили послушаться его и выбраться из храма. Эрмина и Виек, коротавшие время на поверхности за кормежкой сольпуг, тоже отреагировали на всеобщее беспокойство с недоверием. Тем не менее группа собралась в кратчайшие сроки и быстрее вернулась на прежний маршрут. Профессор впервые ехал впереди колонны и так сильно гнал своего паука, что остальной отряд еле поспевал за ним. Страх придавал ему скорости.
Практически до самого вечера Ашарх не отвечал ни на какие вопросы, а только спешил на восток, словно убегая от чего-то. Лишь когда путники разбили небольшой лагерь, чтобы поужинать и переночевать, Лантея решительно схватила своего друга за руку и отвела его подальше от группы.
— Объясни мне, что ты там такое увидел? Что тебя напугало? Ты сам не свой, Аш. Я очень переживаю, — девушка крепко сжала плечи спутника и не сводила с него глаз.
— Пока ты была в темницах, я ушел дальше по коридору, — нерешительно заговорил профессор, поперек его лба пролегла глубокая морщина, словно он сомневался, стоило ли посвящать хетай-ра в подробности увиденного. — Там была комната, проход в которую оказался завален. Я просунул руку с грибом внутрь, и в тот момент я увидел чьи-то глаза… Они следили за мной. Я услышал, как кто-то говорит слово «голод», как будто оно звучало прямо в моей голове. Там кто-то точно был!
Лантея нахмурилась. Теперь ей был понятен испуг друга, хотя весь этот рассказ звучал очень странно: какие-то глаза, чей-то голос, этот пугающий мрак. Скорее похоже на ночной кошмар.
— Успокойся. Мы ушли оттуда. Как видишь, если это и правда был кто-то живой, то он не пошел за нами, — уверенно твердила девушка, стараясь придать своему голосу мягкость и нежность. — Ты вполне мог обознаться, и при слабом свете какая-нибудь статуя показалась тебе живой. Тем более в этих темницах росло несколько видов ядовитых грибов, они любят такие прохладные заброшенные пещеры. Если слишком долго вдыхать их споры, то начинаются легкие кратковременные видения. Поверь мне, я знаю о чем говорю.
— Да, думаю, это было что-то из этого, — поразмыслив немного, согласился преподаватель, чтобы не волновать свою спутницу. — Ты права, мы уехали уже достаточно далеко. И я обдумал всю эту ситуацию по дороге, немного успокоился. Наверное, мне просто показалось.
— Вот и чудесно! — улыбнулась Лантея, на что Ашарх ответил ей неуверенным кивком. — Пойдем к лагерю. Поужинаем, а утром ты даже не вспомнишь об этом храме.
Девушка увлекла за собой друга, он продолжал ей мягко улыбаться, но в глубине души профессор не отказался от своих слов, потому что прекрасно понимал, в храме Пустого это была вовсе не статуя и не галлюцинация от грибных спор. Он видел нечто, сокрытое от простых человеческих глаз на протяжении многих веков, то, что никогда не должно было существовать в этом мире.
Он медленно разогнул свои длинные лапы, которыми несколько отвык пользоваться за тысячелетие покоя. Если бы боль могла коснуться его, то пробуждение оказалось бы куда неприятнее. Он неспеша подошел к заваленному выходу из залы, где принял решение сам заточить себя на долгие годы, чтобы обуздать тот чудовищный Голод, что терзал его с самого начала существования. Жаль, ему это не удалось.
Множеством своих черных глаз он впился в едва мерцающий гриб, что остался лежать после визита неожиданного гостя, который дважды за короткий промежуток времени осмелился нарушить его покой. Ашарх… Кажется, так звали этого наглеца? Что ж, пора было напомнить миру о своем существовании.
Из его пальцев вырвалось черное всепоглощающее нечто, и гора обломков исчезла с пути, словно ее никогда и не существовало.
Глава четырнадцатая. Стражи Могучего Леса
Утром отряд с новыми силами продолжил свой нелегкий путь. Лантея объяснила странное поведение профессора остальным спутникам тем, что Ашарх якобы надышался в темницах спорами ядовитых грибов и затхлыми парами. Все сочувственно покивали головами и поспешили сделать вид, что все в порядке. Только Манс практически весь день не отъезжал далеко от друга и постоянно пытался завязать беседу. Однако преподаватель в несвойственной ему манере лишь сухо отвечал на вопросы, по-прежнему пребывая в своих мрачных мыслях. А ему было о чем подумать, ведь всю прошедшую ночь Аша преследовали кошмары, где множество черных глаз внимательно следили за мужчиной из темноты. О своем сне он предпочел не рассказывать даже Лантее, но ощущение надвигающейся опасности тяготило его душу.
Кажется, из всей группы только один Оцарио был крайне расстроен вынужденным уходом из руин. Его совершенно не смущали высохшие мумии, ядовитые грибы и жуткие истории, связанные с этим храмом. Будь его воля, мужчина бы, ни на минуту не задумавшись, развернул сольпугу и поехал бы обратно, чтобы еще раз более тщательно осмотреть залы в поисках сокровищ.
— Оцарио, тебе удалось отыскать что-нибудь интересное вчера? — начала разговор Эрмина, надеясь отогнать черную тучу безрадостности, которая нависла над отрядом.
Как ни странно, торговец, обожающий обыкновенно расписывать прелести своих безделушек и находок, в этот раз лишь пожал плечами, словно ему было все равно.
— Ничего особенного, — хмуро пробормотал он.
— А как же те записи, что ты забрал из кельи служителей? — мгновенно вмешался в беседу Манс, которого рассматривание однотипных пейзажей пустынь не радовало уже несколько дней, поэтому он только и искал, чем бы себя занять. — Что там написано?