Страница 36 из 130
— Смотри, как хорошо видно звезды на небе, — профессор попытался отвлечь девушку, чтобы помочь ей справиться с холодом.
Небо действительно было удивительным. В больших городах яркие фонари и освещенные окна часто мешали насладиться красотой звезд, но здесь, когда вокруг на многие километры не было ни одного источника света, холодные огоньки небосклона сияли во всю свою силу.
— Да, правда, — трясясь от холода, отозвалась хетай-ра, прижимаясь еще плотнее к своему соседу.
— Я такое видел только в степях, — продолжал Аш, надеясь убаюкать своим голосом Лантею. — Вон, видишь, голубую точку? Это планета Таац, ее можно разглядеть только ночью. А прямо над ней Перст Девы. Это такое большое созвездие, а на его кончике горит яркая звезда холодного белого цвета. В ее честь сложено так много песен и баллад в Залмар-Афи. Наверное, все эти звезды и планеты у вас называются совсем по-другому, да?
— Да. Но мы тоже придумываем истории про них. Вон там полоса из звезд над горизонтом. Мы зовем ее Роксуни. Это означает «Змея». По легенде в первом городе хетай-ра Гиртарионе однажды недовольные устроили заговор против правительницы. На нее должны были совершить покушение по пути к мольбищу, куда она каждый вечер ходила для молитвы в одиночестве. Как только она сделала первый шаг из своего дворца, то путь ей преградила кобра, непонятно откуда взявшаяся в центре города. Правительница, очень боявшаяся змей, испугалась и вернулась обратно. И лишь утром она узнала о заговоре и о том, что от верной гибели ее спасла обычная кобра, не пустившая ее за порог. Тогда правительница прониклась любовью к этим созданиям и вымолила у богини честь для змеи быть увековеченной на небе в виде созвездия.
— Завораживающая история, — восхитился Ашарх. — А у нас оно называется Венец. Правда я не помню целиком сказки, связанной с этим названием. Там было что-то о сестринской любви, кажется.
Странники еще долго беседовали о прекрасном звездном небе, пока холодные ветра не принесли с собой тучи. Пошел мелкий дождь, который разрушил все сказочное настроение этого вечера. Лантее все же удалось задремать, хотя даже во сне она продолжала дрожать и иногда стучать зубами от холода. В какой-то момент профессор, уставший слушать эту однообразную мелодию, стянул с себя кафтан и накинул его поверх спутницы. Через несколько минут девушка перестала трястись, а дыхание ее стало равномерным.
Утром Ашарх проснулся из-за того, что не мог дышать. Его горло болезненно опухло, а нос был заложен. Мужчина забрал у бодрой и совершенно выспавшейся хетай-ра свою одежду, мысленно кляня ночной холод, из-за которого он, судя по всему, начинал заболевать. Слабый организм преподавателя, не приспособленный ко сну на остывших каменных глыбах, не справился с возложенной на него задачей.
Пара позавтракала припасами, закупленными еще по ту сторону Мавларского хребта. Им повезло, что Светоч оставил еду лежать в сумках, иначе переход через горы стал бы гораздо тяжелее. Путешественники двинулась дальше, им больше не попадались на глаза стаи крылатых тварей, да и общий ландшафт горной местности начинал ощутимо меняться. Когда солнце полностью выбралось из-за острых скалистых утесов, то воздух моментально наполнился тягучим зноем, которого не было даже в Аритхоле. Лантея сразу же повеселела. Она всем своим нутром чувствовала приближение родных пустынь.
Ближе к полудню Аш поймал себя на мысли, что ему не становилось лучше. Даже несмотря на прогретый воздух, его тело бил озноб, а голова словно была наполнена жидким раскаленным металлом, который плескался внутри. Каждый шаг давался с трудом, слабость накапливалась, вынуждая путешественника все чаще делать передышки в тени скал. Хетай-ра, возглавлявшая их небольшую группу, сильно ушла вперед, пока вовсе не скрылась за очередной каменной грядой. Через несколько минут профессор услышал восторженные крики своей спутницы:
— Аш! Иди быстрее сюда! Мы наконец пришли!
Преподаватель поспешил на голос девушки, которая стояла на самом краю обрыва. А внизу, прямо под ногами путников, застывшие волны скалистых выступов поднимались из безграничного моря песка. Раскаленный ветер пустынь Асвен поприветствовал гостей, обдав их лица своим горячим дыханием.
— Удивительно, — прошептал Ашарх, пытаясь разглядеть, где же заканчивались эти бархатистые дюны. Но золото песков тянулось до самого горизонта, скрывая свои границы в жарком мареве.
— Это мой дом, — Лантея повернула счастливое лицо к своему собеседнику. — Я научу тебя любить эти края, Аш. Так же сильно, как я люблю их.
— Сколько дней мы будем добираться до твоего города? — профессор приставил ладонь ко лбу, но как он ни старался, в однообразной массе песка не было видно ничего, даже отдаленно похожего на поселение.
— Недолго, — хетай-ра таинственно улыбнулась. Она с замиранием сердца смотрела на свой родной край, но Ашарх чувствовал только нарастающее напряжение от безызвестности, которая ждала его впереди. Теперь дороги назад не было.
Странники стали искать оптимальный путь вниз, к подножию хребта. Им не всегда удавалось найти пологий спуск. Часто прямо из-под ног начинали катиться мелкие камни, и путники сразу же теряли опору, падая на спину и съезжая по острым валунам. Профессор был совершенно обессилен, и это заметила его спутница.
— Ты выглядишь не очень хорошо.
— Кажется, я заболел после этой холодной ночи, — признался преподаватель, тяжело дыша.
— Тьма, — выругалась Лантея. — А у нас даже нет котла, чтобы сделать для тебя горячий отвар.
— Ничего страшного, я еще могу продолжать путь, — подчеркнуто бодро отозвался мужчина.
— От подножия хребта до Бархана не слишком далеко. Как только доберемся до города, то там тебе смогут оказать помощь.
Хетай-ра искренне была обеспокоена состоянием Аша. С каждым часом его лицо становилось все бледнее, на коже появилась нездоровая испарина. Но пески приближались достаточно быстро: Лантея торопилась, ловко петляя между расколотыми булыжниками. Она выискивала надежные тропы и неустанно следила за спутником, послушно ступавшим по ее следу.
Когда через несколько долгих часов путешественники наконец ступили на пышущий жаром песок, то профессор осел на раскаленную поверхность и больше не нашел в себе сил подняться. Девушка укутала его во всю одежду, которая у них с собой была, потому что Ашарха безостановочно знобило. Краткий перерыв на обед немного оживил больного, после перекуса он даже первым встал на ноги, хотя его ощутимо шатало, и неприятный кашель постоянно терзал его грудь.
— Я смогу раздобыть для нас живой транспорт, с помощью которого мы доберемся до Бархана в кратчайшие сроки, — оповестила спутника хетай-ра, мрачная и задумчивая из-за его состояния.
— Я удивлен, что в этих безжизненных местах водится что-то живое. Ну, кроме твоих сородичей, конечно.
— Нам придется немного побродить по округе, чтобы их найти. Возможно, тебе будет лучше посидеть и подождать меня здесь.
— Нет, не хочу оставаться один в этих однообразных пустынях. У меня или начнутся галлюцинации, или этот песок засыплет меня с головой за пару минут, — сказал преподаватель, вытряхивая из складок одежды очередную порцию песка, который туда постоянно наносило ветром. Мельчайшие частички в первые же полчаса пребывания в пустынях уже забились во все доступные места: Ашу они попадали в нос и уши, покрыли брови и запутались в волосах. Как бы тщательно профессор ни обматывал голову и рот тряпками, но песок пробирался сквозь все слои одежды. Лантея тоже была усыпана вездесущими крупинками, но она практически не обращала на это внимания.
Девушка повела своего спутника вдоль хребта. Она шла неторопливо, пристально осматриваясь по сторонам, особенно вглядываясь в любые трещины и проломы в горной породе. Ашарху было безумно любопытно, о каком транспорте говорила его спутница, но накопленной в обед энергии хватало лишь на то, чтобы послушно и молча шагать следом за хетай-ра.
Только через час старания Лантеи увенчались успехом. Она торжествующее вскинула руки и бросилась к дыре странной формы, которую с первого взгляда было трудно заметить у основания невысокой скалы. Проем, оказавшийся достаточно крупной норой, вселил в мужчину некоторые подозрения касательно того, кого девушка там собиралась найти.