Страница 17 из 130
— Он жив? — с сомнением спросил профессор, оглядывая истощенное тело ребенка.
— Да, слабое дыхание есть. Но у него ужасные ожоги и, кажется, голень сломана. Не говоря уже об обезвоживании, — Лантея обеспокоенно осматривала ноги мальчика, не прикасаясь к ним.
— Проще оставить его здесь, Тея. Парню мы ничем помочь не сможем, я не умею лечить ожоги и вправлять кости. Здесь нужен врачеватель и подходящие травы.
— Я не оставлю здесь умирать это несчастное дитя, — с нажимом сказала хетай-ра. — Мальчик жив, у нас есть припасы и немного времени. Уж промыть и перевязать его раны я сумею.
— Ты только можешь сделать хуже. Кость неправильно срастется, или в рану попадет зараза. Если ты не лекарь, то не надо брать на себя такую ответственность за его жизнь. Хочешь сделать его калекой?
— Тогда я доставлю его к лекарю, Аш! Не зря же боги подарили нам свое благословение и позволили отыскать лошадь. Отвезем мальчика в город, я готова из своего кармана оплатить его лечение.
— Абсурд! Зачем ты добавляешь нам лишних проблем? Тебе не хватает Сынов Залмара на хвосте? Нужно еще везти с собой полуживого ребенка? — профессора эта ситуация откровенно злила, ему совершенно не хотелось нянчиться с неожиданной обузой.
— Потому что я хочу поступить по совести! Если я могу помочь нуждающемуся, то я помогу!
— Даже если он умрет на твоих руках из-за неумелой помощи? — ядовито спросил Аш.
— Даже если так. Это будет только моя вина. Не хочешь — не помогай. Я справлюсь одна.
Девушка демонстративно поднялась на ноги и направилась в сторону ближайшей уцелевшей рощи. Она чувствовала, как обжигающий гнев пульсировал в ее груди.
— Куда ты, Лантея? — немного остыв, крикнул профессор вслед своей спутнице.
— Сделаю носилки, чтобы перенести его в лес, — ответила девушка, не оборачиваясь.
— Что? В лес? Зачем? Я нашел здесь нетронутый огнем сарай. Там есть сухая солома.
— Я не собираюсь ночевать в сгоревшей деревне, — хетай-ра резко развернулась к собеседнику.
— Почему? Неужели будет лучше нести ослабленного парня в лес, где ни воды нет, ни крыши над головой? — мужчина был сильно удивлен странной логикой Лантеи.
— Нельзя спать там, где совсем недавно умерли, может быть, десятки людей! — раздраженно процедила девушка.
— Да сколько раз тебе говорить? Им уже все равно!
— Зато мне не все равно. Это место плохое, здесь пахнет болью и страданиями.
— Значит так. Послушай меня, Тея. Твоя задумка с помощью мальчишке мне совершенно не нравится. Но твоя идея по поводу леса еще хуже! — выдохнул Ашарх и сразу же примирительно поднял ладони. — Я помогу тебе с парнем и даже рот не открою, обещаю. Если ты, тварь тебя забери, послушаешься меня и останешься ночевать в этом проклятом сарае!
Он буквально выкрикнул последнюю фразу, встречаясь суровым взглядом с обжигающим льдом глаз хетай-ра. Лантея нахмурилась, пару секунд в ней боролись упрямство и здравый смысл, пока последний не восторжествовал.
— Ладно. Уговорил. Но ты тогда натаскаешь воды.
Профессор сдержал широкую победную улыбку, ограничившись довольным фырканьем. Он поднял мальчика на руки под пристальным взглядом спутницы. Парень тихо застонал, так и не приходя в себя. Ашарх нес его аккуратно, как хрупкую вазу, а Лантея поддерживала обожженные ноги. В сарае ребенка опустили на плащ хетай-ра, брошенный поверх кучи соломы. Лошадь безучастно посмотрела на нового соседа и тихим ржанием обратила на себя внимание Ашарха.
— Сейчас, дорогая. Дай мне пять минут, я принесу воды, — мужчина говорил это так, словно для него было совершенно нормальным общаться с животными.
Профессор скинул свой кафтан, засучил рукава и подобрал пару рассохшихся ведер, приютившихся в углу сарая, где лежало много всякого мусора. Аш носил воду из центрального деревенского колодца, пока девушка освобождала не приходящего в сознание ребенка от одежды, отмывала от копоти его неповрежденные части тела и пыталась влить в рот хоть пару капель жидкости.
Совсем скоро окончательно стемнело. Ашарх развел костер рядом с их убежищем, чтобы вскипятить воду для раненого и приготовить ужин. В сарае он зажег несколько свечей, которые лежали на дне его сумки еще с самого Италана. При слабом свечном свете Лантея пыталась сделать все, что было в ее силах. Она неумело вправила кость и наложила шину, хотя сомневалась до последнего, так как, по ее словам, она это делала всего лишь второй раз в жизни.
С ожогами дело обстояло сложнее: к ним прикипели куски одежды, которые даже после размачивания в воде не отставали. Лантея с тяжелым сердцем сказала, что их придется срывать. Намертво прилипшая ткань поддалась далеко не сразу, посередине процесса от боли бедный парень пришел в себя. Но состояние его продолжало быть тяжелым: он не понимал ничего и лишь кричал, пока снова не провалился в небытие. Ашарх только успел дать ему напиться.
Практически до самого утра пара занималась мальчиком. К рассвету обессилены были все: накормленная и напоенная бурая лошадка, которой дали кличку Корица, дремала на животе, подобрав под себя усталые ноги; Лантея уже чисто машинально продолжала обтирать лицо мальчика влажной тряпкой и вливать в него по капле теплый отвар каждый час. Аш же сидел у входа, вытянув ноги к угасающему костру и прикрыв глаза от усталости: сегодня он натаскал ведер с водой больше, чем за последние десять лет жизни.
Только когда солнце протянуло над горизонтом свои первые лучи, парень через силу поднял веки, чем вызвал удивленный писк не ожидавшей этого Лантеи. Мальчик долго водил воспаленными глазами по сараю и лицам, склонившимся над ним, его губы слегка шевелились.
— Тея, ему нужно дать поесть, — профессор вложил в руки застывшей девушки миску с чуть теплой кашей, к которой так никто и не притронулся.
Аш держал голову ребенка, пока хетай-ра небольшими порциями пыталась засунуть еду в рот больного. Через четверть часа парень, наконец, стал смотреть осмысленнее и послушнее проглатывать кашу. К концу миски он уже сказал свои первые сиплые слова.
— Пить… Пить.
Лантея сразу же протянула кружку с отваром и помогла из нее напиться. Мальчик сделал всего пару глотков, а потом неожиданно заплакал.
— Что такое? Почему ты плачешь? — девушка обеспокоенно пощупала лоб раненого.
— Боль. но, — прошептал ребенок, кусая губы.
— Потерпи, парень, — Аш поправил одеяло, которым было укрыто туловище больного. — Как твое имя?
— Витим.
— Не бойся, Витим. Самое страшное позади. Ты жив, а раны скоро заживут, — уверенно сказал мужчина, чем заслужил благодарный взгляд Лантеи.
— Я… Я знаю, кто поджег деревню, — невнятно произнес мальчик, прикрывая глаза. — Мне надо в Зинагар. Там дядя. Я должен рассказать… Помогите мне…
— Конечно, Витим, мы тебе поможем, — быстро ответила хетай-ра, но ребенок уже провалился в сон. Она аккуратно уложила его обратно на плащ.
— Как интересно, — пробормотал Ашарх позевывая и потягиваясь. — Значит, деревню подожгли намеренно. Неужели он единственный выживший?
— Не знаю. Я так устала, что уже ничего не знаю. Кроме того, что чудовищно хочу спать.
Лантея помассировала виски и погасила огарки свеч — солнце уже давно встало. Путники решили наконец лечь спать. Мальчик крепко заснул, а все, что они могли сделать для него, они уже сделали. Ашарх упал прямо на солому у стены, накрывшись лишь сброшенным кафтаном. Лантея еще поклевала носом над парнем, следя за его дыханием, а потом и сама заснула рядом, свернувшись в калачик.
Хетай-ра проснулась уже ближе к полудню. Ашарх спал тяжелым сном, глаза его ввалились, под ними были темные круги, грудь вздымалась редко. Девушка отдернула протянутую было руку — она решилась дать спутнику отдохнуть еще хотя бы час. В конце концов, он это заслужил, ведь сдержал свое слово и помогал всю ночь напролет. Лантея посмотрела на больного мальчика, — судя по положению его тела, он так ни разу больше и не приходил в себя.
Когда вечером хетай-ра смыла слой копоти с ребенка, то под ним оказался светловолосый парень с круглыми щеками, усыпанными веснушками. Брови и ресницы его сгорели, а волосы завились в мелкие кудри. Витим теперь выглядел гораздо лучше — на его лице появился легкий румянец, но когда девушка посмотрела на ноги, то сердце ее сжалось. Ожоги не заживали: несколько крупных пузырей лопнули, обнажив пораженную плоть, которая не подсыхала, — она была покрыта мутной жидкостью. Мальчику нужен был лекарь как можно скорее.