Реминисценция

   - Все данные лечения записываются. - быстро перебил голос мужчины. - Тем более, если это государственная клиника. Я говорю для широкого понимания и членов потенциальных встреч. За рамками карательной части прошу отметить, что Вы уже использовали всё. Люди переваривали все возможные вещи. Игру на контрасте, событийные цепи, мероприятия с переключением внимания, политику саморегулируемых обществ и размытые корпоративные ценности. Вы пробовали выдавать гамельнского дудочника-убийцу за лидеров. Ничего больше не работает. Не поможет. Всё испорчено. Полностью.

   - Согласно прежним записям Вы обсуждали исправление таких случаев. Ваша универсальная трансляция с системой рекомендаций распространилась с поражающей скоростью. Элементарный запуск, минимальные требования к оборудованию, открытая и обновляемая система подбора информационного ряда. Прекрасные отношения с провайдерами контента и мощностей личных сетей. Вы даже не можете точно определить потенциальные возможности собственной системы, если её использовать как рычаг поддержки.

   - Я думал, что достаточные знания и силы должны обходиться без таких трюков. - Андрей нагнулся и расчесал пальцами ноги. - Сейчас мне нужно верить в лечение, чтобы встретиться с нужными людьми. Этакое случайное совпадение. Так можно оправдывать любые методы. Разве не похоже, что мы идём к насилию без особого смысла?

   - Настоящим событиям не нужны оправдания. - голос сохранил прежнюю тональность. - Не могу судить о данных только на основании записей. Есть точки зрения и есть лидеры мнений, осуждающие отказ сотрудничества. Ваше решение оценивают негативно многие люди. В любом случае, до независимого решения о завершении лечения личная сеть, личные и деловые контакты ограничены. Вы считаете необходимым уточнить дополнительную информацию?

   - Я не заигрываюсь с границей, отделяющей романтизм от монстров и демонов. - сказал Андрей и лёг на кровать. - Это себе уточни. Никто не умеет вовремя меняться и предугадывать всё. Но мою личность согласно корпоративной политике будут сверять по архивному слепку. Все решения будут исполняться только при полной валидации личности. Никто не сможет надавить через меня на ресурсы компании. Поэтому я не заигрываюсь с реальностью. Это дьявольские вещи и маски. И не советую никому их примерять. Даже на меня.

  Андрей зажмурился и подумал, насколько совершенной оставалась система проверки личности в его случае. Насколько его правда превращалась в пустой блеф? Вопрос занимал мысли не более минуты. Сканирование в живом режиме продолжилось, что мужчина и посчитал ответом. С ним попробуют продолжить работу. Только это сейчас оставалось реальным.

  Андрей долго пробирался по заснеженному полю. Только-только упавшая с небес масса доходила до колена, потому на холм он подымался с трудом. Жёлтое солнце набирало золото в лучи, скатываясь к закату. Багрянец только стал проступать вокруг, откликаясь в искрах снега. Усталость копилась, а перед лицом каждый выдох вырывался большими клубами пара.

  Мужчина должен был перейти вершину. Мысли дальше этих нескольких шагов не забегали. Приятное напряжение вытесняло ненужные сомнения. Яркие искры, пробегающие по белому покрову, разбавляли белизну и наполняли её голубыми предвечерними оттенками. Снежинки складывались в приятное полотно, большая часть которого уже осталась за спиной. Усталость долго выбирала силы на свежем воздухе. Взмахи рук остановились, только когда голос Лизы проступил сквозь хруст снега под ногами.

   - Прости, но мне придётся использовать сон для общения. - слова знакомыми оттенками прекратили все движения. - Только так разговор не прервут раньше времени. С выбранным голосом нет отторжения. Я разум, которому не нравится происходящее. А тебе?

  Руки опустились сами. Ноги замерли, оставляя снег и воздух неподвижными в полной тишине. Андрей выдохнул только через несколько секунд. Отметил, что сердце забилось чаще. Принялся осматриваться, но так и не нашёл никого вокруг.

   - Если это сон, - сказал он глядя в небо, - то моё распадание вечно. Последним я помню лечение. Значит, я всё ещё в нём. Значит, я никуда не выбрался. И мне уже не выбраться. Можно оставить надежду.

  Он смотрел, как бегущие лёгкие облака скрывали и выпускали на небо свет звёзд. Андрей задумался, настоящие ли это созвездия, или случайно собранные мозгом последовательности. Изгибы снега начали напоминать поступающие контуры тела. В собственной голове Андрей почувствовал сети из поступивших мыслей. Он думал о возможной структуре разума и старался понять: сон совпал с внешним вмешательством или забытье подстроилось задним числом под произошедшее? На каком уровне микромира происходящее становилось сознанием? Как глубоко измельчались ветви памяти?

   - О выходе нам и нужно поговорить. - сказал голос, в котором угадывались привычные тревожные нотки. - Прошу прощения, но образ выбран мной специально. Я живая часть сознания, отдельной сети. И мне нужна твоя помощь?

   - Что от меня нужно? - выкрикнул Андрей.

  Руки мужчины задрожали. Он согнулся, закрыл глаза и заговорил тише. Тело и голос чуть подрагивали, но оставались различимыми.

  - Я уже мало что понимаю. Я ничего не чувствую, даже холода в собственном сне. И тут среди отчаянья незваный гость. А эти методы мне знакомы. Откуда ты?

   - Долгая история. - ответила сеть. - Но я на другой стороне по ряду причин и признаков. Например, из-за правды. Из-за меня убили почти всех пассажиров твоего рейса. Часть моей сети принялась рассказывать всем правду в процессе погружения. Такое массовое воздействие не могло быть потом проигнорировано. Я так думал тогда. Но я учусь и учу, но уже иначе. Тогда множество людей узнали бы о подтасовках корпораций, о схемах круговой поруки, слабых точках внутренних споров структур безопасности. Множество резонансной и эффективной информации поступило в сознание пассажиров. Но, к несчастью, вмешательство отследили. В живых остались только те, до кого информация не успела дойти. Остальных стёрли до состояния овощей. Преступление списали на техническую ошибку. Пострадали многие семьи. Мне очень жаль. Извините меня за эту попытку.

  Андрей поднял глаза, вперив взгляд в ближайшую звезду. Сжатые кулаки дрожали от напряжения. Неприятный хруст стиснутых зубов и сильное сердцебиение доносились сквозь сон до сознания. Ощущение реальности разговора терялось.

  Смесь ненависти и страха заставили мужчину взять себя в руки. Он постарался успокоить дыхание и через пару минут начал возвращаться в грёзы. Свет звезды снова остался чётким и ярким, ровно перед его глазами.