Отельер cмерти

Как ни странно, Алекс за друга не порадовался. Сначала долго расспрашивал в личке детали, так что пришлось рассказать даже про странности хозяйки. Внезапно Алекс стал его отговаривать. Дескать, рано ему еще работать, да зачем ему вообще все это надо. Доводы про деньги он отмел как несостоятельные, а свидание с Ладыгиной вообще высмеял. «Ради этой дуры так стараться?» – прямо так и написал. Лев обиделся, психанул и закрыл чат. Алексу хорошо с высоты на всех поплевывать. Живет себе за границей, родители зарабатывают прилично. Конечно, куда ему теперь понять, каково это – даже на букет месяцами копить, откладывая деньги, которые ему на проездной полагались.

Весь день в школе Лев сидел как на иголках, пропускал мимо ушей болтовню учителей и все никак не мог дождаться того момента, когда ему надо будет в первый раз в жизни приступить к настоящей оплачиваемой работе. Было в этом что-то такое… мистическое. В первый раз прийти на рабочее место, сделать что-то так же, как делают взрослые на своих работах, а в конце получить в руки первые по-настоящему заработанные деньги. Заработанные своим трудом, а не полученные от мамы. Это было словно посвящение во взрослую жизнь.

Он все еще почти не верил в свое счастье. Ночью в его сонную голову вдруг пришла шальная мысль, а не было ли все произошедшее с ним розыгрышем? Нет, конечно, это запредельный уровень организации для его одноклассников, но уж больно странно все это выглядело. Приглашение на собеседование на ночь глядя, отель без названия, который, даже зная адрес, фиг найдешь. Странная хозяйка, которая даже не взглянула на его анкету и предложила работу, так ничего толком и не спросив. Было похоже, что она готова взять к себе любого зашедшего с улицы. Кстати, она собирается спать не по ночам, когда самое тихое время, а, наоборот, в самый час пик. Будь даже в этом отеле постояльцы, они же как раз во второй половине дня туда-сюда шастать должны. В произошедшем было нелепо буквально все. Таких отелей не бывает. Так бизнес не ведут. Так на работу не нанимают. «Может там была какая-нибудь скрытая камера, а все это очередной телевизионный проект с розыгрышами?» – думал он.

Да и деньги за работу полагались какие-то несуразно большие. Лев, только приехав домой, прикинул, что ему предложили зарплату тридцать тысяч в месяц. И это если работать только в будни, а с выходными так вообще получалось уже сравнимо с тем, сколько его мать получает. Только она пашет по полной: и готовит, и с детьми занимается, и стирает, и гладит. А ему семь часов за стойкой на стуле поскучать. Что-то тут было не так.

Он уже был внутренне готов к тому, что когда он заявится сегодня к странной двери с расколотой табличкой, то та либо окажется закрытой, либо ему с порога объявят, что все вчерашнее было неумной шуткой какой-нибудь уборщицы в этом офисе.

Однако дверь легко открылась. Сегодня он решил не стучать, все-таки уже не чужой. Хозяйка стояла у стойки ресепшена, заполняя какие-то бумаги. На этот раз она ему улыбнулась, показав идеально ровные крупные белые зубы.

– Наконец-то. Раздевайся, вешай свое убожество вон в тот шкаф, и пойдем, я покажу тебе отель.

Лев и не подумал обидеться. Сказано это было уж больно дружелюбным тоном.

Он снял пуховик и пошел вслед за хозяйкой к большой глухой деревянной двери справа от стойки. За ней оказался длинный темный коридор с кучей дверей по обеим сторонам. Лев представил в уме вид здания снаружи. От входа в отель до парадного соседнего бизнес-центра было метров двадцать всего. Получалось, что этот коридор совсем не оставлял места для офисов. Видимо, в соседнем подъезде бизнес-центр только со второго этажа начинался.

– Это комнаты для гостей. Тринадцать на первом этаже и столько же на втором. На третьем номеров нет, там квартиры. Моя и Марьи Петровны. С ней я тебя сейчас познакомлю. Пойдем дальше.

Пока они шли по коридору, он вертел головой и оглядывался. На вкус Льва обстановка была мрачновата. Темный, а при таком тусклом освещении почти черный паркет. Двери комнат тоже из темного дерева. Вместо ручки на каждой двери голова какого-нибудь хищного животного или страшилища. Где-то скалилась пасть волка, где-то тигра, а местами он встречал вообще такую мерзость, что за нее и браться страшно было. Потолок был белым, но из-за темных тяжелых дубовых балок через каждый метр он полностью терялся в тени. Свет исходил всего от четырех тусклых светильников на стене.

Удивительно, но старый потертый паркет совсем не скрипел. Вообще вокруг было поразительно тихо. Их шаги звучали непривычно громко.

В конце коридора оказалась небольшая площадка с тремя застекленными дверями. Левая была черной, правая белой, а центральная, со вставкой из матового стекла, имела тот же цвет потемневшего дуба, что и холл отеля.

– По центру дверь на второй этаж. Слева и справа столовые. Пойдем, познакомлю тебя с поварихой.

Хозяйка распахнула белую дверь, за которой оказался небольшой обеденный зал с четырьмя длинными дубовыми столами. Обстановка напоминала чешскую пивную, фотку которой как-то присылал Алекс. Стены были светлыми, но столы, пол и балки на потолке темно-коричневыми.

– Марьпетровна! – крикнула хозяйка.

Откуда-то из небольшой дверцы вынырнула полноватая немолодая женщина в белом халате.

– Вот, познакомьтесь. Это Лев. Наш новый вечерний портье. Лев, это Марья Петровна. Наш бессменный повар. По поводу всех запросов гостей, касающихся еды, даже если они тебе покажутся в чем-то странными, обращайся к ней.

– Здравствуйте, – сказал Лев.

– Ой… молоденький-то какой, – сочувственно сказала повариха, сложив на груди пухлые ладошки, – щупленький… Да разве ж он справится?

– Посмотрим, – равнодушно пожала плечами хозяйка, а потом повернулась к Льву: – Ужинать ты будешь здесь. Запомни, в белой комнате, не в черной. Марья Петровна тебе подскажет, если что. Ешь, желательно, до девяти вечера, дальше могут начать приходить гости. Если вдруг случится аншлаг, то можешь взять еду к себе на стойку, это никого не смутит.

– А чем белая столовая от черной отличается?

– Ничем, кроме меню. Пойдем, покажу.

Хозяйка провела его в черную дверь. За ней был точно такой же зал, как и за белой. Даже посветлее немного. Только пахло тут плохо. То ли плесенью, то ли грибами какими.

– А гости сами выбирают, где им есть, или на этот предмет тоже какие-то правила существуют?

– Они сами разберутся. Но в целом все просто. Те, кто входит через левую дверь, идут в белую столовую, те, кто через правую, – в черную.

– В смысле?

Хозяйка недоуменно оглянулась на него:

– Ты что, амбидекстер или переученный левша? Право-лево путаешь?

– Нет, – ошарашенно помотал головой Лев.

– А что непонятно тогда?

– Где эти двери, которые правая и левая?

– Ну как где… в холле, где ты за стойкой стоишь. По левую руку от тебя левая, по правую – правая.

– А какая разница, через какую дверь гости в отель входят? – осторожно, словно психиатр, общающийся с душевнобольным, спросил Лев.

– Огромная, – фыркнула хозяйка.

– Ну я же через правую вошел, а вы говорите, что мне есть в белой столовой.

– Ты же не гость, – равнодушно сказала женщина, отвернулась и пошла обратно по коридору.

Лев поплелся за ней, в задумчивости почесывая нос.

Когда они вернулись в холл, хозяйка показала ему рукой на стойку:

– Все. Приступай. Я спать. Ах да… вон там, справа от тебя, приколоты телефоны на всякий случай. Вопросы есть?

Вопросов была тьма, но задавать все он сейчас не решился. Разве что самые основные:

– Да, есть. Простите, но мне, наверное, надо знать, как вас зовут. Вдруг понадобится…

– А я так и не представилась? – искренне удивилась хозяйка. – Мэри.

Лев по школьной привычке хотел было уточнить отчество, но сдержался. Мэри так Мэри. Имя не русское. Может, у нее и отчества то нет.

– Что мне делать, если приедут новые туристы? Как их заселять?

– Ну, выдай ключи, и вся недолга. Вон за твоей спиной шкафчик. Если ключ лежит в ячейке, значит, номер свободен.