Страница 6 из 14
– Открытие некремниевых материалов дало закону Мура ещё один козырь в руку, когда многие думали, что он уже исчерпал себя, – отметил Садасиван Шанкар, работавший тогда в команде разработчиков материалов Intel (сейчас он преподает материалы и вычислительные науки в Гарвардской школе инженерных и прикладных наук).
Джон Маркофф, репортёр газеты «Нью-Йорк Таймс» в Кремниевой долине, писал 27 января 2007 года: «Компания Intel – крупнейший в мире производитель микросхем – перестроила фундамент информационной эпохи, открыв дорогу новому поколению более быстрых и энергоэффективных процессоров. Исследователи Intel заявили, что это наиболее существенное изменение в материалах, используемых для производства кремниевых чипов, с тех пор как более четырёх десятилетий назад компания стала пионером в создании современной транзисторной интегральной схемы».
Как подчеркнул Энди Карснер, помощник министра энергетики США по эффективности и возобновляемой энергии с 2006-го по 2008 год, по всем вышеперечисленным причинам 2007 год стал также началом революции чистой энергии:
– Если кто-нибудь в 2005-м или 2006-м сказал бы, что прогнозирует приход популярности чистой возобновляемой энергии в 2007 году, он бы просто соврал. Поскольку именно то, что произошло в 2007-м, стало отправной точкой экспоненциального роста использования солнечной энергии, энергии ветра, биотоплива, светодиодного освещения, энергоэффективных зданий и электрификации транспортных средств. То был прорывный момент.
И последнее, но не менее важное событие – в 2007 году начала резко падать стоимость секвенирования[6] ДНК. Это стало возможным, поскольку биотехнологическая индустрия перешла на новые технологии и платформы секвенирования, используя новейшие возможности вычислительной техники и хранения данных, становившиеся всё более доступными. Принципиальное изменение в инструментарии стало поворотным моментом для генной инженерии и привело к «быстрой эволюции технологий секвенирования ДНК в последние годы». Согласно Genome.Gov, в 2001 году секвенировать геном одного человека стоило 100 миллионов долларов. 30 сентября 2015-го «Популярная наука» сообщила: «Veritas Genetics, частная генетическая компания, объявила, что достигла исторической вехи: участники её ограниченной, но расширяющейся программы Personal Genetics могут секвенировать свой геном всего за 1000 долларов».
Как показывают графики на следующих двух страницах, 2007 год стал явным поворотным моментом для многих технологий.
Технология всегда двигалась в ногу с изменениями. Все элементы вычислительных систем, микросхемы, программное обеспечение, хранилища данных, сетевые системы, датчики – развитие всех компонентов идёт общими, совместными рывками. По мере того как возможность их развития достигает определённой точки, они, как правило, объединяются в общую платформу, и эта платформа масштабируется и приобретает новый набор возможностей, который становится новым стандартом. С момента перехода от мэйнфреймов[7] к настольным компьютерам, ноутбукам и смартфонам с мобильными приложениями каждое новое поколение технологий становилось проще и естественнее для людей, нежели предыдущее. Когда появились первые мэйнфрейм-компьютеры, нужно было иметь учёную степень информатики, чтобы их использовать. Сегодня смартфоном может пользоваться даже маленький ребенок или неграмотный человек.
С развитием новых тенденций технологический пласт, созданный в 2007 году, стал одним из величайших скачков в истории, фундаментом будущего роста. В нём появился набор возможностей для подключения и совместной работы во всех аспектах жизни, торговли и управления. Едва ли не внезапно возникло множество вещей, которые можно оцифровать, много места для хранения цифровых данных, невероятное количество компьютеров и ещё больше инновационного программного обеспечения, а также организаций и людей (от крупнейших транснациональных корпораций до мелких индийских фермеров), не только обладающих свободным доступом к этим благам, но и способных внести в них собственный вклад, находясь в любой точке мира, с помощью карманных компьютеров – своих смартфонов.
Источник:
Национальный исследовательский институт генома человека, диагональ – закон Мур
Источник: Бюро патентов и торговых марок США
Предоставлено Паулой Минц, SVP Market Research
Этот экспоненциальный рост – центральный технологический двигатель, управляющий «экономической машиной» сегодня. Всё случилось очень быстро. В 2004-м я начал писать книгу о том, что считал тогда величайшей движущей силой «машины», – то есть о глобализации. Когда мир становится настолько обширным, что всё больше людей в разных местах имеют равные возможности соревноваться, общаться и сотрудничать с другими людьми – и всё это за меньшие деньги и много легче, чем когда-либо прежде. Книгу я назвал «Плоский мир: краткая история XXI века». Первое издание вышло в 2005 году. В следующем году я редактировал версию 2.0, ещё через год – в 2007-м – подготовил версию 3.0. А затем остановился, подумав, что создал довольно прочный фундамент, который мог бы служить мне некоторое время для работы в качестве обозревателя. Как же я ошибался! Как раз 2007 год был совершенно неподходящим временем для того, чтобы приостановить размышления.
Впервые я осознал, насколько плохой момент выбрал, чтобы сделать паузу, когда сел писать одну из последних книг – «Это были мы: как Америка отстала в мире, который изобрела, и как мы можем вернуться», написанную в соавторстве с Майклом Мандельбаумом. Как я вспоминаю в этой книге, первое, что сделал перед началом работы: взял с полки первое издание своей прошлой книги «Плоский мир» – просто чтобы вспомнить ход мыслей 2004 года. Открыл оглавление, пробежал по нему пальцем и обнаружил, что в книге нет ни слова о Facebook! И это правда – когда в 2004 году я провозглашал идею плоского мира (не в географическом понимании, разумеется), Facebook ещё даже не существовал, Twitter был просто звуком, «облако» могло лишь мирно плыть по небу, 4G означало номер на парковке, а «приложения» оставались бумажными дополнениями к договору. О малоизвестном LinkedIn многие думали, будто это название какой-нибудь тюрьмы, понятие BigData могло бы стать отличным псевдонимом для рэп-исполнителя, а Skype воспринимали порой как опечатку. Все перечисленные технологии появились уже после того, как я написал «Плоский мир», и большая их часть родилась именно в 2007 году.
Несколько лет спустя пришлось обновлять свой взгляд на работу «машины». Важным стимулом к этому стала книга, которую я прочитал в 2014 году: «Вторая эра машин. Работа, прогресс и процветание в эпоху новейших технологий», написанная двумя профессорами бизнес-школы MIT[8] – Эриком Бриньольфсоном и Эндрю Макафи. Первой эпохой машин, как утверждалось, была промышленная революция, проложившая себе дорогу с изобретением парового двигателя в 1700-х годах.
– То был период любых силовых систем, превосходящих и увеличивающих силу человека, – объяснял Макафи в интервью. – И каждое последующее изобретение всё больше и больше наращивало мощности. Но все технологии того времени требовали от человека принятия решений. Человеческий труд и машины были – в общем и целом – взаимодополняющими.
Поэтому изобретения той эпохи фактически делают человеческий контроль и труд более ценными и важными.
– Однако во второй век машин, – отметил Бриньольфсон, – мы начинаем автоматизировать намного больше когнитивных задач и гораздо больше систем управления, которые определяют, для чего использовать эти мощности. Сегодня во многих случаях машины способны принимать лучшие решения, чем люди.
6
Секвенирование биополимеров (белков и нуклеиновых кислот) – определение их аминокислотной или нуклеотидной последовательности.
7
Мэйнфрейм – большой универсальный высокопроизводительный отказоустойчивый сервер.
8
MIT – Massachusetts Institute of Technology, американский университет и исследовательский центр, одно из самых престижных технических учебных заведений США и мира.