А ты не такой?

Хитрюги спали…

Видимо, кто-то на небесах пожалел Яну и дал ей выспаться.

Проснулась она только в десять утра, и то, если бы не телефон, спала бы дольше. Конечно, мама. Спрашивала, как она сходила с подружками, какие у нее планы и разные прочие новости. Дочь отчиталась перед родительницей, пообещала приехать в следующие выходные и, закончив разговор, решила уже подниматься. И тут на нее нахлынули воспоминания прошедшего вечера. И сна…

«Так. Надо выпить кофе и заставить мозг работать – отсечь все лишнее и попробовать понять, что же происходит вокруг и со мной». Снова душ, зарядка, кофеварка… Кит бегал за ней хвостиком, наблюдая, нет ли возможности вцепиться в ногу. Но ничего не получалось – пижамные брюки все закрывали. Яна обновила ему воду, положила еду, и сама села завтракать. Она смотрела в окно. Мысли разбежались и никак не хотели складываться воедино.

Почувствовала, как жарко стало ногам.

Вот он – уже насытился и снова спать, только теперь на хозяйке. Яна улыбнулась – что же, будем думать вместе.

Вспоминая вчерашний вечер при свете белого дня, ей уже не так было неуютно.

Да, она не любила мордобой. Но какое дело ей до этого клуба? Ее туда никто не звал. И то, что она там увидела, надо забыть – ее это никак не касается.

Да, Орка напомнил ей Мартина. Но у них просто похожие клички и длинные волосы. И еще почему-то Орка в журнале в образе индейца. И что? Просто немного похож типаж. А если еще там подмазали, тут подрисовали…

В общем, Яна не хотела, чтобы Орка оказался Мартином, или наоборот. Мартин – ее друг, хоть и не объявлял себя таковым. А Орка – опасный боец, любитель … женщин пониженной социальной ответственности. Нет! Пусть Орка остается в своем клубе, а Мартин останется программистом. Это же два совершенно разных человека! Мартину она доверяет. Он ей даже нравится…

Яну несколько беспокоили сбитые руки Мартина. Но он же мог и просто за что-то зацепиться. Ну, какой из него боец? Он и ростом ниже, и комплекция не та. Хотя смог же он и Мишке врезать, и Стаса проучить.

Эти мысли и рассуждения не оставляли ее все выходные. Она уже и с котом все обсудила, за что была оцарапана неоднократно.

И все-таки она не хотела «отдавать своего» Мартина… Он уже родной, с ним она многим поделилась. А Орка совсем чужой, опасный, ну и кое-что еще…

Едва дождавшись утра понедельника, Яна пришла на работу в семь-тридцать утра, чем вызвала столбняк у службы охраны. Она деловито поздоровалась и прошла на лестницу, не дожидаясь лифта. Открыла кабинет своим ключом, так как никого из коллег еще не было. Сняла пальто, оставила сумку, закрыла дверь и пошла в серверную. Она знала, что Мартин приходит на работу раньше всех. Подходя к его двери, она почувствовала аромат кофе. «Ага, есть повод…»

Стукнув по двери два раза для приличия, она тут же ее открыла и заметила, как мгновенно сгорбился, словно втянул голову в плечи, Мартин.

– Привет, – обратилась она к нему.

– Привет. Чего это так рано? – прогундел он.

– Кое-что по работе надо сделать до восьми. Да успею еще! Угостишь кофе, а то я позавтракать не успела. У тебя и кружечка еще одна есть – вон у стены стоит.

– Чего это вдруг я должен тебя угощать?

– Не будь жадиной! Я и конфетки притащила – оставались две, не найденные. А я их сегодня в нижнем ящике стола нашла. В обмен на кофе возьмешь?

– Ладно. Давай.

Она подошла к столу и положила конфеты. Мартин встал с кресла и потянулся за чашкой, которая стояла на дальнем углу, у стены. Свитер его снова задрался, и показалась татуировка…

Янка, не отдавая отчет своим действиям, совсем не планируя этого, схватила его за край свитера и резко потянула его вверх, выворачивая наизнанку…

Как молнией пронзило…

Свитер изнутри был утеплен не хуже пуховика. Причем аккуратно пришит по низу, чтобы не выехал при движениях. На спине красовался уже знакомый кит, синяки, мышцы…

Мартин выпрямился, посмотрел с высоты своего роста на замершую Янку. Отошел в сторону, собрал волосы в хвост и навалился плечом на стену. Она повернулась к нему, не выражая ничего своим взглядом. Просто смотрела на него, не мигая.

Мартин поднял руку и вынул из-за щек какие-то штучки – лицо сразу стало другим.

Она отвернулась снова к столу, на глаза попался измятый листок со знакомыми словами и страшненьким велосипедистом: «Я хочу сыграть с тобой в одну игру…»

Яна взяла его в руки, снова повернулась к молчавшему Мартину.

– Значит, игра, – утвердительным голосом сказала она, ничем не выдавая своего разочарования.

– Я тебе ничего не обещал, – незнакомым голосом произнес Мартин.

Она покачала головой.

– Я тебе доверилась, рассказала про себя… Я думала, ты не такой, как все… А ты не такой? – спросила она с угасающей надеждой в голосе.

– Я обычный.

Она кивнула.

– Да, ты обычный… Илья хотя бы честно не прикидывался другим… Значит, ты – Орка? И как я угадала?

Яна положила картинку на стол и пошла к двери. Мартин перекрыл ей дорогу.

– Ты все-таки пробралась в клуб? Может, ты еще и подглядывала за мной?

Она почувствовала, как румянец заливает ее щеки. И промолчала.

– Ясно. Так что? Всем растрещишь про меня?

– Что?! – она задохнулась от возмущения. – Что ты сказал?! Да пошел ты!

Она, что было силы, толкнула его в грудь, но Мартин даже не шелохнулся.

– Уйди с дороги, – едва сдерживая слезы, прошептала Яна.

– Прости, я не то сказал.

– Уйди.

– Нет.

– Уйди… – зашипела она.

Сейчас Яя напоминала ему того самого злющего растрепанного котенка, которого он ей принес.

«И никто его не выгонял из ада. Он честно купленный кот, за пятьдесят рублей в кафе «Буфет», рядом с зоопарком… У нее сейчас начнется истерика, надо как-то остановить, отвлечь…» Обрывки мыслей проносились в голове, прежде чем Мартин сгреб Яну одной рукой, притянул к себе, глядя почти черными глазами в ее искрящиеся слезами обиды зеленущие глаза.

Все крепче прижимая сопротивляющуюся девушку к себе, не давая ей возможности вырваться, левой рукой он слегка прихватил ее волосы и приподнял голову…

Яна захлебнулась словами, сбитым дыханием, когда почувствовала легкий укол на губах – такое же покалывание, как во сне. «У него же разбита губа»… И это была последняя осознанная мысль, потому что поцелуй смел все остатки разума. Когда она целовалась последний раз? Да с Мишкой, и тогда ей это очень нравилось. Но разве то – были поцелуи?! Вот сейчас!..

А Мартин сам не понимал, почему его так повело. Он вообще не любил целоваться в губы – слишком это интимно. Или кровь предков не принимала этот процесс? Он больше любил прикосновения. Но с Яной утонул в водовороте ощущений: тело мгновенно ожило, задрожало, руки все сильнее прижимали девушку. Он расставил ноги пошире и вдавил ее в себя, чувствуя, как желание огнем прошлось по внутренней стороне кожи, выжигая на ней странный рисунок.

«Что со мной? Это же просто Янка! Пятиклашка со смешными косичками! Худая, как жеребенок! Девчонка, совсем неопытная – сразу видно! Надо остановиться!»

И не мог… левая рука все еще держала волосы, не длинные – мягкие на ощупь и такие непокорные на вид. Правая рука медленно ползла вниз со спины на талию, и ниже… Мартин, следуя животному желанию, потерся своим возбуждением о ее бедра и почувствовал, как дернулась Яна, пытаясь отодвинуться. А выпускать ее он не хотел. Наоборот…

Губами пробуя ее губы, удивился, что они без блеска или помады, такие упругие, слегка пухлые. Приятно было ощущать, как она вздыхает, когда он языком ныряет внутрь, проводит по зубам, по внутренней стороне ее рта. Господи, он сам такого никогда не делал! А тут… Хотелось коснуться ее языка.

Он переместил обе руки на пояс ее юбки и «пополз» пальцами вверх, под водолазку. Нежная бархатная кожа спины… Янка беззвучно ахнула, чего и добивался Мартин – она открыла в немом вскрике рот, его язык тут же проник на завоеванную территорию, обводя и дразня ее язычок, вызывая его на поединок. Но Яна не понимала, чего он хочет. Она просто слегка пососала, как леденец, его язык… Стон или рык, вырвавшийся из его груди, окончательно подломил ее ноги. Ей пришлось вцепиться в его свитер, чтобы не упасть.