Страница 10 из 35
Изо рта избитой женщины послышался сдавленный хрип. Она приоткрыла правый глаз, и из него потекла слеза. Сказать она так ничего и не смогла, только что-то прохрипела.
«Что я наделал». Виктор заплакал и даже не стыдился своих слёз. Он в отвращении попятился от тела женщины, пока не упёрся спиной в кровать. Дети услышали всхлипы отца и молча смотрели на него. Мужчина сидел, закрыв лицо руками, и тихо плакал, жалея о случившемся и не в силах ничего поменять. Когда закончились слёзы, он продолжал сидеть, опустив голову и не поднимая взгляд.
Через какое-то время дети помогли подняться матери с пола и аккуратно уложили её в постель, бережно накрыв одеялом. Как во сне, Виктор слышал её отчаянные стоны. Каждое движение отдавалось ей болью. Дети не говорили ничего, просто любя помогали маме, не удостоив отца просьбой о помощи. Слов и не требовалось. Вчера Виктор дошёл до крайности, даже они это понимали.
Мужчина не знал, спит его жена или нет. Он нашёл в себе наконец силы и встал. Стараясь двигаться бесшумно, чтобы не пугать детей, лежащих рядом с матерью, он проследовал в кухню и открыл холодильник. Там он достал все свои запасы спиртного и, подойдя к раковине, принялся сливать туда содержимое бутылок. Он ни секунды не жалел о проделанном, он знал – с алкоголем покончено.
Пока он так стоял, в дверном проёме появилась его пятилетняя дочь. Она не плакала, просто молча смотрела на отца. Когда Виктор посмотрел на неё, она проговорила:
– Папочка, а у меня никогда не будет мужа. Я не хочу, чтобы он бил меня так, как ты бьёшь маму.
У мужчины от этих слов подкосились ноги. Опрокинув бутылку в раковину, он сел на пол и, изо всех сил сдерживая слёзы, закрыл лицо руками. Дрожа всем телом, он жестом позвал дочь. Она не подошла, а лишь с жалостью смотрела на него.
Услышав плач, из комнаты прибежал Лёша.
– Лиза, – обратился он к сестрёнке. – Пойдём к маме.
Она последовала за ним, ещё раз взглянув на отца перед уходом. Так продолжалось до самого вечера. Виктор не выходил из кухни, пытаясь унять дрожь и взять себя в руки, а дети не отходили от матери, которая до наступления темноты не вставала с кровати.
Каким-то чудом никто не узнал о произошедшем в их семье. Дети привыкли молчать о том, что происходит у них дома, а потому не проговорились и на этот раз. Сама Тамара, руководствуясь неизвестно чем, ни к кому не обратилась, кроме знакомого доктора, который помог ей вправить нос, не задавая лишних вопросов. От соседей скрыть побои, конечно, не удалось. Но в их доме о таких вещах принято молчать, не одни они такие.
После этого случая Виктор больше не прикасался к спиртному. Ему ужасно этого хотелось, особенно спустя пару месяцев, когда произошедшее стало понемногу забываться. Но как бы организм ни требовал, мужчина твёрдо решил противиться этому. Он курил, много ел и не мог найти себе места, но ни водки, ни любимого им самогона в его жизни больше не было. Позже стало немного легче. Через несколько месяцев с ним вновь заговорила жена. Ещё через какое-то время даже перестала бояться.
На то, чтобы наладить с супругой более-менее нормальные отношения, ушло около полугода. Порой она даже ему улыбалась, хотя прекрасно помнила всё, что он с ней сделал.
Время шло, Виктор даже начинал верить, что теперь в их жизни начнётся новый этап. Жажда выпить никуда не делась, но он научился её сдерживать ради своих детей. Вот только ничто не проходит бесследно, и спустя полтора года мирной жизни у него начались «срывы».
Они происходили, когда Виктор был совершенно трезв. В этом и была вся проблема. Он всё чаще приходил домой раздражительным, озлобленным и нервным. Ему всё тяжелее становилось держать себя в руках. Каждая мелочь в действиях окружающих могла в ту же секунду вывести его из себя. Иногда он просто не мог держать себя под контролем, становился агрессивным буквально в считаные мгновения. И, как это обычно бывает, больше всего агрессии было направлено в сторону жены, чаще всего находящейся рядом с ним.
Первый раз он взъелся на неё из-за элементарного вопроса о выданной зарплате, когда она просто спросила, сколько ему заплатили в этом месяце. Виктор ответил ей так резко и грубо, что жена, быстро отойдя в сторону, испугалась, не пьян ли он. Но он был абсолютно трезв в тот и последующие дни. Просто сам не заметил, как в нём стали происходить изменения, как он постепенно становился другим, совсем не таким, как прежде. Спиртное, будь то пиво, водка или коньяк, он больше не употреблял, но что-то внутри него стало из-за этого меняться. Вот только далеко не в лучшую сторону.
В итоге изменения эти сказывались на окружающих, в первую очередь на супруге. Начались ссоры, скандалы, постоянные крики в их доме. Дети вновь начали плакать из-за неспокойных родителей. Виктор не бил жену, но подозревал, что постепенно может сорваться на ней. Он стал таким раздражительным, что еле сдерживал себя. На подсознательном уровне мужчина чувствовал, что сорвётся. И больше всего боялся, что сделает это трезвым. Ведь с алкоголем он мог покончить, но если ударит жену трезвым, то остановиться будет гораздо сложнее.
Так или иначе весь последний год совместной жизни они прожили, постоянно скандаля и ругаясь. Тамара тоже старалась не усугублять ситуацию, она прекрасно помнила, как он чуть не убил её в прошлый раз. Но неосознанно всё-таки умудрилась ухудшить их и без того натянутые взаимоотношения.
Она углубилась в религию. Шло время, и с каждой неделей она становилась всё набожнее. Её нарастающий интерес к церкви начинал казаться нездоровым не только Виктору, но и окружающим её людям. Большую часть свободного времени она проводила в храмах, возвращаясь с иконами, свечками и прочей церковной утварью. Мужа вид этих икон приводил в бешенство. Каждый месяц он находил в углу новую икону какой-нибудь Божьей Матери и задавал ей наводящие вопросы, порождающие очередные ссоры.
Всё это, вместе взятое, привело их двоих к тому, что сегодня он её наконец ударил. Снова, спустя несколько лет. Он не хотел этого, но ему пришлось. Она никак не могла заткнуться по поводу будущего их детей. Как он ни настаивал, она гнула своё. Вот и получила. Он не был пьян, но был взбешён и всё-таки сорвался. Схватив жену за волосы, он дал её сильную пощёчину. Щека женщины раскраснелась, а из зажмуренных глаз потекли слёзы.
Когда Тамара в ужасе закрылась от него руками, он понял, что она ждёт продолжения. Тело жены содрогалось от страха, и это заставило Виктора вовремя остановиться. Он отпустил её и, схватив пачку сигарет, выбежал в подъезд.
Вдыхая горький дым, мужчина погрузился в размышления. Он услышал, как сверху кто-то спускается по лестнице. Подняв голову, Виктор увидел соседку сверху – пожилую женщину. Она отвела взгляд, всем видом показывая, как он ей противен, и молча пошла своей дорогой. Все в подъезде хорошо его знали. Они понимали, что лучше его не трогать, иначе беды не миновать. И это его тоже разозлило. Плевать он на всех хотел.
Затушив очередную сигарету и выкинув бычок, Виктор поднялся, отряхнул штаны и зашёл обратно в квартиру. Скинув тапочки, он прошёл к себе в комнату. К счастью, дети были в школе, а ему дали выходной перед отъездом. Не самый лучший в его жизни. Тамара сидела в кресле. Слёз в глазах он не увидел, но по её виду было понятно, что она плакала всё это время. Взгляд, наполненный пустотой и отдалённостью, был устремлён в пол.
– Я не хочу тебя больше видеть, – сказала она тихим и хриплым голосом, после чего губы её начали дрожать. – Я больше этого не вынесу.
Виктор посмотрел на неё печальным взглядом. Где-то в глубине души, в самой потаённой части сознания, там, куда он не мог добраться уже много лет, он хотел извиниться. Мужчина хотел подобрать нужные слова, как-то загладить свою вину. Может, он хотел всё исправить, повернуть вспять и начать всё сначала. Но было уже слишком поздно. Проблемы в их отношениях зашли слишком далеко, и, вернувшись из командировки, он скорее всего не увидит ни её, ни детей. От этих мыслей сжималось сердце, совсем немного, но в то же время опять начинала охватывать злость.