Страница 4 из 75
Брэм покачал головой.
— Невозможно. Ему придется открыть ее могилу. Никто, кроме моего дедушки, не знал наверняка, как это сделать, или же история о ее существовании, что она осталась там, была правдой. В конце концов, он был ответственен за гибель Морганны.
— Скорее всего, он бы это записал, — указал Маррок.
Холодный страх скользнул по Герцогу.
— И вы хранили здесь записи Мерлина.
Секундой позже Брэм выругался.
— Вот почему Шок ковырялся здесь. Он искал книги Мерлина.
Герцог кивнул.
— И чтобы помочь Матиасу вернуть ее на этот свет.
— Свинорылый мудак, — проворчал Маррок.
Брэм покачал головой.
— Тем не менее, Матиасу понадобится Неприкасаемый, чтобы открыть гробницу Морганны. Они появляются только раз в тысячу лет. Матиас ищет иголку в стоге сена.
Герцог поморщился.
— По-видимому, не пытаясь, я нашел эту иглу.
Взгляд Брэма устремился на него.
— Вот что не так с твоей подписью.
— Откуда Шок знает о влиянии Неприкасаемых на волшебников?
Герцог спросил, надеясь, что двойной агент просто помешался.
— Его двоюродный дедушка. Совершенно свихнулся и ожесточился. Ходят слухи, что он убил последнего Неприкасаемого, а затем беспрестанно говорил об изменении своей подписи после прикосновения к ней.
— Зачем Шоку признаваться в этом мне, если только… Он не на нашей стороне?
Брэм покачал головой:
— Боюсь, я выдаю желаемое за действительное. Я уверен, что, будучи откровенным, он служит какой-то своей цели, которую мы никогда не узнаем. Вместо того, чтобы думать сейчас о нем, мы должны сосредоточиться на том, чтобы найти Неприкасаемых раньше Матиаса.
— Это должен быть кто-то, кто связан со свадьбой. Я встречал много людей в последнее время.
Фотограф, повар, флорист…
— Есть ли у этого человека какие-то особенности?
С помощью Герцога Брэм ворвался в дом, перебирая руины, пока не пришел к тому, что осталось от его офиса. Они затаили дыхание, надеясь, что труды Мерлина не разграблены.
Брэм быстро вскрыл защитное заклинание, которое сам же и наложил раньше. Земля открылась, и появилась коробка. Белокурый волшебник открыл крышку и полез внутрь, схватив стопку древних пожелтевших фолиантов. Все вздохнули с облегчением.
Брэм крепко сжал их.
— Я бегло посмотрю, есть ли какая-нибудь информация.
— Нет времени, — настаивал Герцог. — Мы должны найти Неприкасаемых сейчас. Похоже, вы все приглашены на свадьбу моего брата.
Брэм показал на их разорванные, запачканные грязью одежды.
— Мы не впишемся.
— Какая к черту разница? Если мы не будем действовать сейчас, прольется кровь.
Глава 2
Фелиция позволила себе обернуться, чтобы увидеть жениха, Мейсона Дэниелса, который шагал по ее комнате для переодевания, когда она поправляла вуаль.
— Почему ты здесь? Нетерпеливый, как обычно?
Хитрая улыбка растянула уголки его рта, доходя до самых темных глаз.
— Ты знаешь меня…
Знала. На протяжении шести лет. Мейсон никогда не выглядел так эффектно. Его чернильные волосы поблескивали в золотом свете ламп. Они были примерно одного роста, когда она носила каблуки, но преданность Мейсона режиму тренировок показала, как он горд тем, как сидит на нем смокинг. Маленький шрам на челюсти придавал ему пикантный вид. На него сворачивали головы, куда бы он ни шел, но Фелиция чувствовала себя благословленной быть одной из немногих, кто действительно знал его изнутри.
С годами они стали лучшими друзьями. Его предложение несколько месяцев назад удивило ее. Они никогда не встречались, но его убедительные аргументы о прочном взаимопонимании, являющемся основой для замечательной семьи, имели смысл и отразились на ее стремлении к такой преданной безопасности. Они отлично ладили, уважали друг друга, разделяли многие ценности, даже любили одну и ту же музыку. Кроме того, он был талантливым адвокатом.
Поэтому она сказала «да».
Фелиция не искала американские горки всепоглощающей романтической любви, и Мейсон прекрасно это понимал. Они останутся друзьями, но станут партнерами по жизни.
Они оба согласились, что это идеальное решение.
Мейсон протяжно и низко присвистнул.
— Ты выглядишь прекрасно. Кружево тебе идет.
Вероятно, сейчас она выглядела лучше, чем когда-либо в жизни, учитывая склонность приемной матери одевать ее как куклу. Но Фелиция знала, что Мейсон любил ее не только за внешность, но и нее саму.
Все было идеально, кроме ее беспокойства. Что, если брак изменит все между ними?
— Ой-ой. Ты ушла от ответа. Думаешь о Дейдре, дорогая? Хотела бы, чтобы она была здесь?
И это тоже. Фелиция схватилась за медальон, который носила на шее. Сегодня утром она почти час смотрела на фотографию сестры, спрятанную внутри, едва удерживая горячие слезы. Она со смешанными чувствами выбрала старую школьную подружку в качестве подружки невесты, но отсутствие Дейдры создало зияющую дыру в груди Фелиции. Она скучала по сестре каждый день, но сегодня… Фелиция чувствовала, что истекает кровью. Если бы она призналась в этом, Мейсон бы только разволновался.
— Я в порядке. Видишь?
Она сверкнула ямочками, делая все возможное, чтобы отбросить бездну печали в сторону.
Он нахмурился.
— Это неправда.
Фелиция вздохнула. Мейсон знал ее слишком хорошо.
— Я пытаюсь. Просто… без нее все ощущается неполным.
— Это естественно — скучать по ней.
— Да. Но я зла. Ее отсутствие — черная метка. Дейдра должна быть здесь, а она предпочла этого не делать.
— Ты чувствуешь себя брошенной. Я знаю. У тебя есть веская причина.
Погладив ее щеку, он пробормотал:
— Сосредоточься на нас, на нашем будущем. Мы будем счастливы.
— Да, сэр.
Она насмешливо отсалютовала ему, пытаясь поднять настроение.
— Если я этого еще не сказала, ты выглядишь сногсшибательно.
Он хихикнул.
— Спасибо. Мне пора идти. Если мама узнает, что я видел тебя до свадьбы, она разболтается о приметах.
— Наша дружба слишком крепка, чтобы беспокоиться о таких вещах.
Он поддерживал ее в университете после шокирующей смерти Дейдры. Когда ее сестра умерла, Фелиция замкнулась, утонула в горе и потеряла стипендию. Мейсон приехал, рыцарь в белом седане, принес китайскую еду навынос и помог собрать кусочки ее жизни. После этого они стали неразлучны.
Теперь все, что стояло между ними и комфортным завтрашним днем, были короткая прогулка по проходу в часовне с видом на обширный сад герцога Харстгрова и обмен клятвами, когда наступит Новый Год. В теории, еще кусок торта.
Но что, если все не так просто?
— Мы очень близки.
Мейсон сжал ее руку, его взгляд прямо обескураживал.
— Между прочим, там полный дом гостей.
Фелиция застонала, убирая руку и прижимая ее к животу.
— Я очень сильно нервничаю.
Он напрягся.
— Из-за замужества за мной?
Она не должна была этого делать. Красивый, из приличной семьи, с хорошей зарплатой. Ее родители, будь они живы, одобрили бы все из сегодняшнего вечера, вплоть до платья от Алиты Грэм. Скромная элегантность и атласная лента на талии намекали на ушедшую эпоху, которая соответствовала историческому местоположению свадьбы. Три четверти длины рукава соответствовали дате — концу декабря. Но она не могла перестать задаваться вопросом, действительно ли идея посвятить себя, пусть даже своему лучшему другу, была хорошей идеей. После того, что пережила Дейдра, что, если она сама совершает ошибку?
Нет. Это были просто нервы и печаль. Ей придется оставить их позади.
— О легкой походке!
Она усмехнулась.
— Этот поезд, вероятно, будет моей смертью. Почему мы не сбежали?
Мейсон расслабился и усмехнулся.
— Потому что Саймон не показывает никаких признаков брака в ближайшем будущем, и моя мать хотела организовать хотя бы одну свадьбу. Не волнуйся. Ты будешь великолепна.
Когда он подарил ей одну из тех ленивых улыбок, которые, как она знала, помогли ему пробиться в универе, то поблагодарила Бога, что это не повлияло на нее. Затем она поняла, что Мейсон не направляется к двери. Вместо этого он неторопливо движется ближе к ней, и что-то в его глазах потеплело, потемнело так, как она никогда не видела.