Граф Артен дер Виргиль. Итран

Я злился и негодовал, когда не получалось раскинуть щипы чуть в сторону и отгородить разум лейтенанта от возможного проникновения, чего уж говорить о выстраивании полноценной защиты.

Ближе к полуночи приползал к себе в комнату и падал на кровать, мучаясь от сильнейшей головной боли и скуля в подушку, прекрасно понимая, что на следующий день, снова отправлюсь к Салиру и буду насиловать свой организм, пытаясь добиться хоть любых маломальских результатов.

Ускоренная программа обучения, как назвал ее лейтенант, пусть и со скрипом, но начинала давать свои плоды.

– Молодец, Артен, еще немного. Сосредоточься. Нет, не отпускай нить. Растягивай ее. Ну что ты делаешь? – Завопил лейтенант. – Что ты своими граблями дергаешь? Мысленно растягивай, а не руками.

Открыл глаза и выдохнул.

– Не могу! Надоело! Сколько можно по одному и тому же месту?

– Столько, сколько нужно. Пока не научишься и не сможешь поставить нормальный, устойчивый, осознанный блок.

– Проще в реальности построить новую стену вокруг базы, чем возвести ее в моей голове.

– Это ты зря. Один раз сделаешь, потом будет намного проще. Поэкспериментируешь с каркасом, выберешь наиболее удобный для себя и вперед…

– Знаешь, Ралиб, мне иногда все это таким бредом кажется. С одной стороны – ясно и понятно, а с другой – за гранью реальности.

– Ничего, через некоторое время, будешь выставлять и растягивать защиту, даже не задумываясь и не чувствуя при этом дискомфорта.

– Хорошо бы так, а то надоело постоянно мучиться головной болью.

Как же я радовался, когда удалось сдвинуться с мертвой точки и выстроить осознанную, с кучей дыр и прорех мысленную стену, а уж когда получилось растянуть ее на двоих и вовсе, чуть не запрыгал на месте от ликования. Конечно, продержалась она только чуть более минуты, но это уже не имело значения.

– Вот, так-то лучше, – улыбнулся лейтенант и хлопнул в ладоши. – Принцип построения запомнил?

– Да.

– Теперь осталось только тренироваться и совершенствоваться.

Прошла еще неделя, и я смог похвастаться своими успехами, так как научился создавать защиту от ментального воздействия в любой момент и раскидывать ее как минимум на пять человек, правда, чем длиннее она получалась, тем слабее и тоньше оказывалась, да и держалась довольно не долго.

Сегодняшний день был очень ответственным. День, к которому мы с Ралибом так тщательно готовились. Первый допрос, на котором я должен был присутствовать и не просто с обычным заключенным, а с моим «драгоценным» дядюшкой. Я не имел права подвести лейтенанта, поэтому мысленно подбадривал себя, прогоняя уничижительные мысли. Нельзя сказать, что я не боялся неудачи, еще как, но надев на лицо маску безразличия, шагнул в полутьму камеры.

Витарус Трент за время пленения нисколько не изменился, разве что обзавелся небрежной щетиной.

– Неужто, племянничек пожаловал?

– И тебе привет дядя.

– Пришел поглумиться над родственником?

– Нет. Всего лишь помочь лейтенанту получить от тебя нужные сведения и послужить Империи.

– Жаль, что отец не удавил тебя в младенчестве. – Зло сплюнул Трент. – Имперская подстилка! Предатель!

– Называй, как хочешь. Я в отличие от тебя не плету заговоры, не мучаю и не убиваю мирных жителей.

– Это ты о той кучке местного сброда из замка? Тоже мне, нашел, о чем беспокоиться. Растопчи я их всех, никто даже бы не замел.

– Я заметил. – Процедил сквозь зубы, чувствуя, как в нутри начинает подниматься неконтролируемая ярость.

Захотелось прибить поганца на месте, но усилием воли остановил уже тянущиеся к горлу Витаруса руки, на что тот только гаденько хмыкнул.

– Когда Фагор узнает, что ты переметнулся на сторону императора, жить тебе останется считанные недели.

– А-ха-ха! – Не удержался от смеха. – Мне разве есть что терять? Отец уже приговорил меня к смерти. Разве не так? Запомни дядя, то, что я сейчас тебе скажу. У тебя больше нет племянника, а у Фагора нет сына. Я отказываюсь от семьи. Отныне не существует Максимилиана Трента, есть только граф Артен дер Виргиль с планеты Итран.

Произнес и выдохнул с облегчением. Долго же я репетировал эту речь. Вгляделся в ненавистные глаза теперь уже бывшего родственника, и довольно улыбнулся, видя его недоверие.

Не ожидал. Вон, как глазами хлопает, видимо еще не осознал до конца произнесенные мной слова.

– Щенок неблагодарный! Ну, погоди, теперь я тебя точно прикончу. – Трент дернулся в мою сторону, да так, что пришлось отступить на пару шагов назад, благо, кандалы, удерживающие пленника, не дали дотянуться до моей беззащитной шеи. Ненависть и ярость, плескавшаяся в глазах Витаруса, затмила все остальные эмоции.

– Все, довольно. – Послышался за моей спиной голос, молчавшего все это время лейтенанта. – Артен, ты готов?

– Да, Ралиб. Давай вытянем из этого поганца все, что возможно.

– Начинай.

– С удовольствием, – и я раскинул свою защитную сеть.

Не знаю, как у других, обладающих сходными со мной способностями, но у меня – это была действительно сеть, по виду напоминающая рыболовную. Когда учился, пытался выстраивать стену из блоков и кирпичей, но под ее тяжестью, мой мозг не выдерживал и просто сметал только сформированную конструкцию. Нужно было что-то другое, и я подумал, почему бы не сотворить что-нибудь легкое, почти невесомое, не давящее на разум, и перед мысленным взором предстала рыболовная сеть: тонкая, плотная и надежная. Маленькие отверстия между нитями, заполнились плотным воздухом, создавая внутренний вакуум и не давая чужой воле просочиться внутрь, защищая от мысленного давления и проникновения извне.

Ралиб довольно кивнул и сделал резкий выпад. Его щипы рванулись вперед, впиваясь в разум Витаруса, заставляя того раскрыться и начать подчиняться. В глазах Трента вспыхнуло удивление, которое он быстро успел погасить, а затем, я почувствовал, как моя сеть дернулась: раз, другой, третий; словно с той стороны затрепыхалась огромная рыбина. Сеть тряслась и вздрагивала, но прекрасно держалась, ни на миг не ослабнув.

Витарус понял, что пробиться сквозь выставленную защиту не получится, и направил усилия на то, чтобы не позволить лейтенанту влезть в его разум, но так как Ралибу не нужно было тратить силы на создание покрова, он все их сосредоточил только на атаке.

Мысленные щупальца разорвали выстроенную Трентом стену, проникая внутрь разума и вытягивая необходимую информацию.

Я видел, как побелело лицо дядюшки, как в его глазах начал плескаться страх, переходящий в животный ужас. Все верно, Витарус не смог сохранить тайны семьи, а за такое не прощают. Он автоматически попал в ранг предателей и единственное, что ему осталось – это быстрая и легкая смерть.

Как только Трент это понял, он внутренним взором рванулся вглубь своего организма, перекрывая доступ к кислороду, стараясь отправиться на тот свет до того, как выдаст всю накопленную им информацию.

Салир не успел остановить его действия, для этого нужно было отозвать щипы и прекратить давление. Словно издалека я слышал, как лейтенант выругался, и перед моим взором тотчас сформировалось два длинных, прозрачных жгута, которые устремились наперерез, перехватывая контроль управления за телом дядюшки, но я на секунду замедлился, боясь что-то сделать не так, и этого времени Тренту хватило, чтобы выполнить задуманное.

Витарус захрипев, повалился на пол. Я рванулся вперед, падая на колени и дергая за ворот рубахи, ослабляя захват и нажимая на плотно сжатые челюсти, чтобы облегчить поступление кислорода, но безрезультатно. Последний полустон-полувсхлип вырвался из уст пленника, забирая жизнь из когда-то крепкого тела и даруя смерть.

Витарус Трент остался неподвижно лежать на грязном полу, невидяще уставившись в потолок тюремной камеры, и победно улыбаясь, демонстративно уйдя в иной мир на своих условиях.

– Уф-ф, – откинулся назад и покачал головой. – Еще бы чуть-чуть, совсем немного и я не дал ему умереть.