Страница 3 из 81
– В любом случае мы можем найти интересные зацепки, – добавил он.
Небрежно и почти незаметно, словно желая скрыть это от посторонних взглядов, Хэши опустил в карман Лейн пластиковую карточку доступа и идентификатор Импоса-Элта. Она ощупала предметы пальцами и решительно кивнула.
– Я уверена, что мы их найдем.
Когда техники уложили мешок с останками тела на передвижные носилки, Лейн махнула им рукой и направилась в лабораторию. Однако Хэши, вопреки своим привычкам, вернул ее обратно. Маскируя серьезность шутливым тоном, он сказал ей, что хочет видеть результаты «по возможности немедленно».
– Включите ваш тахионный двигатель, Лейн. Победите время, если это будет нужно.
Он хотел узнать о ее находках раньше, чем Уорден вызовет его. Харбингер выпустила клуб дыма и с удивлением ответила:
– А разве я когда-нибудь медлила?
Он хрипло рассмеялся.
– Нет. Я этого не замечал.
Когда Лейн и ее бригада техников покинули док, Хэши начал действовать. К тому времени он уже удивлялся терпению Уордена и гадал, как долго тот будет откладывать встречу.
Прошло больше часа, прежде чем его настиг звонок главы полиции. Диос велел ему прибыть в один из личных офисов.
Хэши не тратил время зря. Прежде всего он санкционировал запись всех линий связи, принадлежавших «Анодин систем» – дочернему предприятию Концерна рудных компаний, которое изготавливало чипы. Он установил три замка безопасности «красного уровня» – «кричаще красного», как назвал этот режим какой-то остряк. Первый замок «закрывал» компьютерные файлы «Анодин систем»; второй – базу данных о персонале полиции Концерна; третий – сведения о персонале, платежных ведомостях и об использовании каналов безопасной связи в домашнем офисе Холта Фэснера. «Кричаще красный» замок безопасности не мешал кому бы то ни было просматривать электронные файлы или пользоваться коммуникационными линиями. Он лишь блокировал изменения в этих файлах и контролировал передачу сообщений. Одновременно он предупреждал Бюро по сбору информации о попытках подобных изменений и отслеживал код до конкретного компьютера, с которого производилась замена данных.
Лебуол был убежден, что техникам Дракона не удастся определить и отключить замок безопасности «красного уровня» – независимо от того, как громко тот будет «кричать». Прежде всего, Фэснер не подозревав, что обличавшие его сведения находились на грани разоблачения. Во-вторых, Холт верил, что может оградить себя от любых столкновений с законом – один звонок Уордену Диосу, и все уляжется само собой. В-третьих, из политических соображений Дракон создавал иллюзию своей открытости и честности. Даже если его техники обнаружат замок безопасности, им придется принять такое ограничение, чтобы сохранить еще одну иллюзию – показное подчинение законам.
Впрочем, последний вариант мог навлечь на Хэши убийственную ярость Дракона – особенно если глава Концерна решит, что Лебуол не представляет для него угрозы.
Эта перспектива не тревожила Хэши. Он не боялся Фэснера в обычном смысле слова. Несмотря на реальную угрозу физического устранения, его больше беспокоил вероятный проигрыш в интеллектуальном поединке.
Установив ключи безопасности, он воспользовался приоритетами «красного уровня», направил системы Информационного центра на опрос компьютерных архивов «Анодин систем» и службы безопасности Руководящего Совета Земли и Космоса, а затем ввел команду для сбора полного досье на Натана Элта и Клея Импоса.
Звонок Уордена застал его на заключительной стадии этой работы. Прошло больше часа с тех пор, как шатл совершил посадку в доке; и несколько часов после взрыва кадзе. Похоже, Диос не был удивлен, узнав о новом террористическом акте.
Такая отсрочка имела свои плюсы и минусы. Она позволила Хэши завершить предварительное расследование. С другой стороны, будь у них больше времени, Лейн успела бы добыть необходимые улики.
Несмотря на явную неотложность ситуации – и приказ Уордена – Хэши решил позвонить свой помощнице.
Ее голос, прозвучавший в динамике интеркома, и грубоватая бесцеремонность свидетельствовали о том, что Лейн была поглощена работой.
– Говорите быстрее. Мне некогда.
Хэши не сдержался. Присущая ему ехидность заставила его сказать:
– Вам даже некогда договорить со мной? О, Лейн! Я раздавлен!
Она издала вздох, как будто выпустила изо рта клуб дыма.
– Для более быстрой работы мне требуется точность и концентрация внимания. Если вы хотите, чтобы я работала на сверхсветовых скоростях, то обеспечьте мне божественный покой.
Лебуол смягчился.
– Я вас прекрасно понимаю.
Превыше всего он ценил Харбингер за ее дотошность.
– Однако через пару минут мне придется предстать перед директором Диосом. Пришло время подводить итоги. Он потребует от меня каких-то результатов.
– Тогда не будем тратить время зря. Вот что я накопала к этому моменту. С идентификатором и пропуском все ясно.
Ей не требовалось уточнять свои слова. Хэши иногда казалось, что она не позволяла себе необоснованных суждений.
– Они настоящие и соответствуют всем нормам. Я имею в виду, что Клей Импос действительно работал в службе безопасности Руководящего Совета и пользовался хорошей репутацией. Он служил охранником несколько лет. Жетон и пропуск принадлежат ему. А тело – нет. Вы были правы. Это Натан Элт. Генное сканирование дало точное подтверждение. Вам, наверное, хочется узнать, как он прошел через тесты службы безопасности?
Она без труда предугадала его вопрос.
– Сразу после того, как первый кадзе подорвал себя в офисе капитана Вертигуса, служба безопасности Руководящего Совета Земли и Космоса начала использовать ретинные сканеры для идентификации своих сотрудников. Эта предосторожность выявила бы Элта. Но его жетон был новым. Он учитывал проверку ретины. То есть он как бы опознавал Импоса, но содержал ретинный отпечаток и описание физических данных Натана Элта.
– Разве такое возможно? – с притворным удивлением спросил Хэши.
– Конечно. Физиологическое опознание проводилось тем же кодовым устройством, которое подтверждало допуск Клея Импоса. При беглой проверке все выглядело законным. Служба безопасности Руководящего Совета не догадалась войти в архив чипа и сравнить старые данные Импоса с текущими показаниями сканера. Но, Хэши, мы и сами не делаем этого! При такой процедуре на проверку допуска одного сотрудника уходило бы по нескольку часов.
Печально, но она была права. На самом деле работа охранных служб Совета и штаб-квартиры полиции Концерна имела смысл лишь потому, что их сложное оборудование и изощренные проверки не позволяли обойти защитные барьеры.
– А вы декодировали архивную часть чипа? Мне нужны улики.
– Этим занимается один из моих техников.
– И что? – спросил Хэши.
– Пока мы ничего не обнаружили.
– Вы не наткнулись на какие-то шунтирующие программы или другие элементы кодового взлома?
Хэши вспомнил, что перед сессией Совета он лично заверил Койну Хэнниш в истинности кодов, которые Лейн извлекла из фрагментов идентификатора, найденных в офисе Годсена. Коды были правильными и соответствовали текущей дате. Если бы в них содержались изменения и шунтирующие элементы, внесенные специалистами Руководящего Совета, «Анодин систем» или кем-то еще – законным или незаконным образом, – вмешательство в цепочки кода было бы обнаружено. Все эти дополнения меняли исходную кодовую матрицу с такой же очевидностью, с какой амнионские мутагены преобразовывали человеческую РНК.
Однако в данном случае преступники могли обойтись лишь взломом старого кода.
– Еще нет, – с плохо скрытым раздражением ответила Лейн.
Он решил сменить тему.
– Ладно. Что известно о кодовой матрице?
– Она легальная, – тут же ответила Харбингер. – Соответствует текущей дате и установленным требованиям. Вы сами знаете, что это означает. Кстати, если вы хотите подтверждения, то я могу сказать, что все это относится и к исходному коду, который мы выделили из идентификатора кадзе, убившего Годсена.