Страница 10 из 24
Малфурион попытался тряхнуть головой. Вот только головы у него теперь не было!
Голос зазвучал вновь, и каждое слово было подобно укусу ядовитой змеи:
– Ты бросил ее так же, как своего брата, которого довел до предательства, заточил в темнице и обрек на вечные муки.
Иллидан… Малфурион отчаянно пытался спасти своего брата-близнеца, но тот поддался честолюбию и, в конце концов, стал неотличим от зла, с которым боролся. Превратился в демона. Если бы Малфурион с самого начала вел себя по-другому, пытался помочь вместо того, чтобы заключать в темницу… Возможно, тогда Иллидана удалось бы спасти.
«Нет! – подумал скованный верховный друид. – Я пытался помочь! Снова и снова приходил в темницу, надеясь, что сумею убедить его выбрать другой путь. Но у меня ничего не получилось, как и всегда… Я подвел самого себя и из-за этого обреку на чудовищную участь весь Азерот».
В глубинах Изумрудного Сна, превратившегося в Кошмар, создание, которое некогда было Малфурионом Яростью Бури, вновь изменилось. Ярко-зеленое сияние, окружавшее все души, попавшие в Изумрудный Сон, потемнело и сменилось зловещим зеленоватым светом.
Тьма окутывала верховного друида, и в воздухе ощущалось незримое присутствие отвратительного существа, называвшего себя Владыкой Кошмара. Из мрака к телу Малфуриона тянулось множество щупальцев. Они не просто меняли его облик, но пытались проникнуть в разум. Верховный друид страдал от невыносимой боли, корчился в агонии и медленно, но неотвратимо, превращался в древо…
Обитель Малфуриона выглядела точно так же, как в видении, и ничуть не изменилась с того раза, как Тиранда Шелест Ветра последний раз здесь бывала. Обстановка этого места мало говорила о его хозяине. Обитель состояла из множества подземных проходов, в которые не проникало ни единого солнечного луча. Но ночные эльфы привыкли жить во тьме и, кроме того, прекрасно владели магией. В главном зале не было ни одного масляного светильника, но благодаря усердным молитвам Сестер здесь всегда светила луна.
Верховный друид, казалось, просто спал, и в каком-то смысле это действительно было так. Разве что открытые глаза сбивали с толку.
Жрицы, заботившиеся о теле, расступились, и вновь прибывшие один за другим подходили к ложу. Друиды преклоняли колени перед своим учителем, а Сестры Элуны ограничивались поклонами. Бролл не мог отделаться от мысли, что все это больше напоминало похороны или прощание семьи с умирающим. Вслух он, конечно, ничего не сказал, хотя бы из уважения к возлюбленной Малфуриона.
Когда очередь дошла до верховной жрицы, та склонилась так низко, что сперва показалось, будто она хотела поцеловать безжизненное тело. Большинство присутствующих это едва ли удивило бы. Однако в последний момент Тиранда отстранилась и лишь легко прикоснулась ко лбу Малфуриона.
– Холодный, – пробормотала она. – Холоднее, чем должен быть.
– Но ведь мы постоянно молились, – подала голос Меренда, не скрывая удивление. – Ничего не должно было измениться…
Тиранда ответила без намека на раздражение:
– Знаю, но он очень холодный. Значит, видение, ниспосланное Элуной, оказалось правдивым, – продолжила она. – И золотистые глаза меняют цвет так, словно он теряет связь с Азеротом.
Наконец Тиранда отступила, пропуская вперед нынешнего лидера друидов. Фэндрал Олений Шлем разглядывал Малфуриона еще дольше, чем верховная жрица, что-то едва слышно бормотал и водил руками над телом. Бролл заметил, как он зачем-то бросил щепотку порошка на грудь учителя. Жрицы и друиды без устали читали заклинания, которые должны были не просто сохранить тело Малфуриона, но и при случае помочь ему вернуться.
Наконец Фэндрал, смахнув одинокую слезу, отошел. Бролл помолился духам леса, чтобы труды верховного друида не прошли даром. Им как никогда нужна была помощь Малфуриона! Особенно, если болезнь, поразившую Тельдрассил, излечить собственными силами не получится.
– Я прикажу Сестрам работать еще усерднее, – сказала Тиранда после краткого разговора с Мерендой и еще двумя жрицами. – Элуна наверняка поможет сохранить тело Малфуриона хотя бы на какое-то время. Однако нам срочно нужно найти решение.
– Мы сделали все, что могли, – заметил Фэндрал, почтительно посмотрев на неподвижно лежащего учителя. – Пора уходить.
Все начали расходиться. Бролл заметил, как Тиранда на прощание ласково коснулась щеки Малфуриона. Затем ее лицо вновь ожесточилось, и она решительно прошагала мимо Фэндрала, как будто приготовившись к войне.
Лунная поляна резко контрастировала с мрачной обителью Малфуриона. Природа здесь была невероятно красива. Среди деревьев виднелись холмы, а под ними скрывались другие святилища друидов. Обители, каменные и деревянные арки под покровом зелени и буйная растительность – все это придавало Лунной поляне экзотический вид.
Однако дело было не только в прекрасном пейзаже. Бролл, будучи друидом, особенно остро ощущал покой, царящий в этом месте. Неудивительно, что среди его собратьев Лунная поляна считалась священной.
– Какая безмятежность, – заметила верховная жрица.
– Здесь до сих пор сильно присутствие духа Кенария, – ответил Фэндрал Олений Шлем, которому явно польстил комплимент. – Но не стоит забывать и о его сыне, нынешнем хранителе Лунной поляны…
– Как жаль, что я так и не стал достойным своего отца, – послышался голос, в котором как будто ощущалось дыхание весны. – Как жаль…
Ремул подошел неслышно, застав друидов врасплох. Однако они быстро справились с удивлением и преклонили колени. Даже жрицы почтили хранителя Лунной поляны вежливыми поклонами. Однако гостя, похоже, не обрадовало столь почтительное приветствие.
– Встаньте! – потребовал Ремул, и воздух вокруг него наполнился ароматом цветов, а трава под могучими копытами стала еще гуще. – Я не достоин вашего поклонения, – сурово добавил Хранитель, тряхнув лиственной гривой. – Я потерпел сокрушительное поражение и ни на что не гожусь!
Фэндрал протестующе вскинул руку.
– Ты, о, великий? Не верю, что такие жестокие слова могут относиться к хранителю Лунной поляны!
Ремул, обликом лишь отчасти напоминавший ночного эльфа, внимательно оглядел собравшихся, раздувая ноздри, как разъяренный олень. Он коротко посмотрел на Бролла, который сразу же опустил взгляд, а затем вновь развернулся к верховному друиду.
– Могут, Фэндрал, ведь все мои попытки помочь Малфуриону оказались безуспешными. Он так и не проснулся, но, похоже, это даже не самое страшное. Иначе зачем все вы явились на Лунную поляну?
– Он… умирает, – призналась Тиранда.
На лице Ремула отразился ужас. Перебирая всеми четырьмя ногами, он беззвучно отступил. Под его копытами распускались цветы.
– Умирает… – повторил Ремул, и ужас на его лице сразу же сменился мрачным выражением. – Неудивительно. Кошмар распространяется быстрее, чем когда-либо. Безумие охватило почти весь Изумрудный Сон! Хуже всего то, что он стремительно захватывает врасплох защитников Сна, заражая порчей их тело и дух.
Слова Ремула лишь подтвердили страхи, которые мучили Бролла, Тиранду и всех остальных. Бролл сжал руку в кулак, на мгновение поддавшись тоске по тем временам, когда был гладиатором. Как же тогда все было просто!
Он лишь на миг дал волю эмоциям, но Ремул, то ли заметив это, то ли обратив внимание на некие иные признаки, вновь на него посмотрел. Впрочем, его слова предназначались не Броллу, а скорее Фэндралу.
– Идол по-прежнему у тебя, верховный друид?
– Да, великий.
Ремул смерил его взглядом.
– Откажись от своей затеи, спрячь его. Нельзя, чтобы сила идола коснулась Азерота. По крайней мере, не сейчас.
Несколько друидов, в том числе и Бролл, посмотрели на своего предводителя. Фэндрал ни словом не обмолвился о своем решении использовать идол, только кивнул в ответ.
– Так тому и быть. Он хранится в моем жилище, в безопасном месте.
– Запомни мои слова. Пока я не могу ничего объяснить, ибо сам ни в чем не уверен.