Страница 5 из 32
– Капитан, команда, да и сам корабль хороши, а нововведения на "Азове" придуманные, отмечаю особо, и полагал бы полезным на всем флоте использовать!
И уж в довершение всего посмотреть новые пополнение своего флота приехал сам император Николай Первый. И ему "Азов" с "Иезекиилем" тоже пришелся по душе.
Лишь к ноябрю высокие начальники оставили прибывшие корабли в покое и команды смогли свободно вздохнуть. И "Азов" и "Иезекииль" бы ли определены в состав бригады 74-пушечных линейных кораблей под командой контр-адмирала Логина Гейдена. Впереди была очередная морская кампания.
В ходе нее предполагалось продемонстрировать средиземноморским державам Андреевский флаг.
– Чтобы, ежели, кто забыл, то вспомнил, а ежели кто и не забыл, то чтобы помнил и далее! – решил молодой император и велел звать к себе знаменитого кругосветчика и открывателя Антарктиды Фаддея Беллинсгаузена.
Когда капитан-командор прибыл, то ему было велено готовить к Средиземноморскому плаванию фрегаты "Константин" и "Елена". Команды же укомплектовать офицерами и матросами гвардейского экипажа.
– Пусть проветрятся, а то у них от безделья одни революции на уме! – резюмировал Николай Первый.
Но вначале на фрегаты была возложена секретная и чрезвычайно важная миссия. Они должны были доставить английским банкирам 174 пуда (почти три тонны!) русского золота. Справившись с этой задачей, фрегаты вернулись в Кронштадт. Затем фрегат "Константин" был заменен на почти одноименный линейный корабль "Царь Константин" и отряд убыл в Средиземноморье. Плавание Беллинсгаузена ничем примечательным отмечено не было. Вдоволь поштормовав зимой в Средиземном море, суда посетили Сардинию и Тулон. Там Беллинсгаузен некоторое время ждал решения своей судьбы: ждать на месте возможного прибытия эскадры для оказания помощи грекам или следовать домой. В Петербурге мнения разделились. Адмирал Сенявин ратовал за то, чтобы суда оставить в Средиземном море, вице-адмирал Моллер за то чтобы вернуть.
Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен
– Команды судов за время непрерывного пребывания в море приобретут опыт ни с чем несравнимый, изучат театр, кроме этого наличие боевого отряда в столь важном для нас месте позволит действовать более смело в вопросах политических! – говорил Сенявин.
– Покупка продовольствия и неизбежные ремонтные работы будут стоить большой валюты! – аргументировал Моллер.
– Если мы хотим иметь боеспособный флот, то на плаваниях экономить нельзя иначе это будет лишь груда дров! – возражал Сенявин.
Николай Первый внимательно выслушал обеих, сердечно поблагодарил за государственную заботу Сенявина, но принял сторону Моллера. В Тулон была отправлена бумага: идти в Кронштадт!
Сами моряки были, впрочем, этим плаванием вполне довольны.
– Хоть поразвеялись немного! – говорили они промеж себя. – Не все же время в "маркизовой луже" шляться! Дай Бог, чтобы за этим плаванием и иные были!
Глава вторая
Восстань, о, Греция, восстань!
В последних числах марта 1826 года император Николай Первый принимал в Зимнем дворце поздравления по случаю своего восшествия на престол от британского представителя герцога Веллингтона.
Событие это обратило на себя внимание всей Европы. Ведь на подобных встречах зачастую делаются важные политические заявления, объявляются целые поэтические программы. Что-то скажет теперь новый всероссийский самодержец? Насколько отныне будет угрожать европейскому спокойствию новое обострение русско-турецкий отношений?
Наиважнейшим же в ту пору был для всех вопрос греческий, а потому европейские дворы пребывали в особом ожидании речи Николая Первого.
Вот уже несколько лет, как на Балканах шла ожесточенная борьба. Греки пытались, не считаясь с жертвами, сбросить с себя ярмо турецкого ига, воины султана карали за свободолюбие кроваво…
В Англии в ту пору царствовал король Георг Четвертый – самый мерзкий из династии Ганноверов. Ни один из королей Англии за всю ее историю не был столь непопулярен в стране. Кутежи и сожительство с сомнительными особами, тайные браки и скандальные разводы, и самое разгульное пьянство. Увы, выбирать англичанам было особенно не из кого. Два младших брата Георга были во всем под стать старшему.
Георг IV
В 1811 году после помешательства короля Георга Третьего его сын Георг был назначен регентом, а в 1820 после смерти отца взошел на престол. Современники отмечали, что королем Георг Четвертый стал уже на исходе своих физических и психических сил, имея расшатанное пьянством здоровье и безнадежно загубленную репутацию. Первое что сделал, одевши корону, Генрих Четвертый был развод с женой. После этого в Виндзоре последовали новые пьянки и скандальные похождения. В перерывах между ними король пытался заниматься политикой.
На российскую миссию Веллингтона Георг Четвертый возлагал большие надежды:
– Начинать новую политику, едва усевшись на трон, глупо! Вначале царю Николаю следует изучить старую!
Британскому монарху вторил лорд Каннинг, расчетливый и верткий, глава внешнеполитического кабинета:
– Царю Николаю незачем раскачивать европейские весы, которые с таким трудом остановил его старший брат на Венском конгрессе!
Клеменс Венцель Лотар фон Меттерних-Виннебург цу Бейльштейн
С мнением Лондона, относительно возможных сюрпризов из Петербурга, соглашалась и Вена в лице своего канцлера. Взвесив все "за" и "против" Миттерних объявил:
– Войны со стороны России быть не может. Ведь у Николая вот-вот начнется очередная схватка с персами за Кавказ, зачем же искать себе еще одного врага!
Турки, однако, были настроены не столь благодушно. И министр двора Саид- эфенди твердил султану Махмуду неустанно:
– Новый русский царь всю свою жизнь был солдатом. Теперь, сев на трон, он захочет стать и героем. Война неизбежна и эта война будет с нами!
Император Николай встречал победителя Наполеона при Ватерлоо радушно. После обмена приветствиями и общих разговоров Веллингтон повернул беседу в нужное ему русло.
– Я сочувствую вам, ваше величество, что свое правление вы начали с усмирения гвардейского мятежа, – начал он издалека, – Думается, сейчас самое главное для вас – установление порядка по всей империи!
– Порядок и законность – есть цель каждого монарха! – кивнул Николай, пока еще не понимая, куда клонит его гость.
– О, за Россию с таким государем как вы можно быть спокойным, – продолжал между тем, доверительно улыбаясь, Веллингтон, – Мое же правительство сейчас более всего волнуют распри турок с греками. Не кажется ли вам, что в данной ситуации уместно было бы поручить разрешение этого щекотливого дела британским политикам?
Николай Первый сразу помрачнел. Предложение герцога было ударом по его самолюбию. Конечно, он еще новичок на троне, но кто дал право тому заносчивому британцу столь беспардонно отстранять его от европейских дел, где Россия традиционно играла роль ведущую!
Герцог Веллингтон
– Я твердо решил вернуться к политике моей бабки Екатерины, – обратился император к Веллингтону ледяным голосом. – А она, как известно, мечтала с мечом в руках завоевать Константинополь! Я никогда не оставлю в беде наших единоверцев-греков и заставлю султана уважать как себя, так и подписанные моей державой договоры! Мой брат завещал мне крайне важные дела и самое важное из них – восточное. А потому я непременно должен положить конец этому делу!