Страница 9 из 20
Я потрогала сорочку, надеясь, что она высохнет быстрее, и смогу прикрыть свое предательское тело. Не важно, что ткань была настолько тонкой, что едва скрывала мои отклики на прикосновения. Не важно, что берсерк, казалось, был способен учуять мое возбуждение и говорить прямо в моих мыслях.
Хотела спросить его, почему я слышу его голос в своей голове, но не решалась, — вдруг подумает, что я сумасшедшая.
Стук в дверь заставил меня резко обернуться. Пронзительный крик замер у меня на губах, когда огромный волк рысцой вбежал в комнату с мертвым фазаном в зубах. При виде меня он остановился как вкопанный. Фыркнул, положил дичь и потрусил обратно. Дверь резко захлопнулась.
Я набросила на себя сорочку, не замечая влажных пятен. Конечно, берсерк вернется и увидит меня. Мои щеки вспыхнули от стыда, когда поняла, что какая-то часть меня хотела этого.
Одевшись, я поспешила к двери и, открыв ее, увидела стоящего на крыльце Кнута.
Теперь настала моя очередь вытаращить глаза. Широкая мускулистая фигура воина была обнажена, если не считать кожаной повязки у него на бедрах.
Он стоял лицом на запад, любуясь закатом. Буря утихла, но облака остались, и заходящее солнце виднелось лишь красными линиями на сером небе.
Когда он обернулся, в руках у него была большая белая шкура. Что-то во мне дрогнуло, когда он приблизился и молча положил мех мне на плечи, плотно укутав меня в него.
Мои чувства вспыхнули с новой силой. Я вдыхала запах лаванды из своей ванны, запах тяжелых облаков, наливающихся дождем, землистого соснового аромата, который цеплялся за шкуру.
Большим пальцем Кнут провел по моей щеке, смахивая прилипший цветочек. Сделав глубокий вдох, он прижался лбом к моему, рукой обхватив затылок.
— Ты умеешь готовить фазана?
— Да, — выдохнула я.
Он сжимал мою хрупкую шею, удерживая меня неподвижно, и его рот коснулся моего. Желание вспыхнуло во мне, а внутри тяжесть и легкость ощущались одновременно.
Я ахнула и отступила назад. Его глаза ярко горели, но он отпустил. Я вернулась в хижину и закрыла дверь перед его носом, прислонившись к ней изнутри. Дрожащей рукой проверяла свою грудь, живот, бедра. Я не была голой, но этот золотистый взгляд раздевал меня догола. Даже сейчас жар скапливался в моих тайных местах, заставляя меня сжимать ноги вместе от боли.
«Что со мной происходит?»
— Хэйзел, — позвал меня Кнут спустя мгновение.
В последний раз проверив раскрасневшиеся щеки, я позволила двери со скрипом открыться.
Кнут надел бриджи и сапоги. Среди вещей крестьянина я нашла мужскую рубашку, но сейчас мне не хотелось говорить ему об этом. От его широкой мускулистой груди у меня перехватывало дыхание.
— Мне очень жаль. Я не знаю, что произошло, — мой голос дрожал.
В уголках его глаз появились морщинки.
— Неважно, — ему пришлось нагнуться в дверном проеме. Я попятилась, чтобы освободить место, но это не помогло. Его массивная фигура доминировала в пространстве. Он бросил взгляд на свежевыметенную и очищенную от паутины хижину и улыбнулся.
Я не могла не оттаять при виде его удовольствия.
Он прошел мимо меня, чтобы взять фазана. Я встряхнулась и сосредоточилась на своих обязанностях.
Когда мясо поджарилось, мы с Кнутом сели за стол вместе. Воин подал мне большую порцию и ел только левой рукой. Своей правой рукой он держал мою руку под столом всю трапезу. Я один раз потянула ее, чтобы снять с кости нежное мясо, и он отпустил. Однако, как только я закончила, он взял руку снова, сначала облизнув жир с моих пальцев, а затем положив обе наши руки на свою ногу, обхватив мою вокруг запястья.
Я не знала, что говорить, поэтому молчала. Поев, он провел большим пальцем по моей чувствительной коже. Влажный жар разгорелся между моих ног, и я заерзала, чтобы ослабить покалывание. Кнут не сводил с меня глаз, а я не отрывала взгляда от стола, мои щеки пылали все сильнее и сильнее.
— Закончила? — спросил он, когда на моей тарелке осталась кучка костей.
Я молча кивнула. Он нахмурился, глядя на несколько объедков на своей тарелке.
— Ты наелся?
— Волк съел несколько птиц, прежде чем поймал для тебя самую жирную дичь. Ты сыта?
— Да.
— Тебе тепло и уютно?
— Да, спасибо, сэр.
Его улыбка стала еще шире.
— Мне приятно это слышать. А теперь, — он потянул меня, чтобы я встала между его коленей. — Я же говорил тебе, что будет наказание за непослушание.
— Что?
— Наказание за твое поведение в овраге, — он склонил голову набок. — Тебя когда-нибудь наказывали в аббатстве?
— Да. Монахини чокнутые. Монах угрожал нам поркой, но чаще всего запирал нас в чулане или заставлял стоять на коленях на гальке.
Я задрала юбку и показала ему маленькие белые шрамы.
На его лице промелькнул гнев.
— Я никогда не буду метить тебя таким образом. Не для наказания. Когда-нибудь ты будешь носить мои метки, но это будут знаки любви, — он положил большую руку мне на плечо, слегка обхватив шею, и большим пальцем погладил место под пульсом.
— Я не понимаю.
— Поймешь, малышка. А теперь, — его тон стал суровым. — Ты нарушила свое слово. Ты сказала, что будешь повиноваться, но не сделала этого. В овраге, вместе с драуграми, ты проигнорировала прямой приказ!
— Они собирались убить тебя!
— Я сказал тебе бежать!
— Не могла смотреть, как ты умираешь, — я смотрела на стол, пока он не взял меня за подбородок и не перевел взгляд на него.
— Это моя обязанность защищать тебя и сражаться за тебя. Хэйзел, тебя же могли убить…
Я боялась что-то говорить.
— Ты обещала мне.
— Знаю.
Он выпрямился и отодвинул стул от стола.
— Иди сюда, — он похлопал себя по коленям.
Я замешкалась.
— Хейзел, если ты сейчас же не подчинишься, наказание будет вдвое более долгим и суровым, — он протянул руку, я взяла ее и позволила ему опустить меня на колени. В этот момент не могла сопротивляться ему так же, как не могла приказать сердцу не биться.
Он сдвинул мою рубашку вверх, обнажая меня. Его нога приподнялась, поднимая мой зад еще выше. Он мог бы видеть все: мою голую, дрожащую попку, волоски, покрывающие мою разгоряченную промежность, мои бледные бедра.
— Тебя когда-нибудь наказывали так?
— Нет, сэр, — мне казалось правильным продолжать называть его так.
Он усмехнулся.
— Хорошая девочка. — Он обхватил мою левую ягодицу заставляя место между ног пульсировать. Я пошевелилась, и его толстый член увеличился под моим животом.
Он сильнее сжал ладонь.
— Успокойся, малышка, — его голос стал низким и хриплым, гортанным. — Ты же не хочешь искушать меня еще больше, чем уже сделала.
Я встретила его сверкающий золотистый взгляд. Кнут все еще держал меня, но теперь мужчина исчез, сменившись настоящим хищником.
Его пальцы скользнули в щель между моими ягодицами, и я застонала. Не потому, что это было больно, а потому, что мое лоно стало настолько мокрым, что угрожало намочить его ногу.
Кнут замер на месте.
— Тебе нравится, — прохрипел он. — Ты готова для меня, готова для… — вместо того чтобы закончить свою мысль, он скользнул пальцами ниже. Еще несколько дюймов, и он доберется до моей ноющей плоти. Я хотела бороться с этим, как и хотела продолжения.
Он убрал руку, положив ее мне на спину, и я тут же застонала.
— Хэйзел, я собираюсь наказать тебя.
— Это… это будет больно?
— Да, — мягко сказал он. — Это необходимо, чтобы научить тебя. В стае приказы должны исполняться незамедлительно. Я вожак стаи, но даже я должен подчиняться своему альфе. Наказание будет достаточно суровым, чтобы научить тебя, но оно не причинит тебе истинного вреда.
— Не понимаю.
— Поймешь.
Кнут шлепнул меня по ягодице.
— Тебе больно малышка?
Я выдохнула воздух, который так долго сдерживала.
— Да, но не сильно.
Вслед за этим он нанес еще один удар, и у меня снова перехватило дыхание. Когда попыталась встать, он крепко удержал меня и быстро еще несколько раз шлепнул.