Страница 24 из 54
- Хорошо, - вынесла приговор принцесса. – Я выйду за него, раз того требует судьба.
Ромо внимательно посмотрел в горящие решимостью глаза девушки и кивнул. Эх, знал бы он, что эта решимость поколебима!
Они выдвинулись в путь, и девушка отбросила все мысли о ненавистной свадьбе, поскольку все тяжести дороги снова свалились на ее бедную голову. Ехать вдвоем на одной лошади было неудобно, она старалась держаться от воина подальше, но при скачке постоянно скатывалась и неосознанно прижималась к нему. Ехать так было ужасной пыткой, девушка снова думала о еде и мечтала о горячей лохани с розовой водой. Ладонь мужчины снова лежала тяжким грузом на ее животе, ей это совсем не нравилось, но она хотела, чтобы их поездка длилась как можно дольше. Она готова была терпеть этого ненавистного человека, лишь бы хоть немного отодвинуть свадьбу.
В дороге они сделали пару передышек, перекусили и скакали до самого заката. Они еле успели поставить палатку и спрятаться, как песчаная буря ударила по их лагерю. Больше всего девушке было жаль лошадь, но им пришлось уложить ее за палаткой так, чтобы в шатре оказалась только голова и шея бедного животного. Девушка держала голову лошади на коленях и гладила ее холку, успокаивая и убаюкивая их друга. Ромо удерживал палатку, которую трепало и норовило снести ко всем чертям.
Когда через несколько часов буря прошла, было уже темно. Ромо вылез, чтобы накормить лошадь. Затем они и сами поели сладких фиников и, уставшие, легли спать. Зейна дождалась, пока Ромо уснет, затем осторожно придвинувшись и стараясь не разбудить спящего воина, прижалась к его спине и задышала ему между лопаток. Пусть днем он был невыносим, зато ночью от него веяло теплом и безопасностью. Ее сон был под надежной охраной, когда он был так близко.
Девушка лежала и размышляла о своей судьбе, о судьбе халифата. Она скучала по отцу и в то же время злилась на него. Но еще больше она злилась на себя, что ничего не могла поделать с этим. Смириться было тяжело, но необходимо. Но пока она здесь, возле этого странного человека, в окружении лишь лошади и пустыни, Зейна гнала мысли о свадьбе и этой сделке. Война казалась чем-то ненастоящим и далеким, даже мириады звезд над пустыней были ей ближе и понятнее, чем слово «война».