Страница 74 из 85
— Разве он заслуживает того, чтобы его пытали? — с любопытством спросила София.
Инес пожала плечами:
— Фина тоже не заслужила страданий.
Анна посмотрела на меня, ожидая ответа. Я не знала, что сказать. Софии и ей было по двенадцать лет, и они тоже страдали от последствий действий Римо. Они обе учились на дому, отгороженные от внешнего мира, и их золотые клетки были более сдерживающими, чем мои, когда я была маленькой девочкой.
Послышались шаги, и появился Сантино, таща за собой борющегося Леонаса.
— Что происходит?
— Я услышал шум оружия и обнаружил, что он набивает карманы пистолетами, будто готовится к войне, — сказал Сантино, скривив губы и отпустив Леонаса, который бросил на него сердитый взгляд.
Этим летом Сантино стал телохранителем Анны. Данте опасался, что рядом с нашей дочерью будет бывший Головорез, но в конце концов решил, что это лучший способ гарантировать безопасность Анны, когда его нет рядом.
— Леонас, что все это значит?
Леонас пожал плечами и сунул руки в карманы брюк. Я прищурилась, глядя на него.
— Я просто хотел помочь отцу разобраться с этим ублюдком Фальконе.
— Следи за языком, — резко сказала я. — И как же ты хотел это сделать?
Опять это упрямое пожатие плечами.
— Поймать такси до конспиративной квартиры и помочь им пытать его.
Я смотрела на своего маленького сына, моего почти девятилетнего сына, пытаясь понять, что произошло. Эта война слишком быстро лишила его невинности, окружив людьми, жаждущими мести и крови.
— Ты больше никогда не прикоснешься к оружию без разрешения. Понятно?
Глаза Леонаса слегка расширились от моего тона. Я никогда раньше не повышала на него голос. Наконец он кивнул.
— Спасибо, Сантино, — сказала я.
Он кивнул, повернулся и вышел. Он вернется на свой пост охраны, пока мы не выйдем из дома.
Анна закатила глаза.
— Ты просто идиот. Ты действительно думаешь, что папа позволил бы тебе остаться?
— Он знает, что я могу справиться со всем этим в отличие от тебя.
Анна скрестила руки на груди. Они постоянно спорили о том, что Леонас ходит в школу, а Анна остается дома. София толкнула ее локтем и что-то прошептала на ухо. Они встали и поспешили прочь.
Я вздохнула, глядя вниз на Невио, который извивался в моем захвате. Инес с усталым видом опустилась на диван рядом со спящей Гретой.
— Когда мы вернемся в Чикаго? — спросил Леонас.
— Скоро, — сказала я.
Я опустила Невио на пол и наклонилась, чтобы оказаться на уровне глаз Леонаса.
— Пожалуйста, больше не говори так в присутствии своей сестры и Софии. Не хочу, чтобы кто-то из вас думал о том, что папа делает на своей работе.
Леонас с любопытством склонил голову набок.
— Мама, я стану Капо, — сказал он с абсолютной уверенностью, будто это решило вопрос.
Я задумчиво улыбнулась.
— Я знаю, но пока ты не пройдешь посвящение, ты всего лишь мой маленький мальчик.
Он сморщил лицо, когда я притянула его к себе и поцеловала в щеку.
— Мама, — запротестовал он.
Когда я не отпустила его, переполненная эмоциями, он в конце концов смягчился и обнял меня. Мне почему-то казалось, что он меня утешает.
Данте
Когда я вернулся домой в тот вечер, Валентина уже лежала в постели. Мое тело все еще гудело от адреналина, вызванного пыткой и сладостным удовлетворением от того, что завтра Римо обменяет на брата себя.
Я мечтал об этом дне с того самого момента, как Римо похитил Серафину. Возмездие было уже близко.
Проведав Анну и Леонаса, я скользнул в постель к Вэл. Она повернулась и подвинулась ближе. Несмотря на наш сегодняшний спор, я чувствовал ту же потребность прижать ее к своему телу. Я поцеловал ее в лоб.
— И?
— Римо согласился обменять себя на место своего брата.
Даже я услышал мрачный триумф в своем голосе.
— Он должен знать, что ты жестоко будешь пытать и убивать его, но все же он обменяет мальчика на себя? — я слышал замешательство в тяжелом от сна голосе Вэл. — Я думала, что он ни о ком не заботится.
— Он делает это ради своих братьев, — сказал я нейтрально.
У Вэл была склонность смотреть на вещи с двух сторон, видеть дальше чьих-то недостатков, но с Римо это было бессмысленно.
— Тебе ведь будешь этим наслаждаться, правда?
Я не был похож на некоторых моих людей, которые жаждали острых ощущений от мучений других, но с Римо я буду наслаждаться каждой секундой его мучений. Я провел носом по горлу Вэл. Я не ответил, потому что Вэл хотела услышать что-то еще. Моя спокойная, сдержанная внешность часто позволяла ей забыть мою не слишком цивилизованную натуру, порочность, которую я скрывал от нее и наших детей и всегда буду скрывать.
— Римо не получит пощады ни от одного из нас.
Пьетро, Сэмюэль и Данило жаждали кровопролития не меньше моего. Мы вместе поставим Римо на колени, будем наслаждаться его гибелью, а когда он будет расчленен и изгнан из этого мира, мы придумаем способ оставить бремя его действий позади, чтобы двигаться дальше.
***
Я вел машину к месту встречи, Данило ехал рядом со мной. Пьетро и Сэмюэль сидели по обе стороны от Адамо, который, тяжело дыша, наклонился вперед.
Когда я припарковала машину, он поднял голову и встретился со мной взглядом в зеркале заднего вида. Эти проклятые темные глаза Фальконе. Ему было всего пятнадцать, но он выглядел так, словно ему было все равно, всажу я ему пулю в голову или нет.
— Пришло время обменять тебя на твоего ебаного брата, — сказал Сэмюэль напряженным от нетерпения голосом.
— Вы ничего не знаете о Римо, если думаете, что он даст вам то, что вы хотите, — пробормотал Адамо.
— И чего же мы хотим, Фальконе? — прорычал Данило.
— Сломать его. Но мой брат непобедим. Вы должны были продолжать мучить меня. Это было бы гораздо веселее.
Я толкнул дверь и вышел.
— У меня нет времени на эту ерунду, мальчик. Твой брат сломается. Все они.
Римо, Нино и третий парень, вероятно, еще один брат Фальконе, ждали возле машины. Сэмюэль поднял Адамо с заднего сиденья и потащил его к Данило, Пьетро и мне.
Лицо Римо посуровело. Никаких признаков его прежнего триумфа или насмешек. Я подал Сэмюэлю знак, и он подтолкнул Адамо к своим братьям. Адамо упал на колени, прижимая к себе сломанную руку. То, как он посмотрел на Римо, открыло мне глаза на связь, которая не имела для меня никакого смысла, по крайней мере из того, что я знал о Фальконе. Римо коснулся головы своего брата так, как я иногда касался Леонаса, и они взялись за руки.
Сэмюэль шагнул вперед и ударил Римо кулаком в лицо, затем пнул его в пах, прежде чем тот успел ударить его пистолетом в висок. Римо отключился с этой долбаной кривой улыбкой на лице. Я махнул рукой нескольким солдатам. Они бросились вперед и схватили Римо, затем отнесли его к машине, где запихнули в багажник.
Фальконе уже сидели в своей машине, но Нино смотрел на меня с чистым расчетом.
Я снова сел в машину, и мы отправились в конспиративную квартиру, где в течение следующих двух дней должны были расчленить Римо.
Сэмюэль недоверчиво рассмеялся и похлопал Пьетро по плечу, а тот натянуто улыбнулся. Данило с глубоким вздохом откинулся назад.
— Мы его поймали, — сказал Сэмюэль. — Мы действительно его поймали. Блядь. Не могу поверить, что мы можем разорвать этого ублюдка на куски.
— Имею честь отрезать ему член, — сказал Данило.