Страница 45 из 85
⠀⠀⠀⠀Вэл обдумала мои слова, но я видел, что она не хочет в это верить.
⠀⠀⠀⠀— Ты действительно думаешь, что Орацио рассказал бы Луке что-нибудь об Анне и Леонасе?
⠀⠀⠀⠀Я обхватил ладонями ее затылок, пока она снова не посмотрела на меня.
⠀⠀⠀⠀— Я не знаю, и в этом вся проблема. Теперь, когда Орацио в Нью-Йорке, ты можешь быть уверена, что он рассказывает Луке все, что знает. Он должен оставаться полезным, чтобы заслужить защиту.
⠀⠀⠀⠀Вэл прижалась ко мне и издала дрожащий всхлип. Я обнял ее, когда она заплакала. Я понимал ее печаль, и было больно видеть ее в таком состоянии, но я не чувствовал ничего, кроме гнева за действия Орацио. Он не будет встречен с милосердием, если я когда-нибудь доберусь до него. Он больше не был членом семьи. Он был врагом, даже если Вэл не могла видеть это таким образом.
Валентина
⠀⠀⠀⠀Мой желудок болезненно сжался, когда Энцо подъехал к дому моих родителей. Анна взволнованно подпрыгивала на своем сиденье, и даже Леонас, который всю дорогу кричал, обрадовался, узнав дом. Вчера вечером я лишь мельком поговорила с мамой по телефону. Ее голос звучал хрипло от слез, но она старалась говорить спокойно.
⠀⠀⠀⠀Я достала Леонаса из машины, а Энцо помог выйти Анне. Дверь дома открылась, и оттуда вышла мама, одетая в черное, будто она уже оплакивала смерть Орацио. Возможно, это был ее способ справиться с ситуацией, притвориться, что он мертв, чтобы она больше не беспокоилась о его судьбе. Если Наряд когда-нибудь поймает его, смерть определенно не будет худшим вариантом. Желчь поползла вверх по моему горлу, думая о том, что Данте может пытать моего собственного брата.
⠀⠀⠀⠀Я не могла задерживаться на этой мысли, даже если бы хотела сохранить рассудок.
⠀⠀⠀⠀Анна вырвалась от Энцо и бросилась к бабушке. Я поцеловала маму в щеку и неуверенно улыбнулась. Ее глаза были опухшими и красными, но выражение лица гордым и решительным, когда она повернулась к Энцо.
⠀⠀⠀⠀— Почему бы тебе не пойти на кухню? Персонал уже обедает.
⠀⠀⠀⠀Энцо кивнул и посмотрел на меня, ожидая подтверждения. Я слегка кивнула и последовала за мамой и Анной, которые рассказывали ей все о ее новом цвете лака на пальцах. Леонас сегодня был особенно суетлив, и как только я села на диван, он соскользнул с моих колен и отправился исследовать гостиную. У моей матери имелась обширная коллекция дорогих ваз и фарфоровых статуэток, и обычно она ходила по пятам за Леонасом, куда бы он ни пошел, чтобы не дать ему разбить одну из них. Сегодня она даже не взглянула в его сторону, что говорило о том, как сильно она была потрясена.
⠀⠀⠀⠀Анна счастливо сидела на коленях у бабушки.
⠀⠀⠀⠀— Как ты? — тихо спросила я.
⠀⠀⠀⠀Мы не могли по-настоящему поговорить в присутствии Анны. Она понимала более чем достаточно, и эта ситуация определенно была слишком серьезной для ребенка ее возраста. Я не спускала глаз с Леонаса, но пока он ничего не схватил.
⠀⠀⠀⠀Мама пожала плечами — еще одна вещь, которую она никогда не делала, если только не была не в порядке. Пожимать плечами не то, что должна делать леди.
⠀⠀⠀⠀— Я стараюсь сосредоточиться на позитивном. На тебе и моих прекрасных внуках.
⠀⠀⠀⠀— А папа?
⠀⠀⠀⠀— Он старается быть сильным ради меня, но для мужчины потерять своего наследника, своего единственного сына... особенно вот так, — ее голос затих. — Что насчет Данте?
⠀⠀⠀⠀Я обдумала свой ответ.
⠀⠀⠀⠀— Он пытается защитить Наряд.
⠀⠀⠀⠀— Как ему и положено. Твой отец и Рокко помогают ему, это хорошо.
⠀⠀⠀⠀Вообще-то я не была уверена. Рокко, в частности, пытался разжечь конфликт между Нарядом и Фамильей с тех пор, как Лилиана сбежала с Ромеро. Он не будет голосом разума, а мой отец был слишком потрясен для принятия разумных решений. Данте жаждал мести. Он хотел смерти Орацио, даже если не говорил об этом прямо, по крайней мере мне. Хотя я понимала его, мое сердце разрывалось на части от противоречивых эмоций. Мне была невыносима мысль, что Орацио может быть пойман и замучен до смерти за совершенное. С другой стороны, я была в ярости из-за Данте. Орацио следовало бы выбрать другой путь, а не Фамилью. Он знал, как сильно Лука и Данте ненавидели друг друга. Это было похоже на пощечину Данте, что его шурин теперь стал частью Фамильи.
Сколько еще эта война отнимет у нашей семьи?
ПЯТОЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Почти 6 лет спустя
Часть 1
Данте
Дикий смех и крики Леонаса, Рокко-младшего и Риккардо донеслись до моего кабинета. Джованни усмехнулся.
— Эти мальчики дикое сочетание.
— Так оно и есть, — сказал я.
Вдруг раздался голос Валентины, и крики прекратились.
— Рокко примерно моего возраста, и действительно не знаю, откуда у него столько энергии, чтобы вырастить двух маленьких мальчиков.
На его лице промелькнула легкая задумчивость, но он быстро ее спрятал. Орацио был частью Фамильи уже пять лет. Джованни никогда не говорил о нем, если только Рокко не упоминал о нем.
— Думаю, дома они менее шумные, чем здесь, — сказал я, скривив рот.
Методы воспитания Рокко не сильно улучшились по сравнению с тем, что рассказывала мне Вэл. Мария часто откровенничала с ней о недостатке терпения у Рокко, во время их еженедельных встреч. Он никогда не бил своих детей или жену в моем присутствии, полностью осознавая мою позицию в этом вопросе. Я постарался как можно деликатнее перевести разговор на другую тему, не рискуя, чтобы он понял, что Мария раскрыла то, что происходит за закрытыми дверями. Я сомневался, что это как-то поменялось.
Он считал себя строгим, а не абьюзивным. Я был строгим отцом, но, конечно, относился к наказаниям совсем иначе, чем Рокко.
— Как продвигаются успехи с ребёнком номер три? — спросил он заговорщически.
Анна проговорилась, что мы с Вэл хотим третьего ребенка, и теперь Джованни и Ливия не переставали спрашивать.
Прозвенел звонок, и сразу же в доме воцарилась тишина.
— По-моему, только что приехал Рокко.
Джованни вздохнул.
— Будем надеяться, что он принесет хорошие новости. Если я услышу еще хоть одно слово о победном марше Каморры на Западе, я с ума сойду.
Подъем Каморры с колен на Западе был тревожным событием. После смерти Бенедетто несколько лет назад я думал, что оставшийся клан Фальконе, разбросанный по разным городам, разорвет друг друга и ослабит Каморру. И поначалу так оно и было, но потом Римо Фальконе захватил власть и пошел на убийства. Теперь он и его братья правили Западом. Они еще не напали на мою территорию, поэтому я по большей части игнорировал их. Они были непостоянными, жестокими безумцами, как их отец, и я надеялся, что они в конце концов поубивают друг друга и решат проблему сами.
Когда вошел Рокко, я понял, что сегодня мы не услышим хороших новостей.
Его лицо покраснело и покрылось потом, а верхняя пуговица рубашки была расстегнута, будто он с трудом дышал.
Я оттолкнулся от кресла.
— Рокко?
— Ты должен сесть, снова, — пробормотал он.
Прищурившись, я направился к нему.
— Что такое?
— Получил последние новости от наших контактов в Вегасе и Нью-Йорке, — он издал горький смешок. — Нас обманывают на обоих фронтах.
— Ради Бога, что происходит? — сказал Джованни.
— Орацио был назначен Младшим Боссом Бостона.
Выражение лица Джованни стало каменным, но на краткий миг в его глазах вспыхнула боль.
Я не двигался, пытаясь сдержать свои эмоции, даже когда волна ярости накатила на меня.
— Ты сказал на обоих фронтах?
Рокко снова рассмеялся и, пошатываясь, подошел к столу, куда положил несколько фотографий. Его пальцы побелели от крепкой хватки за край стола. Я подошел ближе, чтобы взглянуть на снимки. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что я вижу. Боевая клетка, в центре которой стоял парень со светлыми волосами.