Страница 29 из 98
Гордый тёмный эльф, не смотря ни на что, умеет проигрывать. Отпустив рукоять меча и поднявшись с земли на колени, он убрал руки за голову, скрепив их в замок. Самое трудное, зачастую, не выиграть битву, а проиграть и достойно принять сей факт.
- Правильные слова глаголешь, – одобрительно кивнул орк, после чего вновь глянул на эльфийку.
Видя непоколебимую решимость Рена, Руй, немного поколебавшись, подчинилась унизительному требованию и тоже сложила оружие, присев рядом с братом и продолжая внимательно следить за обстановкой вокруг. Эта особа не потерпит враждебного отношения к своему единственному близкому родственнику.
Лингвиор, даже не оборачиваясь к цели, зарядил в Хартвига ещё один арбалетный болт.
- Рад что послушались, – не смотря на творящуюся картину, в его голосе не чувствовалась вражда.
Бедный парень из стана рахманов, и без того находящийся на грани смерти, словил очередной снаряд супостата прямо в лицо, который прошил его насквозь под воздействием использованного боевого приёма «пронзающего выстрела», оставляя за собой кровавый шлейф и разнообразные ошмётки мозгов.
Приземлился болт буквально в паре сантиметрах перед Эллен.
- Если будете и впредь столь послушными, то там, куда я вас отведу, ваша жизнь окажется не столь ужасна, какой могла бы быть.
- Ты, двуличный ублюдок! – гневно выпалила Эллен, от прежней вечной улыбки на её лице не осталось ни следа. – И ради чего ты нас предал?! Ради какой-то сраной побрякушки?! Да что бы ты... !?!?... А-а!!...
... Тыгдрын оборвал гневные речи девушки, ударив её по затылку навершием меча.
Это, конечно же, в меру больно, но не более того, если говорить в рамках Хайгарда.
Настоящий кошмар ожидался впереди, когда едва не умерший красный оправился от шока. Его внимание резко переключилось на крики девушки и, излучая ментальную ауру вполне конкретного свойства, он принялся пожирать ту похотливым взглядом. Поговаривают, что на пороге смерти, чудом избежав костлявую, внутри людей просыпаются самые низменные желания для утоления внезапно возникшего чувства опустошённости. Подойдя к стоящей на четвереньках Эллен, он схватил её за руку и принялся грубыми движениями сдирать компоненты брони.
- А?! Что ты творишь?! – она пыталась сопротивляться, но в тоже время была парализована страхом.
- Как это что?! Мне надо расслабиться! Кь-кь-кь!
- Извращенцы... – пробормотал Лингвиор, не особо обращая внимания на разворачивающуюся на краю обрыва драму не детского содержания.
На мгновение Рену показалось, что извечно каменное выражение лица орка слегка дало трещину и под грубой маской пофигизма отчётливо прослеживается не жалование подобных действий. Однако, от того ещё больше не понятно, почему тот не остановит своих “друзей”. Он явно даже и не думал о нечто подобном, а просто собрал оружие близнецов и направился к трупу Хартвига.
Где-то на пол пути его окликнул бугай:
- Босс, можно мне тоже поразвлекаться? С ней, – красный указал на Руй, от чего ту пробрало морозным потом.
- Эльфийку трогать запрещаю, иди вон нордлиху оприходывай.
Бугай оценивающим взглядом прошёлся по фигуристым параметрам девушки.
- Ну, в принципе и эта сойдёт... – он пожал плечами и направился к Эллен.
Окончательно содрав с девушки её медную кольчугу совместными усилиями и разбросав по ближайшей округе прочие компоненты брони, они, в том числе, напрочь разорвали надетое на девушке нижнее бельё, в клочья. Эллен, заливаясь слезами, молила остановиться, но всё тщетно. Принудительно вернув её в положение «на четвереньках», едва покинувший свет красный пристроился сзади, крепко обхватил бёдра девушки и как следует вонзил свой атрибут мужского величия, которым частенько любит мериться мужская часть человечества в разного рода спорах.
Эллен завопила, что, впрочем, возбудило отморозков ещё сильнее.
Бугай, немного прикинув варианты, решил похозяйничать спереди: помацивая её великолепные груди, он использовал свой прибор в качестве кляпа, а то уж больно сильно разоралась, тем самым приглушая стоны и крики девушки. Мысли о том, что в ход можно пустить зубы – Эллен даже не пришло в голову, она была в панике и вообще утратила восприятие мира. От боевого духа не осталось ни следа. Её, со всем неистовым пристрастием и под сопровождение сего действия мерзким улюлюканьем, начали основательно оприходывать с обеих сторон. В реальном мире за такое можно без особых проблем схлопотать десятку строгача, но это Хайгард – мир полный беззакония и анархии.
Лингвиор, всё также оставаясь совершенно глухим к происходящему, подошёл к трупу фаринборгца и достал из его внутреннего кармашка ту самую непонятную жемчужину идеальной формы, об настоящей ценности которой мало кто знает даже среди коренного населения.
А он знал.
- Мда... и ради этой вещицы пришлось слить такую группу... – в очередной раз пробормотал орк, в определённом смысле можно даже сказать, что каким-то печальным голосом. – Сказочный ты идиот, Хартвиг, ведь могли бы решить всё мирным путём... не будь ты такой лицемерной скотиной.
Рен прищурился.
Вещь определённо красивая, но ради неё идти на предательство? А имеет ли тут место быть оному? Один из красных назвал его «боссом», неужели Лингвиор один из них? Это, во всяком случае, объясняет, как он смог с ними спеться... и ради чего? Ради проклятой жемчужины? – эти и многие другие вопросы подобного характера ещё долго бы атаковали сознание молодого эльфа, если бы не следующее действие Лингвиора.
Изначально орк просто вытащил арбалетный болт из шеи жмурика, а вот дальше...
Схватившись широченной дланью за волосы мужчины, орк приподнял того за голову и, несколькими мощными ударами ножа, отсёк её. На лице фаринборгца, с навылет пробитой глазницей без глаза, застыла гримаса неминуемой гибели, ведь он также смертен, как и избранники – существенной разницы между пришельцами и коренными не существует. Единственное различие между ними заключается только в посмертии, на искры разлетаются исключительно избранники, а все остальные так и остаются на земле, кормить червей.
Поместив трофей в тёмный хлопчатый мешочек, днище которого сразу же окрасилось разводами, Лингвиор убрал всю добычу в чертоги волшебного рюкзака и пошёл обирать надгробья. Не пропадать же вещам зря.
Всё это время остававшийся безучастным Тыгдрын, лишь наслаждаясь страданиями Эллен и последующим отрубанием Хартвигу головы, он, собственно, полностью переключил своё внимание на жмурика. Выражение лица отмороженного стало пугающим: глаза округлились в предвкушении чего-то замечательного, а резко расширяемые ноздри выдыхали чуть ли не пар, и дьявольская улыбка от уха до уха. Облизав губы и бочком, типа не привлекая внимания, пробравшись к трупу, он ещё несколько секунд просто стоял рядом, невинно-воровато озираясь вокруг.
После чего принялся воплощать в реальность свои грязные фантазии.
- Какого? – не сдержалась Руй.
Оба эльфа смотрели на развернувшуюся перед их глазами отвратительную картину, полностью затмившую творящийся на краю обрыва кошмар. Отморозок оказался отмороженным целиком и полностью, самый натуральный больной ублюдок с тотальным отклонением в уме. Таким дорога исключительно на электрический стул или в биореактор, в качестве топлива, и то ещё не факт что биореактор переварит такого уёбка. Достав из широких штанин своё достоинство, он принялся пихать его в глотку фаринборгца даже не взирая на отсутствие у того головы.
Напротив, судя по довольному лицу Тыгдрына – так даже лучше.
Под характерные чавкающие звуки, от подобного непотребства он получает более чем искреннее удовлетворение, если не больше, чем те двое от изнасилования бедной девушки.
- Госпаде! Тыгдрын, хули ты творишь?! – Лингвиор не смог не обратить внимания.
- Что не так Босс?...
Тыгдрын отвлёкся от нетрадиционного соития, поняв, что стал центром всеобщего внимания. Если не считать тех двоих, развлекающихся с Эллен, они-то прекрасно знают о не совсем традиционном увлечении своего друга и потому не желают обламывать себе кайф, то все смотрели на столь отвратительный способ некрофилии с неприкрытым презрением, даже Лингвиор.